Шпиллер В., прот. Слово в 29-ю неделю по Пятидесятнице. Об исцелении десяти прокаженных

(?) 16.12.73.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

По пути в Иерусалим шёл Господь Иисус Христос через земли Галилейские и Самарийские, где жили люди не только иудейского вероисповедания, к которому принадлежал Сам Иисус Христос, но и инородцы-иноверцы, причем такие, с которыми тогдашние ветхозаветные иудеи даже не общались — самаряне. И вот, около одного населенного места на этом сравнительно пустынном пути навстречу к Нему и идущим с ним ученикам, а также и народу, сопровождавшему Христа, вдруг понеслись крики, вопли: «Иисусе наставниче, помилуй нас!».

Странная встреча, братья и сёстры! Эти люди издалека кричали. Они не подходили, а кричали издалека особенным криком, полным и страдания, и надежды, и уверенности в том, что они получат какую-то милость. Странная встреча! О какой милости просили они и почему издали, почему они не подошли ко Христу? Почему они не подошли поближе и не попросили о чём-то конкретно, а издали кричали и такими страшными голосами, но, вместе с тем, и с такой уверенностью, что получат то, о чём просят? Откуда была эта уверенность? Почему они думали, что этот утомлённый путник может им оказать каую-то милость в их беде?

То были люди прокаженные, т.е. больные такой болезнью, терпеть которую около себя в населённых пунктах никто не соглашался. Их выгоняли вон — в пустынные места, где они и должны были доживать свой страшный век, поражённые этой страшной, неисцелимой по тогдашним временам болезнью, так их мучившей: всё тело покрыто гноящимися язвами, невозможно никакое общение друг с другом, никакое общение с близкими... Какая ужасная судьба — они были на грани совершенной безнадёжности, отчаяния!.

Вот кто были эти десять прокажённых, о которых рассказывает сегодняшнее Евангелие. Потому-то они и не могли подойти ко Христу, что им это не разрешалось... И просили они Его о милости, о возвращении здоровья. Каким образом они могли думать, что Он им может это здоровье вернуть? Ведь это — Божья милость. А у них другого ничего и не оставалось, братья и сёстры, как надеяться только на одно — на милость Божью! Когда они были здоровы, когда они жили в обществе, среди своих близких, о Божьей милости они не думали, вероятно. О Боге мало думали. Конечно, они имели уши и могли бы что-то услышать о явившемся в народе Христе. Конечно, они имели глаза и могли увидеть многое, совершавшееся вокруг Иисуса Христа. Но, имели уши и не слышали, имели глаза и не видели... Когда люди живут благополучною, простою жизнью, они мало помышляют и о Боге, и о Божьей милости. Одинаково относятся ко всему тому, что их окружает, и к земле, и к небу. А вот, когда человек попадает в горе, когда он переживает особенные страдания, вдруг у него открываются тогда другие глаза, и он этими глазами многое видит совершенно по-иному. Вдруг открываются уши, и он слышит всё вокруг себя уже совсем по-иному — сквозь страдания, которые смиряют человека. Так много человеку открывается именно сквозь страдания! Кстати, один наш православный русский писатель недавнего времени — Фёдор Михайлович Достоевский — говорил, что страдание есть начало знания.

И вот у этих десяти прокажённых в их страшной муке открылись глаза, открылись уши и вспомнили они рассказы о Христе, творившем вокруг себя столько чудес. Не так уж трудно понять, что эти прокажённые, пока не заболели, пока жили обычной жизнью, во Христа не верили, потому что вокруг них было много и книжников, и законников, которые, ведь, отрицали, что Христос — от Бога, что всё, что Он соделывает, соделывается силою Божественной. Сколько было язвительного в отношении ко Христу! Немудрено, что тогда они были такими слепыми и такими глухими. Но вот пришло несчастье. И перед их мысленным взором встало вдруг то, что они слышали и видели даже своими глазами. Теперь они к этому стали относиться иначе. Что, собственно, произошло в момент, когда произошла эта встреча? Они увидели по пути мимо них идущего в Иерусалим человека, окружённого какими-то людьми: учениками и народом, следовавшим за ним. Они поняли, что это Христос, т.к. знали, что около Него всегда есть ученики, что за Ним всегда идёт какой-то народ.

Около Христа всегда были, есть и будут ученики! За Христом всегда шёл, идёт, и будет идти народ! И они узнали в этом человеке Христа. И кричат Ему издали: «Иисусе-Наставниче, помилуй нас!» Больше ведь ничего не остаётся, как милость Божию просить в этом страшном положении. И Господь Иисус Христос подзывает их к себе, руками благословляет и говорит им: «Идите и покажитесь вашим священникам», так как если прокажённые каким-то чудом очищались, то они имели право войти в селение и вернуться к жизни только с разрешения священника. Вот Он их отправляет к священнику, и по дороге все десять очищаются, совсем исцеляются от этой страшной болезни. Когда это произошло, то один из них вернулся ко Христу, пал в ноги, поклонился Ему, воздал хвалу Богу и благодарил Христа за исцеление. Мы можем думать — и предание об этом говорит — что он так и остался со Христом, христианином, благодарным Ему на всю свою последующую жизнь. Но девять других исцеленных показались священникам, возвратились в свои дома и не вернулись поблагодарить Христа за исцеление. Никто из этих девяти неблагодарных не подумал об этом, братья и сёстры! Они вернулись в свои дома, и сколько же было радости: им была возвращена жизнь вместе с этим здоровьем! Но о том, что им Божьей милостью возвращено это всё, они забыли, и не поблагодарили соделавшего это чудо Христа.

Когда мы с вами думаем об этом евангельском рассказе, об этом одном благодарном, притом, оказавшемся иноверцем, иноплеменником, и о этих девяти неблагодарных, которые как будто бы принадлежали к тому же вероисповеданию, что и иудеи, когда мы думаем об этом, мы как-то волнуемся и говорим самим себе: будь мы на их месте, так бы, конечно, не поступили, поблагодарили бы Христа. Но так ли это, братья и сёстры? Так ли мы с вами похожи на этого одного, и не похожи на тех девятерых? Может быть, среди нас гораздо больше похожих на тех неблагодарных, чем мы думаем? А может быть не один из девяти, а из девяносто девяти — благодарный, а может быть и того меньше?.. Подумайте, но почему же эти девять человек оказались неблагодарными, вернувшись к жизни, в то общество, в котором они жили прежде? Потому что в этом обществе все были такими. А почему им надо было быть каким-то исключением? Пример большинства всегда заражает. «Я не могу быть исключением в том обществе, в котором живу. Почему? Зачем? Как все, так и я!» Разве это не совершается постоянно во всех обстоятельствах жизни, не было так тогда, как и теперь? Точно так же! Разве мы свои вкусы, настроения, чувства, мысли, не подчиняем чувствам, мыслям, настроениям большинства? Всегда! «Как большинство, так и я: как девять-так и я, десятый, как девяносто девять — так и я, сотый, тысячный... И оказываемся среди недостойных.

А между тем, каждому из нас, братья и сёстры, Христос сделал гораздо больше, чем этим прокажённым. Он исцелил их словом. Но разве каждого из нас Он не исцелил страданиями своими? Разве не бичевали, не оплёвывали, не распяли Христа за каждого из нас? Разве не пролил он кровь, не умер за каждого из нас? Для того, чтобы каждому из нас в естество, в нашу природу человеческую вложить всю ту потенциальную силу, которой каждый из нас может спастись от страшного, радикального зла? Именно в этом состоит подвиг Богочеловека на земле — в изменении нашего естества изнутри. Оно получило эту потенциальную силу после всего того, что претерпел Господь Иисус Христос за всех людей и за каждого из нас в отдельности.

И тем не менее, мы ведь с вами об этом так редко вспоминаем, так мало думаем в обыкновенной нашей жизни, и так редко жизнь свою строим на благодарности Христу за всё то, что Он нам дал! Мы гораздо чаще бываем с теми девятью, чем с этим одним — с большинством, которому противостоит лишь один. А вместе с тем, именно с этим одним у ног Христа, только с ним одним — настоящая правда, только с ним одним мы можем жить настоящей жизнью, в благодарности... И это и есть — быть с Ним, а не со всеми — это и есть долг благодарности и путь ко спасению.

Аминь.