Первое место в ряду исагогических сведений по всей справедливости должно быть предоставлено вопросу о писателе послания: такое или иное решение его бесспорно отражается прежде всего на постановке других вопросов исагогического отдела, а затем и на всем понимании исследуемого послания. Для христианского читателя не безразлично, написал ли это послание Апостол Иоанн, неотлучно сопровождавший Спасителя от выступления Его на поприще общественного служения и до вознесения, отдавшийся Ему в той безграничной степени, на какую способна была его необычайно глубокая и восприимчивая натура, и прозревший в своем Учителе воплотившееся Слово жизни, или это был «пресвитер» Иоанн, родом иерусалимлянин, видавший Иисуса Христа только во время посещения Им иудейской столицы и не принадлежавший к ближайшим ученикам Его; или же, наконец, это был малоазиец, хотевший распространить свое сочинение под прикрытием авторитета великого Апостола. Отсюда тщательное и по возможности всестороннее решение вопроса о писателе послания, известного с именем Апостола Иоанна, должно быть поставлено во главе специального исследования об этом послании.

Писатель послания не называет своего имени и прямо по указывает на свое апостольское достоинство. Однако он решительно причисляет себя к непосредственным свидетелям— очевидцам земной деятельности Слова жизни (I, I—3; IV , 14); он хорошо знает все главные факты ее и знает самым непосредственным образом (I, 1: ἐψηλαφήσαμεν ). Чистый, праведный образ любящего Спасителя живо предносится умственному

взору писателя, и он неоднократно заповедует читателям своего послания непрестанно взирать на этот осуществленный в жизни высочайший идеал чистоты, праведности и любви и с «им сообразовать свое поведете (III, 3. 5. 7. 16). Благовестие, которое возвещает писатель, он слышал от Него, Сына Божия, Иисуса Христа, и в точности передаст слышанное, (I, 5; cp . III, 3. 23). Нигде он не говорит, что он сообщает своим читателям слышанное им от других; напротив, сам удостоверяет несомненную истинность «преданного» им, утверждая, что только под условием неуклонного сохранения последнего они пребудут во Отце и Сыне (II, 24). Особенно он выдвигает свой апостольский авторитет там, где заходить речь о притязаниях лжепророков, которые от мира суть и от мира глаголют; здесь писатель послания прямо говорит о себе: мы от Бога есмы: иже знает Бога , послушает нас: и иже несть от Бога, не послушает нас ( IV , 6).

Таким образом, не давая точного обозначения имени своего писателя, послание однако же в достаточной степени отражает на себе свое апостольское происхождение; а общий голос вселенской Церкви, имеющий в своей основе точное, незыблемое и непрерывное древнее предание, признает писателем его Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. Опираясь на это авторитетное свидетельство, мы должны показать, действительно ли происхождение послания восходит к апостольскому веку, действительно ли древность почитала его как писание Апостола и именно Иоанна , и согласны ли содержание и характер послания с особенностями характера Апостола Иоанна и теми обстоятельствами, среди которых он жил и действовал в то время, к которому относится написание послания. Первая часть вопросов может быть разрешена с возможною полнотой и точностью и в настоящей главе; что же касается другой половины их, относящейся больше к внутренней стороне послания, то здесь они могут быть обследованы только отчасти, а окончательное подтверждение решения их дано во второй главе.

Внешние доказательства подлинности послания.

Написание и сохранение книги есть факт исторический, и потому решение вопроса о подлинности ее должно быть основано прежде

всего и главным образом на исторических свидетельствах; так называемые внутренние доказательства имеют второстепенное значение в зависимости от первых. На основании этого прежде всего должно обследовать, насколько твердо, достоверно и непрерывно церковное предание о рассматриваемом послании. Но чтобы в дальнейшем изложении, при обсуждении каждого отдельного свидетельства, не уклоняться в область общих соображений о тех требованиях, которые могут быть с правом предъявлены в отношении к древним свидетельствам, мы считаем необходимым здесь же кратко указать принятые нами принципиальные положения.

1. При исследовании вопроса о подлинности новозаветных писаний главное место занимают цитаты у писателей, непосредственно следовавших за апостольским веком, которые, таким образом, являются выразителями предания, восходящего до самих Апостолов. Но при этом необходимо помнить, что в настоящее время мы имеем только очень незначительные фрагменты из той богатой письменности, которая несомненно была во втором христианском веке, и потому сравнительная скудость свидетельств из первого времени после смерти Апостолов не должна смущать исследователя.

2. С другой стороны, необходимо помнить и то, что простой ряд цитат далеко не выражает всей действительной силы ранних свидетельств в пользу подлинности и авторитета новозаветных писаний. Необходимо знать о характере и предметах первоначальной христианской литературы, об обстоятельствах и отношениях первоначальных христианских церквей, прежде чем придавать какую-либо отрицательную силу молчанию или незнанию частных свидетелей, или решать о положительном значении свидетельств, которые могут быть приведены 1). Несомненно, что самое положение мужей апостольских не вынуждало их часто прибегать к апостольским писаниям и точно цитировать их, так как они и их читатели слышали живые голоса Апостолов: их учением насыщена была атмосфера, которою они дышали. Слова Свящ. Писания не приводились в смысле доказательства, и употребление их не обращалось в формальную

1) Br. F. Westcott,А general Survey on the History of the Canon of the New Testament, p. 2.

цитацию; но они вплетались в самый текст произведения, как естественное выражение христианских истин. В то же время и самые эти произведения были такого рода, что от них нельзя ожидать ясного указания на книги Свящ. Писания. Это были или эпистолярные произведении, каковы писания апостольских мужей, где указания на священные книги, по самому существу дела, должны быть незначительными и случайными; или исторические, как сообщение о мученичествах в Лионе и Вьене, где эти указания излишни; или апологетические, как большинство сохранившихся христианских произведении II века, где благоразумие и осторожность писателя естественно заставляли его умалчивать об авторитетах, не имеющих никакого значения у иудеев и язычников, к которым он обращался.

3. Отсюда ясно, насколько ненаучны и тенденциозны приемы исследователей отрицательного направления, когда они в отношении к древним писателям, произведения которых потеряны, пользуются такою формулою А не знает В, потому что С, который говорит об А, не говорить, что А говорил что-нибудь о В. (Поликарп не знает послания Иоанна, потому что Евсевий, который говорит о Поликарпе, не говорит, что он говорил что-нибудь о послании Иоанна или пользовался им). Но при этом забывают тот несомненный факт, что Евсевий подробно перечисляет свидетельства древних только относительно тех книг, которые не всеми принимались 2). Правда, иногда он делает исключение для общепризнанных соборных посланий—I Птр. и 1 Ин., но это потому, что группа соборных посланий в то время еще не была твердо установлена в своем объеме; и из молчания Евсевия об отношении того или другого писателя к I Ин. во всяком случае можно вывести только то, что у того или другого писателя он не нашел ничего особенного по интересующему его вопросу 3). И вообще цитаты имеют только положительную силу, а не отрицательную: они могут показывать, что то или другое писание было принято как авторитетное; но одним этим фактом нельзя доказать, что другие писания, кото-

2) Cp. I. В. Lightfoot, Essays on the Work entitled Supernatural Religion, p. 33—58

3) Cp. Br F. Westcott, A general Survey on the History of die Canon of the New Testament, p. 235—237.

рые не цитируются, были неизвестны или отвергаемы, как апокрифические 4).

4. Несомненно, что подлинность таких писании, которые имеют основоположительное значение для христианства, должна покоиться на общем исповедании Церкви, а не на отдельных мнениях ее членов; частное свидетельство само по себе имеет только второстепенное значение. Но необходимо помнить, что главная сила частного древнего свидетельства заключается в том, что оно есть выражение общего мнения времени, и в силу последнего отдельные цитаты, хотя сами по себе могут быть недостаточными, имеют важное значение, воплощая предание церкви, общеизвестное и признанное. Воспользоваться книгой, как авторитетом, признавать ее апостольское происхождение, цитировать ее, как боговдохновенную, без всяких пояснений и доказательств, — не значит пытаться установить новое независимое суждение; это свидетельствует, что писатель находится под давлением общепризнанного факта. Поэтому совершенно неосновательно рассматривать эти авторитеты, как только отдельные отрывки, которые молено искусно скомбинировать, и забывать, что они принадлежат христианским писателям, писавшим для христиан же, как членов единого тела. Кажущаяся сила отрицательного критицизма заключается в игнорировании неотрицаемого факта существования христианской Церкви от самого апостольского века,— Церкви, твердой в дисциплине, ясной в вере, ревнивой и недоверчивой в новшествах. Каноническое достоинство священных книг утверждалось на общем признании и употреблении, н, таким образом, свидетельство отдельных христиан имеет свой корень и надежное поручительство в свидетельстве всей Церкви, разумеется, если они стоят на почве церковного предания 5).

Постоянно имея в виду изложенные принципиальные основания решения вопроса о подлинности священных писаний, обратимся к ближайшему рассмотрению данных в пользу подлинности первого послания Апостола Иоанна.

Бесспорно, что послание, наряду с четвертым Евангелием,

4) Там же, р. 11.

5) Ср. Westcott, А genor. Surv. on the Hist, of the Can. of. the N. T., p. 8—13, H. Д. Молчанов, Подлинность четвертого Евангелия и отношение его к трем первым Евангелистам, стрн. 32 сл.

заключает в себе много характерных особенностей как по кругу идей, воззрений и представлений, так и по способу выражения их. Это обстоятельство очень важно при решении вопроса о подлинности послания: а priori можно утверждать, что этот особенный характер писаний Апостола Иоанна непременно должен отразиться на произведениях по крайней мере тех писателей, которые были близки к Апостолу и принадлежали, так сказать, к его школе. И действительно, тщательное и беспристрастное изучение произведений древнейших церковных писателей ясно показывает, что уже в очень раннее время образ выражения и воззрения, заключающиеся в первом послании Апостола Иоанна, сильно отпечатлелись на древнехристианской литературе. Всюду видны заметные следы существования послания и знакомства с ним 6).

Первое место в ряду ясных и определенных свидетелей о существовании послания уже в самое раннее время занимает св. Поликарп, епископ Смирнский. ученик Апостола Иоанна 7 ). В послании к Филиппийцам, опровергая антихристианские заблуждения своего времени, он пишет: πᾶς γὰρ , ὃς ἂν μὴ ὁμολογὴσῃ

6) Впрочем, в данном случае необходимо остерегаться преувеличений, которых не чужды и лучшие исследователи (напр., В. Weiss, Der erste Brief d. Joli, S. 1; cp. Einleit. in. d. N. T., S. 29; Zahn Th., Gesell, d. ntl. Kan. I, 906—908), находящие ясное указание на послание Апостола Иоанна в послании Варнавы, в Пастыре Ерма, в посланиях Игнатия Богоносца, в так называемом втором послании Климента Рим. Некоторое сходство в кратких выражениях (ἦλθεν ἐν σαρκί в послании Варнавы V, 10, 11 и IИн. IV, 2, υἱὸς τοῦ Θεοῦ ἐφανερώθη— Варн. XII, 10, XIV, 5 и IИн. III, 8, ср. Паст. Ерм., Sim. IX, 24. 3— IИн. IV, 13, Mand. XII, 3. 4 sqq—I Ин. 1V, 2 5; 2 Клим. III, 1 и I Ин. II, 2. 3; VI, 9 и I Ин.II, 1), характерных для послания Апостола Иоанна, не говорит решительно о пользовании именно посланием, а может свидетельствовать только о широком распространении одинаковых терминов для выражения главных истин христианского вероучения, что могло иметь свои источник в личном влиянии и учеши писателей, а не необходимо их писаний, особенно с правом можно говорить о таком влиянии Апостола Иоанна

7) Euseb. H. E V, 20: М gr. XX, 483. Обь отношении св. Поликарпа к Апостолу Иоанну обстоятельнее будет сказано в параграфах о малоазийском пребывании Апостола Иоанна и о пресвитере Иоанне; там же считаем более удобным подробнее рассмотреть вопрос об отношении Папия к Апостолу Иоанну и св. Иринея к св. Поликарпу.

Ἰησοῦν Χριστὸν ἐν σαρκὶ ἐληλυθέναι , ἀντίχριστός ἐστιν . Св. Поликарп приводит эти слова в предостережение от соблазнов, от лжебратии и от тех, которые лицемерно носят имя Господни и вводят в заблуждение людей легкомысленных. И далее св. муж пишет: «И кто но исповедует свидетельства креста, тот от диавола ( καὶ ὃς ἂν μὴ ὀμολογῇ μαρτύριον τοῦ σταυροῦ , ἐκ τοῦ διαβόλου ἐστίν 8). Достаточно сопоставить первое приведенное предложение из послания св. Поликарпа с I Ин. IV, 2. 3, чтобы видеть их поразительное сходство и убедиться, что оно не могло быть случайным. Это выражение носит на себе столь характерный отпечаток индивидуального мышления, что указанного согласия ни в каком случае нельзя объяснить просто тем, что формула Χριστὸν ἐν σαρκὶ ἐληλυθέναι была locus communis тогдашнего христианского вероучения, и что из этого обычного словоупотребления или из какого-нибудь третьего источника мог взять ее и св. Поликарп и писатель послания. Чтобы предположения о locus communis или о третьем источнике имели какую-нибудь доказательную силу, необходимо документально утвердить наличность такой обычной формулы и указать хотя бы намеки на существование источника, из которого могли почерпнуть рассматриваемые слова св. Поликарп и писатель послания: а без этого очевидному факту противопоставляются одни возможности и догадки. Если в дополнение к этому припомним, что выражение «антихрист» в новозаветных писаниях свойственно исключительно посланиям св. Иоанна и в литературе II века не встречается, кроме писаний св. Иринея, и что «исповедать», «свидетельство», «быть от диавола» суть выражения, столь характеристичные для писаний Апостола Иоанна, то знакомство Поликарпа с рассматриваемым посланием будет выше всякого сомнения 9). Правда, св. Поликарп не выдает

8) VI гл.: М. gr. V, 1012.

9) Д. И. Богдашевский, Лжеучители, обличаемые в первом послании Апостола Иоанна, стрн. 176—177; А. Plummer, TheEpistlesof St. John, p. 29. Это решительное заключение о несомненной цитате из первого именно послания Апостола Иоанна как будто ослабляется тем, что Westcott (А generalSurveyontheHistor. oftheCan. of the N. T. p. 51) и Th. Zahn (GeschichtedesneutestamentlichenKanons, I, 905. Anmerk. 1) признают здесь полное согласие с 1 Ин. IV, 3 только в существенной мысли и утверждают, что форма выражения св. Поликарпа и весь

приведенных слов за слова Апостола Иоанна, или вообще за цитату из какого-либо произведения; но должно помнить, что это—обычный у св. Поликарпа способ употребления свидетельств Свящ. Писания, вполне согласный с характером письменности того времени. Неточность цитации и замена формы πᾶν πνεῦμα ὃ ὁμολογεῖ личным πᾶς γὰρ , ὃς ... была совершению необходима по самому ходу речи. Св. Поликарп выражает предостережение против ложных братьев и тех, которые лицемерно носят имя Господни и вводят в заблуждение людей легкомысленных; и так как φευδαδελφοί названны определенно и о них сказано: οἵτινες ἀποπλανῶσι , то замена безличного выражения личным, очевидно, является вполне естественною. Далее, также естественно и то, что св. Поликарп довольствуется одним отрицательным выражением; ὃς ἄν μὴ ὁμολογὴσῃ ,— так как в течении его речи не было никакого повода выставлять и положительную сторону— исповедание истинное. Апостол Иоанн в своем послании, в связи с III, 23 ἐκ τοῦ πνεύματος κτλ ., противопоставляет духа от Бога духу антихриста и характеризует каждого из них; св. Поликарп выдвигает только второй момент, но совершенно в духе Апостола Иоанна, так что все выражение предполагает, как свою основу, воззрения учителя, высказанные им в I Ин. IV. 2. 3. Наконец, против важности свидетельства св. Поликарпа ничего не говорить и молчание Евсевия об употреблении Поликарпом первого послания Иоанна, между тем как он говорит это о послании Апостола Петра 10); последнее объясняется тем, что едва ли какое-нибудь новозаветное писание в такой степени отразилось на послании св. Полн-

вообще строи речи в данном месте указывают на 2 Ин. 7 (οἱ μὴ ὁμομογοῦντες Ἰησοῦν Χριστὸν ἐρχόμενον ἐν σαρκὶ, οὗτός ἐστιν ὁ πλάνος καὶ ὁ ἀντίχριστος), и что во всяком случае, если даже I In IV, 3 положено в основание, то св. Поликарп дополнил его из I Ин. IV, 2 и изменил по 2 Ин. 7 (Zahn)Что касается дополнения из I Ин. IV, 2, то это не изменяет сделанного вывода; а между I Ин.IV, 2. 3 и 2 Ин. 7 такое сходство не только в мысли, по и в словесном выражении, что трудно решительно утверждать формальное совпадение слов св. Поликарпа непременно с 2 Ин. 7. Если личное πᾶςγὰρὃςи ἀντίχριστος указывают на 2 Ин. 7, то тоже πᾶς и ἐληλυθέναι скорее требуют I Ин. IV, 2. 3.

10) Euseb. H. E.IV, 15, 9.

карпа, как первое послание Апостола Петра 11), почему отметка о пользовании этим посланием со стороны св. Поликарпа напрашивалась как бы сама собою. Но, с другой стороны. Евсевий не упоминает об употреблении Поликарпом других новозаветных писаний, именно посланий Апостола Павла, хотя оно несомненно в послании смирнского священномученика (I гл. — Еф. II, S ; IV гл. —I Тим. IV, 7. 10: V гл.—I Кор. VI, 9. VI гл.—Рим. IV, 10. 12; IX гл.—I Кор. IV. 2; XII гл.—Еф. IV, 26).

В виду очевидной важности и силы свидетельства св. Поликарпа в пользу очень раннего происхождения послания Апостола Иоанна, некоторые из представителей отрицательной критики 12) пытались доказать неподлинность послания св. Поликарпа. Но подлинность этого послания удостоверяется документом исключительной силы: непосредственный ученик св. Поликарпа, св. Ириней дает несомненное свидетельство о подлинности послания своего учителя 13); а ведь очень редки примеры, когда произведение древности может притязать на прямое свидетельство ученика писателя, которому оно приписано 14).

Совершенно в духе первого послания Апостола Иоанна говорит св. Поликарп, когда соединяет с общим требованием праведности основное требование любви и о братской любви говорит, как о вершине праведности ( II , III , IV, X; cp . I Ин. III, 10. 11), убеждает удаляться от ложных учителей и твердо держаться τὸν ἐξ ἀρχῆς ἡμῖν παραδοθέντα λόγον ( VII гл.; cp . 1 Ин. II , 24. 7). просить отстать ἀπὸ τῶν ἐπιθυμιῶν τῶν ἐν τῷ κόσμῳ ( V гл .; cp . I Ин. II , 15 — 17) и обещает жизнь во Христе— ἵνα ζὴσωμεν ἐν αὐτῷ (VIII гл.; cp . I Ин. V , 11 — 13). Вообще из сравнения произведения св. Поликарпа с посланием Апостола Иоанна видно, что св. Поликарп стоит под

11) Th. Zahn, Gesch. d ntl.Kan., I, 958.

12) Напр., Schwegler, Nachapostol Zeit,, II, 154 ff, Hilgenfeld. Dieapost. Vater, 207 ff См. у Lechler'a, Das apost. u. nachapost. Zeitalt, S. 607. Anmerk. 1.

13) Adv. haer., III, 3 4: M. gr. VIII, 854 (Euseb. H. E IV, 14, 8): ἔστι δὲ καὶ ἐπιστολὴ Πολυκάρπου πρὸς Φιλιππισὶους γεγραμμένη ἰκανωτάτη, ἐξ ῆς καὶ τὸν χαρακτῆρα τῆς πίστεως αὐτοῦ καὶ τὸν κήρυγμα τῆς ἀληθείας οἱ βουλόμενοι καὶ φροντίζοντες τῆς ἑαυτῶν σωτηρίας δύνανται μαθεῖν. Силу этогосвидетельствапризнаети Ad. Harnack (Die Chronol. der altchritl. Litterat, I, 885).

14) I. B Lightfoot,EssaysonSupernat. Relig., p. 104 sqq.

сильным влиянием послания: он всецело проникнут его идеями и часто говорит его языком. А отсюда оказывается совершенно естественным важный для нас вывод, что послание уже существовало и было в употреблении, по крайней мере в Малой Азии, в последние годы царствования Траяна (с 25 янв. 98 г. до августа 117 г.), когда написано было послание св. Поликарпа 15).

Евсевий категорически утверждает, что Папий, епископ Иерапольский, который, по словам Иринея, был слушателем Апостола Иоанна и товарищем Поликарпа ( Ἰωάννου μὲν ἀκουστὴς , Πολυκάρπου δὲ ἑταῖρος 1 β ), пользовался свидетельствами из первого послания Иоанна 17). Евсевий не цитирует мест из Папия, и потому остается широкий простор для предположений, будто в утверждении Евсевия можно видеть только то, что он в каких-нибудь выражениях Папия, случайно совпавших с выражениями послания, усмотрел цитату из последнего. Но против подобного рода предположений должно заметить, что Евсевий ни в одном случае не даст сомнительных свидетельств 18), и потому нет оснований заподозривать правильность его сообщения 19). Таким образом, это—второй свидетель первой половины II века 20), несомненно знавший послание Апостола Иоанна и пользовавшийся им.

К первой же половине II века относится и указание на существование послания у св. Иустина 21); знакомство ого с посланием несомненно ясно из следующего выражения: Θεοῦ τέκνα

15) Ad. Harnack, Die Chronol. d. altchristl. Litterat, I, 658.

16) Adv. haer. V, 33. 4: M gr. VII, 1214.

17) Euseb., H. E. III, 39, 16 (M. gr. XX, 300): κέχρηται δὲ ὁ αὐτὸς μαρτυρίαις ἀπὸ τῆς Ἰωάννου προτέρας ἐπιστολῆς καὶ τῆς Πέτρου ὁμοίως.

18) I. Β. Lightfoot, Essays on Supernat. Relig., p. 49; cp. p 191; Th. Zahn,Gesch. d. ntl.Kan., I, 902.

19) В подобных почти выражениях, как о пользовании Папием первым посланием Апостола Иоанна, Евсевий говорит и о пользовании Поликарпом первым посланием Апостола Петра, и хотя в послании Поликарпа нет ни одной формальной цитаты из I Птр., однако это пользование стоит вне всяких сомнений (cp. Zahn, Gesell, d. ntl.Kan., I, 902. 957. 958). Отсюда, в связи с тем, что Евсевий не отметил несомненного пользования Поликарпом мыслями и выражением IИн., можно видеть, как осмотрителен был Евсевий в подобных указаниях.

20) Westcott,А general Survey on the Histor. of the Can. of the K. T., p. 69.

21) Westcott, A general Survey on the Histor. of the Can. of the N. T., p. 101, not. 1.

ἀληθινὰ καλούμεθα καὶ ἐσμεν , οἱ τὰς ἐντολὰς τοῦ Χριστοῦ φυλάσσοντες (cp. I Ин, III , 1) 22).

На I Ин. I V , 12 (а не на Ин. I , 18 или 1 Тим. VI , 16) основывается исповедании сциллитанских мучеников (17 июля 180 г. в Карфагене): λατρεύω τῷ ἐμῷ Θεῷ , ὃν οὐδεὶς τῶν ἀνθρώπων τεθέαται 23).

Писавший, вероятно, не позже конца II века автор «Послания к Диогнету» уже полною рукой черпал из первого послания Апостола Иоанна не только мысли, но и выражения, и можно быть совершенно уверенным, что он имел пред собою список его. Он называет Иисуса Христа ὁ Λόγος ὁ ἀπ’ ἀρχῆς ( II гл.), говорит, что христиане не только любят друг друга, но и питают любовь к миру, который ненавидит их, подражая любви Божией, обнаружившейся в послании Единородного Сына (ὁ γὰρ Θεὸς τοὺς ἀνθρώπους ἠγάπησε, πρὸς οὓς ἀπέστειλε τὸν Υἱὸν αὐτοῦ τὸν μονογενῆ: cp . I Ин. IV , 9. 10) 24).

Ни у одного из названных писателей, несомненно знавших первое послание Апостола Иоанна, нет указания на имя его писателя; да и ссылки их не всегда точны и определенны. Но во всяком случае приведенные сопоставления мест из произведений II века с посланием Апостола Иоанна дают падежное свидетельство в пользу того положения, что в то время послание существовало, было распространено и пользовалось высоким значением авторитетного источника христианского вероучения и нравоучения. Эти свидетельства важны именно тем, что они устанавливают непрерывную связь позднейших свидетельств о послании,—свидетельств при том точных и определенных,— с древнейшими; они приближают, так сказать, последние к апостольскому веку и дают им прочность и устойчивость, показывая, что уже лица, ближайшие к началу христианства, бывшие, как выражается Евсевий, в первом ряду апостольских преемников 25), в своих творениях пользовались свидетельствами из первого послания Апостола Иоанна, как древнейшего их, хотя и не называют по имени его писателя.

В связи с этими ранними данными получает очень важное

22) Dialog с Tryph., 123: М. gr. VI, 764.

23) Zahn Gesch d. ntl. Kan. I, 216, Anmerk. 1.

24) Гл. V, VI, X: IIgr. II, 1173. 1176. 1181 1134.

25) Euseb., H. E. III, 37. M. gr. XX, 292.

значение в вопросе о подлинности послания древнейшее возражение против писаний Апостола Иоанна со стороны алогов (ок. 160— 170). Название ἅλογοι дано Епифанием; в источнике же, из которого он черпал сведения об учении этой группы людей, отделившихся от Церкви, это направление называлось «ересью, которая отвергает писания Иоанна» 26). Автором последних алоги считали еретика Киринфа ( λέγουσι γὰρ μὴ εἶναι αὐτὰ Ἰωάννου , ἀλλὰ Κηρίνθου ) и восставали против богослужебного употребления их ( καὶ οὐκ ἄξια αὐτὰ εἶναι φασι ( φασὶν εἶναι ) ἐν ἐκκλησίᾳ ) 27). Что касается отношения алогов к посланиям Апостола Иоанна, то Епифаний выражается об этом несколько нерешительно: ἵνα δ όξωσι παρεκβάλλειν τὰ τοῦ ἁγίου ἀποστόλου βιβλία , φημὶ δὲ τοῦ αὐτοῦ Ἰωάννου τὸ τε εὐαγγέλιον καὶ τὴν ἀποκάλυψιν , τ άχα δὲ καὶ τὰς ἐπιστολὰς· συνᾴδουσι γὰρ αὗται τῷ εὐαγγελίῳ καὶ τῇ ἀποκαλύψει 28). Сомнение это объясняется, вероятно, тем, что в бывших под руками документах Епифаний находил критику алогов только в отношении к Евангелию и Апокалипсису; о посланиях ничего не было сказано. Но, с одной стороны, наименование «ересью, которая отвергает писания Иоанна», не выдуманное самим Епифанием и не дающее основания исключать послания, а с другой стороны, родство посланий с Евангелием и Апокалипсисом, отмеченное и Епифанием, заставляют полагать, что и послания включены были в число отвергаемых писаний Апостола Иоанна 29). Совершенно невероятно, чтобы алогам неизвестно было послание в виду того, что наличность его в царствование Адриана и даже в последние дни Траяна признается несомненною и противниками его подлинности 30).

Из ближайшего рассмотрения возражений алогов 31) вытекает следующее: а) отвергая писания Апостола Иоанна, алоги, насколько

26) Epiphan., Haer LI, 3 (М. gr. XLI, 892) εἶχονμένγὰρτὴναἴρεσιν καλουμένην ἀποβάλλουσαν Ἰωάννου τάς βίβλους, οὐ δέχονται φύσει τὰ βιβλίατὰ ἀπὸ τοῦ ἁγοίουἸωάννου κεκηρυγμένα.

27) Epiphan., Haer. LI, 2.

28) Там же LI, 34.

29) Th. Zahn,Gesell. d ntl. Kan., I, 251; cp. Einl. in. d. N. T. II, 460—461, Westcott, A general Survey on the Histor. of the (an. of the. N. T, p. 285.

30) Ad. Harnack, Die Chronol. der altchristl. Litterat., I, 658.

31) Подробности о них см. y Zahn’a, Gesch. d. ntl. Kan, I, 223—262.

известно, ко приводили в свое оправдание данных из предания, а руководились исключительно своими богословскими воззрениями; б) когда алоги выступили с своими возражениями, писания Иоанна были приняты в Церкви ( ἐν ἐκκλησίᾳ ) и пользовались таким почетом, какого алоги считали их недостойными, именно употреблялись для богослужебного чтения 32); в) алоги не пытались доказывать, что писания эти возникли за несколько лет перед сим и долгое время спустя после смерти Апостола Иоанна, мнимого писателя их; напротив, они вынуждены были искать последнего среди современников Апостола и объявили таковым Киринфа, о котором св. Поликарп, умерший за несколько лет пред выступлением алогов, рассказывал, что его присутствие в общественной бане в Ефесе заставило Апостола Иоанна не мывшись бежать, из боязни, чтобы не обрушилось здание, где находился враг истины 33). Противники писаний Апостола Иоанна и почитатели их, таким образом, согласны были в том, что эти писания возникли при жизни Апостола; г) алоги считали того Иоанна, которому Церковь усвоила отвергаемые ими писания, за Апостола, это ясно из следующего выражения их: φάσκουσι γὰρ ...., ὅτι οὐ συμφωνεῖ τὰ αὐτοῦ βίβλία τοῖς λοιποῖς ἀποστόλοις 34). Следовательно, и Церковь признавала их писаниями Апостола Иоанна. Таким образом, если между «писаниями Иоанна», отвергаемыми алогами, было и первое послание, а в этом почти невозможно сомневаться, то возражение алогов показывает, что около 160—170 г., по крайней мере в Малой Азии, первое послание Иоанна было в церковном употреблении, как подлинное писание Апостола Иоанна, и во всяком случае ши у кого не было сомнения в происхождении его в конце апостольского века.

32) Об εἶναι ἐν εκκλησίᾳ (ср. Murator Can. 1. 69 in catholica) для обозначения богослужебноюупотреблениясм. у. Zahn'a, Gosch, d. ntl. Kan., I, 132 ff. 141.

33) Iren, Adv. haer. III, 3. 4: M. gr. VII, 859, Euseb., H. E. IV, 4, 6; M. gr. XX, 377. Нет никаких данных для решения вопроса, почему алоги так определенно указывали на Киринфа; можно предполагать, что имя Киринфа избрано было потому, что это был враг и современник Апостола Иоанна: заклеймив этим еретическим именем писания, приписываемые Апостолу Иоанну, алоги, может быть, надеялись тем успешнее добиться изгнания их из церковного употребления.

34) Epiphan., Haer. LI, 4.

В вопросе о подлинности новозаветных писаний, по общему признанию исследователей, весьма важное значение имеет конец второго и начало третьего века. Пока живы были те, которые видели Апостолов, пока учение Апостолов было «пребывающим голосом» в умах людей, до тех пор, как сказано выше, не было особенной надобности отмечать выражения из них писаний, как отличные от собственных слов писателей. Но время изменилось, и явилась настоятельная нужда ссылаться на письменные источники, в которых заключалось подлинно апостольское учение. И лишь только начинает выясняться определенный круг твердо, ясно и повсеместно признанных апостольских писаний, первое послание Апостола Иоанна занимает между ними очень прочное положение и цитируется с именем своего писателя. Необходимо при этом помнить, что писатели этого времени по притязают на какие-либо новшества во всех областях церковной жизни, по постоянно обращают взор к свидетельству апостольской Церкви и в нем ищут подтверждения для высказываемых ими положений; поэтому и признание ими рассматриваемого послания, как подлинного писания Апостола Иоанна, не было их собственным открытием, а преданием, унаследованным от предшественников и сохраняемым в полной неприкосновенности 35). Кроме того, это обращение к свидетельству древности делалось ими в то время, когда легко было испытать достоинство его. Нити, связывавшие писателей конца II века с Апостолами, были еще не велики и хорошо известны, и если бы они не были непрерывны, то это легко могло бы быть замечено. Но указанное обращение никогда не было опротестовано.

Ряд определенных свидетельств, с точным наименованием писателя послания, открывает собою св. Ириней, епископ Лионский, родившийся в Малой Азии и в юности выевший своим учителем св. Поликарпа и других учеников Апостола Иоанна. Евсевий свидетельствует о нем, что он упоминает о нервом послании Иоанна и приводит из него весьма много свидетельств 36). Действительно, в своем сочинении Adversus h a e r e s e s Ириней от начала до конца пользуется первым посланием

35) Cp. Westcott,А general Survey on the Histor. of the Can. of the N. T., p. 341—344·, cp. p. 353.

36) Μέμνηται δὲ καὶ τῆς Ἰωάννου πρώτης ἐπιστολῆς, μαρτύρια ἐξ αὐτής πλεῖστα εἰσφέρων. Euseb., H. Ε. V, 8: Μ. gr. XX, 483.

Апостола Иоанна для опровержения современных ему гностических заблуждений и три раза определенно называет имя писателя его 37): в III, 15. 5 он приводит I Ин. II, 18—22 38), в III, 15, 8—1 Ин. IV, 1 — 3 и 5, I 39).

Св. Ириней, как по обстоятельствам жизни, так и по личным отношениям к частным церквам—Смирнской, Ефесской, Римской и Галльской—должен быть признан верным представителем кафолической Церкви того времени, ревниво оберегающей предания прошлого 40). Он сам ссылается на преемство учителей, которые sine fictione сохранили истинное учение от времен апостольских 41). Возможно ли, чтобы он мог пользоваться как авторитетными и подлинными теми писаниями, которые не были признаны людьми предшествующего поколения, располагавшими всеми необходимыми данными для суждения об их апостольском происхождении? 42) Поэтому, если Ириней знает послание, считает его принадлежащим Апостолу Иоанну и не говорит, на каком основании он утверждает это, то потому, конечно, что в этом не было никакой нужды: все знали, откуда

37) Что Ириней и другие современные ему писатели разумеют именно АпостолаИоанна, это будет разъяснено в параграфах о малоазийском пребывании Апостола Иоанна и о пресвитере Иоанне.

38) Quemadmodum Ioannes, Domini discipulus, confirmat dicens (след. Ин. XX, 3H.. Propierea quod et in epistola sua sic testificatus est nobis, filioli, novissima hora est, et quemadmodum audistis, quoniam aniichristus venit, nunc anlichristi multi facli sunt, unde cognoscimus, quoniam novissima hora est. Ex nobis exierunt, seb non erant ex nobis, si er.irn fuissent ex nobis, permansissent utique nobiseum, sed ut manifestarentur, quoniam non sunt ex nolis. Cognoscite ergo, quoniam omne mendacium extraneum est et non est de veritate. Quis est mendax, nisi qui negat, quoniam Jesus non est Christus? hic est antichristus. M. gr. VU, 921—925.

39) Сказавши о лжеучителях, св. Ириней продолжает: quos et Dominus nobis cavere praedixit et discipulus ejus Ioannes in praedicta epistola fugere eos piaecepit dicens (след. 2 Ин. 7, 8).... Et rursus in epistola ait. Multi pseudoprophetae exierunt de saeculo. In hoc cognoscite spiritum Dei. Omnis spiutus, qui solvit Jesum non est ex Deo, sed de anlichristo est.... Διὸπάλιν ἐν τῇ ἐπιστολῇ φησί πᾶς ὁ πιστεύων, ὅτι ‘Ιησοῦς ἐστὶν ὁ Χριστὸς, ἐκτοῦ Θεοῦ γεγέννηται. M. gr. VII, 927.

40) Zahn, Gesch. d. ntl. Kan., I, 150.

41) Adv. haer. IV, 33, 8.

42) Westcott, A general Survey on the Histor. of the Can. of the N. T., p. 347.

это утверждение, ιι знали, что оно истинно, ибо убеждение в подлинности послания было всеобщее и устойчивое.

И александрийская церковь этого времени признает все три послания, как подлинные писания Апостола Иоанна, и первое отличает от других, как большее от меньших. Об этом свидетельствует Климент Александрийский, родом афинянин, которого деятельность в Александрии падает на время почти от ISO и до 202—203 г. († ок. 216 г.). По его словам, он учился в Греции, Италии и различных странах Востока, особенно в Палестине, и всюду искал общения с христианскими учителями, сохраняющими истинное предание учения прямо от Петра и Иакова, от Иоанна и Павла, святых Апостолов, пока не нашел покоя в Александрии 43); здесь он учился у Пантена, сделался пресвитером александрийской церкви, был учителем и, по смерти Пантена, начальником знаменитого катехизического училища. Во время преследования христиан в Александрии в 202 и 203 гг. он ушел в Малую Азию и там оставался до смерти. Таким образом, Климент хорошо знаком был с преданиями и практикой многих поместных церквей, хотя в то же время в отношении к употреблению священных новозаветных книг он всецело был александрийцем 44). По этим двум основаниям его свидетельство о послании Иоанна имеет весьма важное значение. Кроме того, Климент Александрийский говорит, как человек, специально посвятивший себя изучению Священного Писания 45). Климент Александрийский в своих сочинениях часто пользуется посланием и несколько раз называет его Иоановым 46).

43) Strom. I, 1 . 11 (Euseb., H. Е . V, 11): М . gr. VIII, 697—699 Th. Zahn, Gesell, d. nil. Kan., I, 29.

43) Westcott, A general Survey on the Histor. of the Can. of the N. T., p. 349.

44) Paed. III, 11 (M. gr. VIII, 661)· Αὕτη δὲ ἔστιν ἡ ἀγάπη τοῦ Θεοῦ , φησὶν Ἰωάννης , ἵνα τὰς ἐντολὰς τηρήσωμεν , οὐχ ἵνα σαίνωμεν ἀλλήλους ἐν τῷ στόματι καὶ αἱ ἐντολαὶ αὐτοῦ βαρεῖαι οὐκ εἰσίν . Cp. I Ин. IV, 7 и V, 3.— Strom. II, 15 (M. gr. VIII, 1004) Φαίνεται δὲ καὶ Ἰωάννης ἐν τῇ μείζωνι ἐπίοτολῇ τὰς διαφορᾶς τῶν ἁμαρτιῶν ἐκδιδάσκων ἐν τούτοις · ἐὰν τις ἴδῃ τὸν ἀδελφὸν αὐτοῦ ἁμαρτάνοντα ἁμαρτίαν μή πρὸς θάνατον , αἰτὴσει καὶ δῶσιν αὐτῷ ζωὴν τοῖς ἁμαρτάνοοσι μὴ πρὸς θάνατον , ἔστι γἀρ ἁμαρτία πρὸς θάνατον οὐ περὶ ἐκείνης λέγω , ἱνα ερωτὴσῃ τις . Cp. 1 Ин. V, 16. См. еще Strom. III, 32. 44. 45, IV, 100, 113, V, 13, Quis div. salv., 37. 38.

В латинском переводе, который сделан Кассиодором из части Ὑποτυπώσεις ( Adumbrationes ) Климента, первое послание Иоанна изложено полностью. Если надписание этого изложения современно самому изложению, то уже Климент называет первое послание, в противоположность меньшим, кафолическим и, кроме тою, обозначает его как первое послание Евангелиста Иоанна 47). И Дионисий Александрийский признает несомненною принадлежность «соборного послания» и Евангелия Апостолу Иоанну, сыну Зеведея, брату Иакова, и, указывая на характерные особенности их в сравнении с Апокалипсисом, ставит вопрос о писателе последнего 48).

Многочисленные указания на послание, с точным обозначением имени писателя, дает Тертуллиан 49), литературная деятельность которого началась около 197 г. и продолжалась до 220 г. В лице его мы имеем свидетеля о подлинности послания от церкви африканской. О том же свидетельствует и св. Киприан, епископ Карфагенский 50).

Знаменитый Ориген (186 —253 г.) открывает собою новый период в истории новозаветного канона. Всю свою жизнь он посвятил изучению Священного Писания; он первый принял во внимание различные предания и практику отдельных церквей, и собрание новозаветных писаний сделал предметом научного исследования. Ориген явился основателем христианской «critica sacra », будучи г то же время, по выражению Евсевия, τὸν

47) Th. Zahn, Forsch z Geschd. ntl. Kan., III, 82: in epistola Ioannisevangelistae catholica prima.Необходимо заметить, что Климент называет кафолическим послание Иуды не только в надписании, но и в тексте (Forsch, zurGesch. il. ntlKan., III, 83, cp. 95 Anmere. 14).

48) Euseb., H. E. VII, 25: 31. gr. XX, 697—700.

49) Adv. gnost. scorpiac. с XII (M. lat II, 147—148): Iohannes vero, ut eliam pro fratribus nostris animas ponamus, hortatur, negans timorem esse in dilectione etc, cp. I Ин. III, 16, IV, 18.

Adv. Prax с XV (М. lat II, 178): Denique inspiriamus, quem Apostoli videunt. (piod vidimus, inquit Ioannes, quod audivimus, oculisnostris vidimus et manus nostrae contrectaverunt de sei mone vitae. Sermo enim vitae caro factus etc. Cp. I Ин. I, 1. Ср. еще Adv Marcion. III, 8. M lat. II, 331; De praescription. XXXIII. M. lat. II, 46.

50) Effet. 2S (al. 25): M. lat. IV, 289—I Ин. II, 3. 4, De hon patient.: M. lat. IV, 628—I Ин. II, 6.

ἐκκλησιαστικὸν φυλάττων κανόνα 51). Поэтому его свидетельство о первом послании Апостола Иоанна имеет ценность особого характера, в сравнении с предшествующими писателями. Ориген называет первое послание «соборным посланием» (καθολικὴ ἐπιστολὴ), считает ого несомненно подлинным писанием Евангелиста Иоанна и отличает от второго и третьего, которые не всеми признаются за подлинные 52).

Уже Ориген относительно каноничности священных книг поставил требование, чтобы было исследовано, что ἐν ταῖς ἐκκλησίαις δεδημοσιευμένον есть, и для этого считал необходимым принять во внимание свидетельство древнейших писателей. Его дело продолжал Евсевий, епископ Кесарийский (270—340 г.), который в своей Церковной Истории, написанной в 326 г., не только высказывает свой взгляд на новозаветные писания, но и сообщает суждения других церковных писателей, как предшествующих, так и современных ему. Евсевий читал почти всю церковную литературу от времен апостольских, имел доступ почти во все общественные архивы и церковные библиотеки Востока и при том специально занимался вопросом о церковном каноне На основании своих изысканий Евсевий причисляет первое послание Иоанна к писаниям, всегда и всюду признаваемым за подлинные: Τῶν δὲ Ἰωάννου συγγραμμάτων πρὸς τῷ εὐαγγελίῳ καὶ ἡ προτέρα τῶν ἐπιστολῶν, παρά τε τοῖς νῦν καὶ τοῖς ἔτ ἀρχαίοις ἀναμφίλεκτος ὡμολογῆται, ἀντιλέγονται δὲ αἱ λοιπαὶ δύο 53). Поэтому он полагает послание ἐν ὁμολογουμένοις

51) Euseb., H. E. VI, 25. Μ. gr. XX, 581.

52) Euseb., H. E. VI, 25 (Μ. gr. XX, 584). Τί δεῖ περὶ ἀναπεσόντος λέγειν ἐπὶ τὸ στῆθος τοῦ Ἰησοῦ, Ἰωάννου, ὃς εὐαγγέλιον ἐν καταλέλοιπεν... Καταλέλοιπε δὲ καὶ ἐπιστολὴν πάνυ ὀλίγων στίχων ἔστω δὲ καὶ δεοτέραν καὶ τρίτην ἐπεὶ οὐ πάντες φασὶ γνησίους εἶναι ταῦτας.

Comment. in Evang. Ioan. t. 19 (М. gr. XIV, 525): ΙΙροσεπιτείνει δὲ τὴν εἰς τὸν τόπον ἀπορίαν καὶὁ Ἰωάννης ἐν τῇ καθολικῇ ἐπιστολῇ ταῦτα λέγωνὁ ἀρνούμενος τὸν πατέρα καὶ τὸν υἱὸν πᾶς γὰρὁ ἀρνούμενος τὸν υἱὸν οὐδὲ τὸν πατέρα ἔχει. Cp. I Ин. 22. См. еще Commentar. in Evang. Ioan. I 2 (M. gr. ХIV, 155): ἐν τῇ καθολικῇ τοῦ αὐτοῦ Ἰωάννου ἐπιστολῇ. Communt. in. Matth. I 17 (M. gr. XIII. 1537). τὸ ἀπὸ τῆς Ἰωάννου καθολικῆς ἐπιοτολῆ:. De orat 22 (M. gr. XI, 484): ἐντῇ καθολικῇ τοῦ Ἰωάννου ἐπιστολῇ.

53) Η. E. III, 24. 7: M. gr. XX, 265.

54) H. E. III, 25, 2. M. gr. XX, 269.

Мы не станем приводить позднейших свидетельств в пользу подлинности послания, так как в истории канона новозаветных книг, а первого послания Апостола Иоанна в особенности, существенное значение имеют только второй и третий века. Достаточно сказать, что послание считается несомненно подлинным в каталогах священных книг Кирилла Иерус. 55), Афанасия В., 56) Епифания Кипр. 57), Григория Назианз., 58) Амфилохия Икон., 59) соборов Лаодикийского 60) и Карфагенского 61), Филастрия 62), Августина 63), Иеронима 64), Руфина 65) и др. Дидим († 394 г.) комментирует все соборные послания и первое послание Иоанна обозначает как πρώτη Ἰωάννου 66). Вообще свидетельства позднейших писателей очень многочисленны, так что о возражениях против признания послания подлинным писанием Иоанна Апостола со стороны писателей, начиная с четвертого века, не может быть и речи.

Все эти многочисленные свидетельства о подлинности первого послания Апостола Иоанна, но самому своему характеру, выражают взгляд на послание не одних тех лиц, которым они принадлежат; за ними стоят целые церкви—малоазийская, александрийская, африканская, галльская и римская. Если предстоятели и выдающиеся члены церквей высоко чтили послание, то, очевидно, не меньшим почетом пользовалось оно и у всех членов названных церквей; если они так просто ссылаются на него, как на первоисточник, то необходимо полагать, что оно

55) Cathch. IV, 36. М. gr. XXXIII, 500

56) Epist fest. 39 (367 г.): М. gr. XXVI, 1176.

57) Haer LXXVI, 5: М. gr. XXVI, 560

58) Περὶ τῶν γνησίων βιβλίων: Μ. gr. XXXVII, 474 sqq.

59) Amphil carm.: M. gr. XXXVII, 1593 sqq.

60) Can LIX.

61) Can. XXXIX.

62) Libr. de haer. LXXXVIII : M. lat. XII, 1199.

63) De doctrina christian., II, 8: M. lat. XXXIV, 41.

64) De vir ill. c. 9: M. lat XXIII, 623.

65) Comm. in Symb. Apost, 37: M. lat. XXI, 374. Относящиесясюда отрывкииз названныхдокументовсм. у Westcott’a,А general Survey on the. Histor. of the Can. of the N. T, p. 549—590, и Zahn’a Gesch. d. ntl. Kan, II, 172 A

66) Enarrat, in ep. cath. M. gr. XXXIX, 1731—1818. De Trinit., 1, 15 M. gr. XXXIX, 304.

было общеупотребительным и признанным апостольским писанием среди всех христиан, к которым и для которых они писали свои произведения. Это предположение находит подтверждение в том, что знаменитый документ II или начала III века 67), который представляет первую известную нам попытку ограничить и точно определить круг новозаветных писаний, имевших и впредь долженствующих иметь общественное значение, именно Мураториев Канон имеет первое послание Иоанна как общепризнанное. Не касаясь вопроса «происхождении этого канона, относительно решения которого исследователи его еще не пришли к соглашению, об общем характере этого фрагмента весьма важно заметить, что автор его всюду высказывает не свое личное суждение, но общепринятое мнение, не измышляет новой теории относительно апостольских книг, но обращается к практике кафолической Церкви 68). В общем он может быть рассматриваем, как выражение взгляда на канонические книги, какой существовал в западной церкви во второй половине II века 69). Чтобы понятнее были выводы из свидетельства Мураториева фрагмента, считаем необходимым привести извлечения из него 70)

quarti evangeliorum Iohannis

ex decipulis

1. 10. cohortantibus condes -

cipulis et, eps suis

dixit conieiunate mihi odie

triduo et quid

Qnartum (W.: quarti) euangeli-

orum Iohannis (W.: Io-

h ann e s) ex discipulis.

(Is) cohortantibus condiscipulis

et episcopis suis dixit:

Conieiunate mi h i hodie triduo

(W.: triduum), et quid

67) Westcott (A general Survey on the Histor. of the Can of the N. T., p. 215) полагаетвремя происхожденияканона непозже 170 г., а Th. Zahn (Gesell, d. ntl.Kan, II, 136)—за несколько лет вред 217 г.

68) Westcott, А general Survey on the Histor. of the Can of the N. T., p. 223—224.

69) Там-же, p. 215, cp. Zahn, Gesch. d. ntl Kan, II, 134.

70) Текстзаимствуем y Zahn’a, Gesch. d. ntl. Kan, II 5 —8. Фрагмент написан крайне неправильным латинским языком, что зависело, может быть, частью от переводчика его с (предполагаемого) греческого оригинала, а частью от невежества и небрежности переписчика. Параллельно с первоначальным видом текста мы предлагаем и исправленный по Zahn’у (S. 130—140) и Westcott’у (р. 543—547).

cuique fuerit revelatum alte - rutrum

nobis enarremus eadem nocte reue

latum and reae ex apostol is ut recognis-

15. centibus cunctis ioliannis suo nomine

cuncta discriberet, et i d e licit

uaria si n-

culis euangeliorum libris prin - cipia

doceantur nihil tamen differt

creden -

tium fidei cum uno ac princi -

pali Spu de-

20. clarata sint in omnibus

omnio de nati u i -

tate de passione de resurrectione

de conuersatione cum decipulis suis

ac de gemino ejus adventu

primo in humilitate dispectus

quod fo

25. it secundum potestate re-

gali... pre-

clarum quod foturum est quid ergo

min um si iohannes tam con-

stanter

sincula etia in epistulis suis proferam

dicens in semeipsu quae u idi -

i m us oculis

30. nostris et auribus audivimus et manus

cuique fuerit revelatum, alter -

utrum

nobis enarremus. Eadem nocte

reve -

latum Andreae ex apostolis, ut recognos -

centibus cunctis I o h annes suo

nomine

cuncta describeret. Et ideo,

licet varia sin-

gulis evangehornm libris prin-

cipia

doceantur, nihil tamen differt

creden-

tium fidei, cum uno ac princi-

pali Spiritu de -

clarata sint in omnibus omnia

d e nativi -

tate, d e passione, de resurrec -

tion e ,

de conversatione cum discipu -

lis suis

ac de gemino ejus aduentu,

primo (W.: primum) in humi -

litate despecto (W.:

despectus), quod fu -

it secundo (W.: secundum) po -

testate regali prae -

claro (W.: praeclarum), quod

futurus (W.: futurum)

est. Quid ergo

mirum, si Iolianncs tam con-

stanter

singula etiam in epistulis suis

proferat,

dicens in semetipsum: quae vi -

dimus oculis

nostris et auribus audivimus et

manus

nostrae palpauerunt haec scri -

psimus u obis

sic enim non solum uisorem sed

et auditorem

sed et scriptorem omnium mi-

rabiliu dni per ordi-

nem proferetur acta auto omniu apostol orum

1. 68 .... epistola sane iude et sup e rscrictio

io h annis duas in catholica ha -

bentur

nostrae palpaverunt, haec scrip-

simus vobis.

Sic enim non solum visorem,

sed et auditorem,

sed et scriptorem omnium mira -

bilium domini per ordi -

nem piofit e tur. Acta autem

omnium apostolorum. .

Epistola sane I u dae et supe r-

scriptae

Io h annis duae (W.: duas) in

catholica habentur....

Приведенный отрывок п o тону и вс е му строю речи имеет апологетический характер, и, очевидно, речь направляется против людей, которые отвергали Евангелие Иоанна на том основании, что начало этого Евангелия не согласно с синоптическими повествованиями. Это, может быть, указывает на алогов, которые главным образом по этим соображениям отрицали принадлежность четвертого Евангелия Апостолу Иоанну 71). После апологетического изложения истории происхождения Евангелия Иоанна и указания на существенное согласие всех четырех Евангелий, автор «канона» переходит к посланиям 72) Иоанна, приводит цитату из первого послания (I, 1. 4), хотя не называет его таким, и делает заключение, что здесь Иоанн свидетельствует не только о том, что он был самовидцем чудес Господа, но и о том, что он записал их (в Евангелии) по порядку. Эта часть рассуждений автора «канона» присоединяется к предыдущему посредством ergo , и этим ясно показывается, что и ссылка на послания имеет своею целью защитить четвертое Евангелие. Но, с другой стороны, вопрос: quid mirum —необходимо требует противоположного воззрения, но которому утверждение писателем первого послания своего самовидчества было странным явлением. Автор «канона» реши-

71) Zahn, Geselld. ntl. Kan, I, 254.

72) Трудно решить, разумеет ли автор «канона» в in epistulis все три послания Апостола Иоанна, или же одно первое. Может быть, он привел цитату из первого послания, кань особенно ясный пример доказываемого им положения, но в тоже время имел в виду другие места первого послания, а также и из остальных.

тельно выступает против такого взгляда. Если допустить, что при рассуждении о четвертом Евангелии автор «канона» имеет в виду алогов, то здесь мы находим подтверждение высказанного предположения, что алоги отрицали подлинность и первого послания Апостола Иоанна; и в этом писании они видели руку псевдо-Иоанна, который сначала в Евангелии выставил себя довереннейшим учеником и самовидцем дел Иисуса Христа, а потом в под южном послании дал свидетельство о своем подложном Евангелии; по при этом слишком сильным и преувеличенным уверением, что он всеми чувствами воспринял воплотившееся Слово жизни, он выдал свой злой умысел 73). Такие притязания писателя первого послания противникам подлинности его казались странными.

Из свидетельства автора Мураториева фрагмента в отношении к подлинности первого послания Апостола Иоанна вытекают следующие несомненные положения: а) послание в то время было общеизвестным, и автор считает возможным ограничиться приведением только начальных слов его; б) среди тех, от лица которых говорит автор канона (1. 72: recipimus; I. 72—73: quidam ex nostris), т. о. среди членов кафолической церкви послание считалось подлинным писанием Апостола Иоанна, написавшего и четвертое Евангелие; в) уверение писателя послания, что он был ближайшим самовидцем Слова жизни, некоторым казалось соблазнительным и удивительным, но для членов Церкви, к которой принадлежал писатель «канона», оно было совершенно естественным в устах Апостола Иоанна 74).

Наконец, необходимо указать еще на один род свидетелей, которые восполняют, завершают и запечатлевают собою все доселе приведенные свидетельства.—разумеем древнейшие кодексы

73) Cp. Zahn, Gesch d. ntl. Kan., 11, 46—52.

74) Что карается свидетельства фрагмента: epistola sane iuile et superscrptio iohannis duas in catholica habentur,—то в нем обыкновенно видят указание не на 1-е и 2-е, но на 2-е и 3-е послания (Huther, Ebrardи др.), на том основании, что оба последние необходимо было утверждать против подозрений, не следует ли причислить их к неапостольским писаниям, о нервом же послании в этой связи и для этой цели автор «канона» находил совершенно ненужным упоминать: его апостольское происхождение для членов церкви было несомненно (Ср. Zahn, Gesell, d. ntl.Kan., 1, 219—220).

священных книг и переводы. Первое послание Иоанна содержат все греческие списки новозаветных писаний, начиная с древнейших, и надписывают его: Ἰωάννου ᾱ , Ἰωάννου ἐπιστολὴ πρώτη , Ἰωάννου καθολικὴ ἐπιστολὴ πρώτη , τοῦ ἁγίου ἀποστόλου Ἰωάννου ἐπιστολὴ ᾱ . ἐπιστολὴ καθολικὴ τοῦ ἁγίου ἀποστόλου Ἰωάννου и т. и. 75). Древний сирский перевод — Peschitta ( II в.) свидетельствует о несомненном признании послания в обширной области восточной церкви; а древне-латинский перевод (II или III в) дает такое же свидетельство относительно латинской западной церкви. Голос этих свидетелей в их совокупности имеет решающее и окончательное значение в вопросе о подлинности первого послания Апостола Иоанна, ибо оно всюду занимает совершенно прочное положение. Они дают непосредственно церковное свидетельство; авторитет их утверждается на всеобщем употреблении, восходящем до апостольского времени. Несомненно, что и подписи послания в сохранившихся греческих списках, свидетельствующие о принадлежности его Апостолу Иоанну, взяты из более древних списков.

Таким образом, внешние свидетельства о происхождении послания от Апостола Иоанна очень ранни, определенны, решительны и в связи с тем, что, за исключением предполагаемого возражения алогои. послание никогда не было приписываемо никому другому, кроме Апостола Иоанна, с непоколебимою твердостью удостоверяют, что оно действительно произошло в век апостольский и всею древнею Церковью признавалось за подлинное писание Апостола Иоанна.

Внутренние основания в пользу подлинности послания.

Священные новозаветные писания органически связаны с жизнью Апостолов: это—живые памятники, возникшие в непосредственной связи с их апостольскою деятельностью; поэтому на них отразились как черты характера и жизни их писателей, так и характер времени, и состояние современного общества. В этом факте получают глубокое основание внутренние доказательства подлинности послания. Но само собою понятно, что по самому существу своему они не обладают такою принудительною

75) См. у С. Tischendorf'a, Novum Testamentum graece Ed. VIII major, v. II.

очевидностью, как внешние, почему и доказательная сила их имеет сравнительно меньшее значение. Тем не менее полная уверенность в подлинности первого послания Апостола Иоанна может явиться только тогда, когда видно будет что те и другие свидетельства соединяются в согласный хор.

Писатель послания, не называя своего имени, причисляет себя к самовидцам Слова жизни; и это вполне подтверждается всем содержанием послания: оно проникнуто живым воспоминанием о примере для христиан, данном Спасителем в Его земной жизни ( II , 6; III, 3. 5. 7: IV, 17), о Его слове (I. 5; III . 23; IV , 21), о событиях при Его крещении и крестной смерти (V, 6). При этом необходимо обратить особенное внимание на то, что писатель послания не столько настаивает на своем апостольском авторитете (хотя говорит несомненно тоном Апостола), сколько на достоверности своего свидетельства, как свидетельства очевидца земной жизни Спасителя. Между тем подложный писатель послания Иоанна для большей авторитетности своего произведения был бы принужден выставить в нем имя Апостола, а если но прибегнул к этому для того, чтобы сделать более заметным сходство послания с Евангелием, то спрашивается, почему он остановился на полдороги. обозначив писателя несколько общим признаком самовидца Слова (I Ин. I, 1—3), а не употребил более отличительного признака, встречающегося и в Евангелии, напр., «ученик, его же любяще Иисус» (Ин. XIII, 23)? И проницательная критика до сих пор не может указал сколько-нибудь определенно, какие собственно несомненные признаки подделки послания.

Далее, черты, какими можно характеризовать писателя послания на основании самого послания, всецело соответствуют тому впечатлению, какое мы получаем из других новозаветных книг и из церковных преданий от характера личности и деятельности именно Апостола Иоанна. Как Апостол Иоанн в Евангелии, писатель послания не называет своего имени и своим авторитетом не подавляет свободного духа своих чад: он только напоминает и предостерегает их; но в тоже время он говорит с полным сознанием апостольского достоинства, и в каждом слове чувствуется, что только Апостол Иоанн мог так говорить, советовать и увещевать своих малоазийских учеников, среди которых он дожил до глубокой ста-

рости, как заботливый, любящий и неусыпный руководитель. Писатель послания в кругу своих читателей обладает авторитетом отца: он всех их увещевает, как своих детей, и называет τεκνία и παιδία . Это темь важнее, что такие отеческие отношения основываются не на первоначальной миссионерской деятельности ( cp . I Кор IV, 14—17; I Тим. I, 2. 18; 2 Тим. II, 1; I Петр. V. 13); напротив, писатель послания настойчиво утверждает, что он не предлагает читателям ничего нового, а только то, что они слышали от начала, ( II , 7. 18. 20. 24. 27; III, 11). Если же, не будучи первоначальным основателем церквей, которым пишет, писатель послания тем не менее имеет такой отеческий авторитет среди читателей, то это получает особенно важное значение в сопоставлении с данными о пребывании и деятельности Апостола Иоанна в Малой Азии. На такой авторитет вскоре после смерти Апостола не мог притязать никто даже из его школы, не рискуя быть обличенным. Сила, ясность, твердость мыслей о самих высоких истинах христианства говорят о принадлежности их великому Богослову. Богатый опыт продолжительной жизни, закаленной в борьбе со всякого рода противохристианскими направлениями, вызвавшей между прочим и настоящее послание, и под внешним спокойствием скрытая пламенная ревность о славе возлюбленного Учителя, которая по временам проявляется даже в резкой форме, выдающей в писателе сына Громова,—все это черты характера Апостола Иоанна, запечатлевающие подлинность послания, как собственноручная подпись Апостола. Любовь была отличительною чертою возлюбленного ученика и любовь в послании возводится к своему Первоисточнику-Богу, получает определение и раскрытие своего содержания,— в каждом слове послания чувствуется дыхание самой трогательной и искренней любви. Но с другой стороны, негодование, особенно обнаружившееся в одном случае, когда Апостол Иоанн хотел низвести огонь с неба на самарянское селение, осмелившееся не принять возлюбленного Господа, сказывается также и в резких выражениях послания против еретиков, которые отрицали пришествие во плоти Сына Божия. Сыну грома принадлежит и решительность в разделении между светом и тьмой, миром и царством Божиим, равно как и энергичное отвержение самого малого греха, как сатанинского но существу ( cp . III, 4—11), какое в новозаветной письменности больше не встречается.

Наконец, обстоятельства, в которых находилась христианская Церковь во время написания послания и которые отразились в нем, будучи сопоставлены с историческими свидетельствами о судьбах христианской Церкви в первые века ее существования, приводят именно к последним годам первого столетия, к какому времени церковное предание относить написание послания Апостолом Иоанном; и все это в свою очередь согласуется с свидетельствами о деятельности его в Малой Азии. И хотя последнего рода данные не так очевидны, чтобы убеждать в происхождении послания именно от Апостола Иоанна, однако важно и то, что они не противоречат сведениям о характере Апостола Иоанна и его деятельности. Большего от таких свидетельств и требовать нельзя.

Пользуясь тем обстоятельством, что внутренние признаки подлинности послания, как мы сказали, по самой своей природе, не отличаются принудительною для всякого очевидностью и представляют поэтому гораздо больше простора для всякого рода гипотез, отрицательная критика все свои усилия направила на эту именно сторону и всячески старается доказать, что послание не может быть писанием Апостола Иоанна. Кажется, не осталось уже ничего, что так или иначе могло бы служить цели критиков и что не было бы перетолковано ими вкривь и вкось. Но в этом отношении критики никак не могут столковаться и прийти к определенным и согласным выводам: часто одни и те же посылки в руках различных представителей критической школы служат для совершенно различных заключений, которые провозглашаются с одинаковым притязанием на признание их единственно достоверными. Одно уже это обстоятельство в состоянии вызвать некоторые сомнения в относительной твердости почвы, на которой они стоят. В виду такой неустойчивости самых принципов, останавливаться на разборе всех подобных возражений было-бы напрасною тратой времени, мало помогающею уяснению сущности дела. Для примера разве можно указать на то, что Baur признает послание бедным по содержанию, изобилующим тавтологиями и не имеющим никакой логической энергии, почему считает его только слабым подражанием четвертому Евангелию; тогда как Hilgenfeld видит в нем оригинальное богатство мыслей и живой увлекательный характер. Baur находит в послании заметные следы монтанизма, а Hilgenfeld утверждает,

что на воззрениях самого писателя послания в значительной степени отразилось влияние развитого гностицизма. Наконец, необходимо отметить и ту несправедливость критиков, что от защитников подлинности священных писании и в частности послания Иоанна они требуют принудительных, так сказать, математических доказательств; а сами довольствуются простыми гипотезами и возможностями. Мы остановимся только на двух более существенных возражениях.

Говорят 76), что совершенное отсутствие в послании всяких индивидуальных, личных и местных отношении выдает писателя, которые не был достаточно знаком ни с личными отношениями Апостола, ни с состоянием общин, в которых он учил и действовал. Другие 77) отрицают принадлежность послания Апостолу Иоанну на том основании, что писатель послания не сообщает ни одного слова из уст Спасителя, ни одной конкретной черты из Его истории, а излагает только абстрактные теории о Нем и спекуляции, которые у Апостола по меньшей мере странны. Кроме самосвидетельства писателя, ничто будто бы не позволяет заключать, что это послание написано Апостолом. Но против обоих возражений должно заметить, что следы личных отношений писателя к читателям послания и самого близкого знакомства с их состоянием и нуждами для непредубежденного исследователя слишком достаточны, чтобы удержать его от подобных сомнений и подозрений. При этом нельзя забывать и того, что послание изначала причислялось к «соборным», именно к тем апостольским писаниям, которые предназначены для более широкого круга читателей, а по для одной какой-либо частной церкви 78); поэтому требовать от послания таких черт личной и местной определенности, как в посланиях Апостола Павла, значило бы требовать того, что противоречит самой история его происхождения и назначения. Упускают из вида и то, что послание, в отличие от Евангелия Иоанна, имеет целью изложить

76)Напр., Davidson,Ан Introduction tо the Study of the N. T., II, p. 232—240.

77) Напр., Ad. Julicher, Einleitung и d. N. T, S. 155—156.

78) Наименование послании ἐπιστολὴ καθολική более правильно понимать в том смысле, что оно было назначено не для отдельного лица я определенной частной церкви, но для многих церквей и по существу имело в виду все христианство, всю вселенскую Церковь Христову.

не историю земной жизни Спасителя, а указать основы христианской жизни в усвоении совершенного Христом спасения мира. Приводить речи Спасителя и указывать конкретные черты из Его земной жизни совершенно не входило в задачу послания 79).

Гораздо важнее и серьезнее те возражения, которые указывают, что послание имеет дело с такими явлениями в духовной жизни христианской Церкви, которые принадлежат к позднейшему, после-апостольскому времени; разумеемо возражения тех западных критиков, которые относят написание послания в глубь II века, находя в нем главным образом следы вполне развитого гностицизма. Этот взгляд, объявляющий послание происшедшим в период развития гностических систем, в настоящее время распространен, и потому мы подробно рассмотрим его со стороны исторической состоятельности и ценности. Сущность его сводится к следующему: в послании опровергается гностическое учение, которое возникло и развилось в II веке, так как главы гностической ереси, по словам Климента Ал. ( Strom . VII, 17), выступили только при Адриане; поэтому защитники апостольского происхождения послания повинны в грубейшей исторической ошибке, провозглашая gnosticismum ante gnosticos 80).

Прежде всего необходимо помнить, что состояние данных по вопросу о древних ересях и расколах и в частности о гностическом движении оставляет желать еще очень многого: по ним нельзя разрешить многих существенных вопросов в истории христианской Церкви конца I и II века 81). Историки, напр., до сих пор не могут точно определить, чти в гностическом учении принадлежало первым гностикам и что привнесено в их системы их последователями. Во всяком случае хронология гностицизма слишком проблематична. В виду этого представляются странными и до очевидности тенденциозными суждения такого рода: «времени составления послания точно нельзя определить; во всяком случае гностики многочисленны (II, 18) и выступают с большою уверенностью в победе, что, однако.

79) Тем не менее см. I, 5, III, 23; IV, 21 и др.

80) Hilgenfeld Ad, Einleit. in d. N. T., S. 653.

81) Прот. проф. А. М. Иванцов-Платонов, Ереси и расколы первых трех веков христианства. Москва 1877, стрн. 18.

раньше второго века не вероятно»,—и дальше: «внешние свидетельства об этом кафолическом послании относительно хороши, однако ничто не препятствует признать за время его составления период от 100 и до 130 года» 82). Остается только спросить: что препятствует в таком случае отодвинуть время составления послания к началу этого периода,—и тогда свободно молено приписать его Апостолу Иоанну? Но здесь уже возбуждается вопрос о времени смерти Апостола Иоанна, о чем будет сказано ниже.

Критики, совершенно правы, утверждая, что полное развитие гностические системы получили только во втором веке: в апостольский период мы не видим какой-либо законченной и определенной в подробностях гностической системы, или, правильнее сказать, мы не располагаем достаточными данными для того, чтобы утверждать, что такие системы существовали в последней четверти I века. Но критики явно заблуждаются, когда утверждают, что гностицизм, и в частности докетизм, всюду возчик только во втором веке, и что в первом веке не видно никаких следов его. Зерна докетизма и основные нити этого заблуждения существовали уже до Христа в иудейской теологии, в восточной теософии, равно как и в греческой философия. Что иудейская теология с ее восточными теософическими элементами уже в апостольское время обращена была на христианское учение и была причиною возникновения среди христиан различного рода заблуждений, это несомненно. Апостолы видели появление идей, против которых их преемники—церковные деятели уже даже начала II века (Игнатий Богоносец) должны были бороться с таким напряжением, стараясь остановить их в самом начале их развития, или по крайней мере оградить от их тлетворного влияния колеблющихся чад Церкви Необходимо только вспомнить, что последующее поколение, раньше половины II века, видело гностицизм, как философию, почти господствовавшую на всем Востоке, под различными формами и с различными модификациями, дающими уже возможность распределять его по школам. Поэтому невозможно возводить его происхождение к определенной местности, к определенному собственному имени; необходимо согласиться, что он не мог возникнуть тогда только, что он не есть произведение определен-

82) Ad. Julicher , Einleit . in d. N. T., S. 154—155.

ного лица, одной провинции, одного определенного года, но является естественным продуктом всего направления века, начавшим развиваться в тиши, под воздействием благоприятных обстоятельств и различных влияний, придававших ему ту или иную окраску 83). С течением времени, пред разрушением Иерусалима, и особенно после него, гностическое движение среди христиан заметно начинает развиваться, становится смелее и соответственно с тем вреднее для верующих. Трудно и даже невозможно проследить это постепенное движение, так как сочинения древнейших гностиков не сохранились, а их последователи допускали, конечно, дополнения и различные изменения в их системах, иногда, быть может, весьма существенные. Очень естественно, что и в обширных противогностических сочинениях Иринея и Ипполита гностическое учение приводится и опровергается в том виде, в каком имели его пред собою названные писатели. Одно можно положительно утверждать, что существенные и основные положения ересей, развившихся во II веке, были высказаны уже в апостольское время. Для всякого непредубежденного исследователя ясно и понятно, что столь значительное и глубокое по своему влиянию движение не могло явиться сразу же готовым: предварительные ступени его должны обнимать по крайней мере несколько предшествовавших его обнаружению десятилетий.

Сказанного нисколько не ослабляет свидетельство Игизиппа, что крамола нечестивого заблуждения, под воздействием обмана лжеучителей, началась только тогда, когда священный лик Апостолов различно окончил жизнь, и когда поколение людей, удостоившихся собственным слухом открыто внимать Божественной Мудрости, прешло, и что только теперь, ободряясь тем, что уже нет в живых ни одного Апостола, еретики начали лжеименное свое знание ( ψευδώνυμον γνῶσιν ) открыто ( γυμνῇ κεφαλῇ ) противопоставлять проповеди истины; а до этого времени Церковь пребывала чистой и непорочной девой 84). Из свидетельства Игизиппа ясно видно, что он говорит о том времени, когда еретический гнозис стал открыто выступать в церкви

83) Ср. Ed. Reuss, Hist de la theolog. chrét., I, p. 370—371; G. Lechler, Das apost. u nachapost. Zeit, S. 617 —619.

84) Euseb., H. E.III, 32, 7. M. gr. XX, 284.

и дерзко противопоставлять свое лжеименное знание проповеди истины. Этим нисколько не исключаются более скромные и робкие шаги ересеучителей при жизни Апостолов, и сам Игизипп говорит, что и до этого времени были люди, посягавшие на здравый смысл спасительного учения; но они скрывались еще во мраке неизвестности. Во всяком случае из свидетельства Игизиппа вытекает то несомненное заключение, что открытое выступление представителей гностического заблуждения совпадает с началом 11 века, следовательно, очень близко ко времени деятельности Апостола Иоанна. Признано, что Василид учил не позже 125 г.; Валентин и Маркион пришли в Рим около 140 г., несомненно с вполне развитыми системами; были гностические ороси (напр., Офитов) древнее и первоначальнее названных. И эго также приводит к тому заключению, что некоторые гностические системы начали образовываться уже в течение первого века 85).

В заключение приведенных соображений считаем необходимым сказать самое главное, именно то, что противники подлинности послания совершенно напрасно говорят о развитом гностицизме II века, так как еретикам, против которых направлено послание, недостает самых характерных черт гностического учения II века, и посему опровергаемое писателем послания антихристианское учение не даст указаний на II век. Правда, опровергаемые в послании еретики обвиняются в известного рода докетизме; но это еще не докетизм, против которого направлены послания даже Игнатия, а только предположение его в противопоставлении духовного и телесного, которое привело к разделению Христа и Иисуса, т. е. к отрицанию, что Христос явился во плоти (IV, 1—3). Это разделение лица Иисуса Христа в свою очередь привело к соответствующему разделению в существе и поведении христиан, т. е. к антиномизму, как его представляет послание, который хотя и родственен с гностическим антиномизмом II века, однако не тожествен с ним. И как заблуждение, которое опровергает писатель послания, различно от гностической и докетической ереси II века; так отличен и способ полемики: не против частностей

85) Ср. G. Lechler, Das apostol. und nachapostol. Zeitalter, S. 618—619.

учения и личностей еретиков, как это характерно для позднейшей полемики, направляет послание писатель его; но против всеобщих и принципиальных положений, против зарождающегося антихристианства он выставляет всеобщие и принципиальные положения христианства 86).

К числу внутренних признаков подлинности послания необходимо отнести и тесное родство его с четвертым Евангелием в отношении к общим воззрениям, понятиям, развитию мыслей и образу выражений. Черты сходства между обоими писаниями столь очевидна, что почти все исследователи, за исключением тюбингенцев, признают их вполне достаточными для того, чтобы сделать несомненным происхождение их от одного и того же писателя; так что, если доказано, что одно из них— послание или Евангелие—принадлежит трости Апостола Иоанна, то из этого с необходимостью следует, что и другое написано им же. Для нас тем более обязательно отметить эту связь послания и четвертого Евангелия, что с решительностью высказывается, как неоспоримое, следующее положение: происхождение послания от Апостола Иоанна стоить и падает вместе с подлинностью Евангелия Иоанна 87). Правда, многочисленные параллели, издавна замеченные и в изобилии приводимые, не дают непосредственного убеждения в том, что писателем послания и четвертого Евангелия был именно Апостол Иоанн, так как некоторые представители отрицательного направления (напр., Julicher , Hilgenfeld и др.) также признают и доказывают тожество писателя послания и четвертого Евангелия, и однако это не мешает им утверждать, что оба они принадлежат «пресвитеру» Иоанну. Тем не менее факт тесной взаимной связи названных писаний и принадлежности их одному писателю в значительной степени укрепляет положение обоих против нападок отрицательной критики, расширяя круг данных в пользу подлинности обоих вместе и усиливая их значение, как доказательств.

Предмет Евангелия Апостол определяет в следующих

86) Cp. Chr. Luthardt, Die Briefe d Apost. Iohan, S. 218. Д. И. Богдашевский, Лжеучители, обличаемые в первом послании св. Апостола Иоанна, стрн. 113 сл.

87) Rothe.DerersteBriefIohannis, S. 1, Westcott, TheEpistelofS. lohn, p. XXX—XXXI.

словах: сия же писана быша , да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий , и да верующе живот имате во имя Его (XX. 31). Указание на предмет послания заключается в V, 13: сия писах вам верующим во имя Сына Божия, да веете, яко живот вечный имате, и да веруете во имя Сына Божия. В этом кратком обозначении предмета обоих писаний заключается указание и на их существенное сходство и на различие. Как в том, так и в другом вера, что Иисус есть Христос Сын Божии, составляет краеугольный камень. Но в Евангелии Апостол излагает историю земной жизни Спасителя с Его речами и чудесами, чтобы таким образом показать читателям, что Иисус, Который жил на земле, есть Христос Сын Божий, Которого Бог, по любви к миру, дал, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. III, 16). В послании же писатель ставит то положение, что Иисус есть Христос Сын Божий, без всяких доказательств и утверждает, что в этой вере христиане обладают вечною жизнью, чрез общение с Богом во Христе. На основании истинного понятия о богообщении он раскрывает во всем послании, какова должна быть жизнь истинно верующих. Таким образом, общее отношение Евангелия и послания выражается в том, что Евангелие изображает объективную сторону дела Христова, послание—субъективную; первое— писание исторического характера, второе—нравственно-учительного; одно даст христианское богословие, другое—преимущественно христианскую этику. Впрочем, необходимо заметить, что послание уже но самым обстоятельствам происхождения не могло строго выдержать указанного различия. Еретики, против которых оно было написано, извращали обе стороны христианской истины— объективную и субъективную. Занявшись в послании преимущественно последнею, Апостол не мог оставить без упоминания и первой; он и делает это несколько раз, направляя догматические положения против извращения их еретиками. Но во всяком случае эти отступления, вызванные потребностями времени и обстоятельств, не изменяют общего характера послания: Евангелие даст основания христианской веры, а послание—основания христианской жизни. Вообще же послание есть нравственное приложение главных идеи, которые развиты исторически в делах и речах Христа, переданных в четвертом Евангелии.

Такое тесное отношение между посланием и Евангелием глубоко отпечатлелось как на внутренней, так и на внешней стороне обоих писаний. Один и тот же дух проникает их: оба имеют один и тот же характер не только в круге идей и догматических воззрений, но даже и в общем стиле и в отдельных выражениях.

Что касается внешней стороны-языка вообще и частных оборотов речи и выражений, то здесь прежде всего обнаруживается тесная связь между посланием и четвертым Евангелием. В общем—то же непериодическое построение, совершенно в духе ветхозаветных писателей: отдельные члены мыслей связываются между собою посредством καὶ — δέ (напр., II, l —3, где Апостол Павел вместо καὶ ἐὰν без сомнения поставил бы ἐὰν δέ, и вместо καὶ αὐτὸς ἱλασμός ἐστιν непременно —αὐτὸς γὰρ ἱλασμός ἐστιν), и мысль развивается часто чрез повторение предыдущего понятия, в результате чего получается весьма редкое употребление относительных местоимений. В обоих наблюдается любовь писателя к повторению одного и того же слова (I Ин. I, 2; V, 9 — 11—Ин. X, 7. 8. 14; V. 31—39. 41-44; VIII, 13. 14. 17. 18; XIV, 13. 14. 17; XVIII, 15. 16; XIX, 35; XXI, 24), к выражению мыслей в форме положительной и отрицательной (I Ин. I, 6 — Ин. 1, 20. 3; III , 15. 17. 18. 20; V, 24—I Ин. I, 5. 8; II, 4. 10. 27. 28), к объяснению мысли чрез противоположение (I Ин. II , 6; II , 4. 8. 10. 12. 14. 16. 17. 19. 21. 23. 27—Ин, I, 8. 17. 18. 26. 26. 30; II , 10. 19. 25), чрез определение ( I , 5: и сие есть обетование; II , 3. 7. 22. 25; III, 10. 11. 16. 19. 23. 24; IV, 3. 9. 10. 13. 17; V, 2. 5. 11. 14— Ин. I, 19; III, 19; VI, 29. 39. 40. 58; IX, 30; XV, 8. 12; XVII, 3), чрез исправление (I Ин. И, 2. 21; IV, 10; V, 6—16—Ин. I, 7. 8; IV, 1. 2; VI, 45. 46. 58; VII, 22; Х III , 10. 18; XIV, 22. 27; XV, 15. 17). Оба отличаются одинаково своеобразным складом речи—в соединении предложений (I Ин. II, 8; V, 16,—Ин. XVII, 2; VI. 34. 37; VII, 49), в выражении определяющего слова посредством причастия с вспомогательным глаголом (I Ин. I, 4; IV, 12—Ин. 1. 34; V, 21. 23. 24. 27. 28), в приведении частиц (I Ин. IV, 17; II , 1. 23—Ин. II, 50; XV, 8; XIII, 34; XV, 17; XVI, 33). Общи тому и другому—сильная любовь писателя к параллелизму и к антитезам ( οὐκ —

ἀλλά ), demonstrativa с ὅτι или ἵνα , элиптическое ἀλλ ’ ἵνα , καθὼς καὶ и οὐ καθώς . родит. с ἐκ ( I Ин. II . 13— Ин. I . 35; VI , 8), дат. орудн. с ἐν ( I Ин. II , 3; V , 6 и др. — Ин. I , 26. 33; XVI , 30), частое употребление θεωρεῖν и θεᾶσθαι , когда от ὁρᾶν употребляется только perfectum, — и затем отдельные выражения: τὴν ψυχὴν τιθὲναι ὑπέρ , Θεὸς ὁ ἀληθινός . ὁ σωτὴρ τοῦ κόσμου , κόσμος , τεκνία , παιδία , φαίνειν , ἐντολὴ καινὴ , τηρεῖν ( διδόναι ) τὰς ἐντολάς ( τὸν λόγον ), τὰ ἀρεστὰ ποιεῖν , ἔχειν , ποιεῖν и αἴρειν τὴν ἁμαρτίαν , πιστεύειν в связи с γινώσκειν , ὁμολογεῖν и ἀρνεῖσθαι , μαρτυρία и μαρτυρεῖν (тогда как μάρτυς , μαρτύριον ιι μαρτυρεῖσθαι не встречается), ἔχειν и μένειν ἐν , μένειν εἰς τοὺς αἰῶνας , δύνασθαι о нравственной возможности, χρείαν ἔχειν ἴνα , ἁγνίζειν ἑαυτόν , ἀνθρωποκτόνος и др. Такое сходство Евангелия и послания замечено было уже в III в. Дионисием Ал. «Евангелие и послание,—говорит он,—согласны между собою и одинаково начинаются; первое говорит: в начале было Слово,—последнее: что было от начала; в том сказано: и Слово стало плотью и обитало с нами и мы видели славу Его, славу как Единородного от Отца (Ин. I, 14), тоже и в этом, с небольшим лишь изменением: возвещаем, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши о Слове жизни; ибо Жизнь вечная, которая была у Отца, явилась нам (I Ин. I, 1—2). Иоанн верен себе и не отступает от своей цели; он раскрывает все в одинаковых периодах и теми же словами. Приведем вкратце некоторые из них. Внимательный читатель в каждой из упомянутых книг часто встретит слова: жизнь, свет, прехождение тьмы ; непрестанно будет видеть истину, благодать, радость, плоть и кровь Господа, суд, оставление грехов, Божию любовь к нам, заповедь о взаимной нашей любви, и о том, что долото соблюдать все заповеди, также осуждение мира, диавола, антихриста, обетование Святого Духа, сыноположение Божие, во всем требуемую от нас веру, везде—Отца и Сына. Вообще, при непрерывном внимании к отличительным чертам, невольно представляется одинаковый образ речи Евангелия и послания» 88). Еще важнее и поразительнее сходство послания и четвертого

88) Euseb., H. E. VIII, 25: М. gr. XX, 697 сл.

Евангелия по кругу господствующих идей и понятий. Излюбленные отвлеченные понятия: ἀρχὴ , φῶς , ζωή , αἰώνιος , σκοτία , ἀλήθεια , ψεῦδος употребляются в послании в том же широком и глубоком смысле, как и в Евангелия. В обоих наблюдается то же резкое противопоставление абсолютных противоположностей: φῶς — σκοτία , ἀλήθεια — ψεῦόος , ζωὴ — θάνατος , ἀγαπᾷν — μισεῖν , ἡ ἀγάπη τοῦ πατρός — ὴ ἀγάπη τοῦ κόσμου , τὰ τέκνα τοῦ Θεοῦ — τὰ τέκνα τοῦ διαβόλου , ποιεῖν τὴν δικαιοσύνην — ποιεῖν τὴν ἁμαρτίαν , τὸ πνεῦμα τῆς ἀληθείας — τὸ πνεῦμα τῆς πλάνης и τ . д. Это сходство простирается на самые основные мысли обоих писаний и их взаимную связь. Центральный пункт обоих образует богопознание— γινώσκειν τὸν Θεόν ( τὸν ἀληθινόν ) или τὸν πατέρα , которое посредством веры во Христа— πιστεύειν εἰς αὐτόν или εἰς τὸ ὄνομα αὐτοῦ — и пребывание во Христе — εἶναι или μένειν ἐν αὐτῷ или ἐν ὑιῷ — приводить к пребыванию в Боге— εἶναι или μένειν ἐν τῷ Θεῷ — и богообщению — κοινωνία μετὰ τοῦ Πατρὸς καὶ μετὰ τοῦ Ὑιοῦ αὐτοῦ Ἰησοῦ Χριστοῦ : с этим стоит в неразрывной связи рождение от Бога— γεννᾶσθαι ἐκ τοῦ Θεοῦ (противоположное εἶναι ἐκ τοῦ διαβόλου ). И в Евангелии, и в послании Иисус есть единородный Сын Божий ( ὁ μονογενής ), пришедший во плоти λόγος , Χριστός , Σωτὴρ τοῦ κόσμου , Παράκλητος ; Дух есть πνεῦμα τῆς ἀληθείας . Наконец, основные идеи, напр., о необходимой и неразрывной связи между любовью к Богу (Христу) и любовью к братьям, или о посольстве Сына в мир, чтобы спасти мир, уничтожить его грехи, о ненависти мира к верующим (I Ин. III, 13—Ин. XV, 18 гл.; XVII, 14), о победе над миром (I Ин. V, 4—Ин. XVII, 39)—в обоих писаниях занимают одинаково видное место.

Для полноты и наглядности даем таблицу главнейших и существенных параллелей между посланием и четвертым Евангелием.

Послание .

I, 1.

I, 2.

I, 4.

I, 6. 7.

I, 10.

II, 1.

II, 2.

Четвертое Евангелие.

I, 1. 14. 51; XIV, 9; XIX, 35; XX. 27

III, 11; XIX, 35; I. 4.

XV, 11; XVI. 24; ХV III , 13.

VIII, 12; XII. 35. 46; III, 21.

V, 38.

XIV, 16.

I, 22.

II, 3-5.

II, 8.

II, 10.

II, 11.

II, 13.

II, 14.

II, 20.

II, 23.

II, 25.

II, 27.

III, 1.

III, 3.

III, 5.

III, 8.

III, 11. 16.

III, 12.

III, 13.

III, .14.

III, 15.

III, 22.

IV, 5.

IV, 5. 6.

ІV, 9.

ІV, 10.

ІV, 12.

IV, 14.

ІV, 16.

V, 1.

V, 3.

V, 4. 5.

V, 6.

V, 9.

V, 10.

V, 12.

V, 13.

V, 14.

V. 16.

V, 18.

V, 20.

XIV, 15. 21 сл.; ХV, 10.

I. 5. 9.

XI, 9.

VIII , 12; XII, 35. 40.

VI. 39; Х V І, 33.

V, 38.

XVI, 13.

XIV, 9; ХV, 23.

XVII, 2.

Х V І , 13; Х V, 4—5; XIV. 26.

I, 12; XVII, 25.

XVII, 19.

I, 29.

VII І , 44.

Х V, 12 сл .

VII, 7.

ХУ , 18 сл .

V, 24.

VII І , 44.

IX, 31.

III, 31.

XV, 19; XVII, 14. 16; V ІІІ , 47

III, 16 сл .

Х V, 16.

I, 18; VI, 46.

I, 14; III, 17; IV, 42.

VI, 69.

I. 12.

XIV, 15. 21.

XVI, 33.

XIX, 34 сл.

VІІІ, 17; У, 32. 34. 36.

III, 33.

III, 15. 36; V, 24.

XX, 31.

XIV, 13 сл.

ХVІІ, 9.

ХІV, 30.

ХVІІ, 3.

Сказанного вполне достаточно, чтобы дать твердое убеждение

в единстве писателя послания и четвертого Евангелия, а потому, если доказано, что Евангелие написано Апостолом Иоанном, то внешние свидетельства в пользу его подлинности должно отнести и к посланию, и наоборот, очевидные и неопровержимые-свидетельства о подлинности послания должны явиться подкреплением и для свидетельств о Евангелии. И необходимы очень серьезные основания, чтобы поколебать указанную тесную связь обоих писании и вытекающее отсюда убеждение в тожестве их писателя.

Без сомнения, как послание, так и Евангелие, наряду с таким сходством, имеют каждое и свои особенности, впрочем, самые незначительные и касающиеся преимущественно отдельных слов и выражений и некоторых частных понятий. Так, в послании недостает многих выражений из речей Господа, и из богатой символики их сюда перешли только φῶς , σκοτία , ζωή , θάνατος . Между тем в послании встречаются многие слова и целые предложения, которых нет в Евангелии; таковы учение о χρίσμα , σπέρμα , ἐσχάτη ὥρα , ἀντίχριστος , πνεῦμα τῆς πλάνης , φευόοπροφῆται ; далее, чисто технические выражения учения Апостола Иоанна: κοινωνία μετά τινος , παρουσία , παῤῥησία , ἀνομία , ἁμαρτία πρὸς θάνατον , ἀφιέναι τὴν ἁμαρτίαν διὰ τὸ ὅνομα , ἐλπίς , ἁγνός , ἐλπίζειν , διάνοια , ἔχειν τὸν πατέρα или ὑιὸν , ἐκ τινὸς γινώσκειν , ὁμολογεῖν τὸν Θεὸν , ποιεῖν τὴν δικαιοσύνην , ἀρνεῖσθαι τὸν ὑιόν и некотор. друг. Но все разности между посланием и четвертым Евангелием, которые действительно имеются на лицо, совершенно естественно объясняются из различия в самом характере писаний. На первом месте и как самое главное необходимо указать следующее: в то время, как послание изображает высшую цель пришествия Сына Божия—бытие и пребывание в Боге и Бога в верующих, при чем посредство в этом Христа Спасителя образует необходимое предположение всех увещаний писателя, хотя отмечается редко и как бы мимоходом,—в Евангелии, напротив, все внимание писателя сосредоточено на этом посредстве в достижении высшей цели чрез теснейшее общение со Христом. Кроме того, Евангелие есть историческое писание и заключает в себе повествования о жизни Спасителя, Его делах и беседах, —послание всецело состоит из рассуждений и практических увещаний. Положение историка и учителя весьма различно, чтобы не повлиять на самый язык произведения, хотя бы даже в обоих случаях он пре-

следовал одни и те же цели. Необходимо принять во внимание и то, что в Евангелии Апостол большею частью передает беседы Иисуса Христа, тогда как в послании он говорить исключительно он себя; а несомненно, что не все выражения и образы, в которые Христос облекал свое учение, перешли в язык апостольского учения. Если иметь в виду все это, то в остальном можно только сказать, что такой или иной образ выражения встречается в одном апостольском писании реже, а в другом чаще, что вполне естественно, как со стороны объема обоих писаний, так и характера их и способа изложения мыслей. Но может быть более ложного правила критицизма, как тот, чтобы человек, написавший одно произведение, при написании второго не мог ввести ши одной идеи, ни одного способа выражения, который бы по был употреблен в первом. И вообще все попытки показать разности между посланием и четвертым Евангелием даже в отдельных словах и выражениях говорят только о том, что таких разностей слишком мало и пригодность их для цели критиков отрицательного направления очень сомнительна 89).

89) Тесное внутреннее отношение послания к четвертому Евангелию дает повод некоторым исследователям утверждать первоначальную и внешнюю связь их. Одни (Michaelis, Stor, Bretschneider) рассматривают послание, как вторую—практическую или полемическую часть Евангелия; другие (Hug, Frommann, Thiersch, Hofmann, Ebrard, Hausrath, Haupt, Mangold—у Bleck’a, Einleit S. 708709, Anmerk.—Westcott, Alexander, Plummer) считают его чем то в роде рекомендательного окружного послания, введения или приложения к Евангелию, или комментария на него. Но ни в послании, ни в церковном предании нет никаких указаний на такую именно внешнюю связь послания и Евангелия. Введение I, 1—4 и ἔγραψα 11. 14 не могут служить достаточным подтверждением помимо этого ни на чем не основанной гипотезы исследователей указанного направления. Ссылка Lighthoot’a (Essaysonthe superant. Relig., p. 130) на Мураториев Канон, в котором 1-е послание отделено от 2-го и 3-го и помещено вслед за Евангелием (см. выше стрн. 21) не может служить надежным историческим основанием для указанных им раньше (р. 187—138) внутренних признаков внешней связи послания с Евангелием, так как несомненно, что в данном случае автор Мурагориева Канона поставил эти писания в таком порядке в силу внутренней их связи и для подтверждения защищаемого им положения. Кроме того, указанные черты сходства послания и Евангелия и взаимного отношения их но внутреннему содержанию не дают основания утверждать, что послание составляет

Разности между посланием и Евангелием, при несомненной внутренней связи их, являются только как «различные модификации одного и того же основного типа богословского образа мышления» 90), и не только не указывают на различие писателей, а напротив дают сильное доказательство в пользу того, что оба писания вышли из-под трости одного писателя. С другой стороны, и родство между ними таково, что по всем правилам критики из него можно вынести убеждение только в тожестве писателя их. Сходство между посланием и Евангелием Иоанна столь безыскусственно и естественно, что о каком-либо рабском подражании писателя послания Евангелисту и намеренном, хотя и неудачном, усилии доказать свое тожество с последним по может быть и речи. Никакой самый искусный подражатель Евангелия не мог бы таким образом скомбинировать элементы сходства и различия: оба писания носят на себе одинаковую печать богатой оригинальности.

По современному состоянию вопроса о литературной деятельности Апостола Иоанна необходимо еще определить отношение между посланием и Апокалипсисом. Дело в том, что с начала прошлого столетия среди многих западных ученых даже ортодоксального направления признано чуть по за аксиому положение: если Апостол Иоанн написал Евангелие и послания, то он не был писателем Апокалипсиса, а если им написан Апокалипсис, то ему не могут принадлежать Евангелие и послания,—столь велико будто бы различие между этими двумя группами писаний, носящих имя Апостола Иоанна. Так как тюбин-

практическую часть Евангелия II полемический элемент в послании, по сравнению с Евангелием, не настолько выдвигается в нем, чтобы можно было считать его полемическою частью Евангелия, в которой точнее и яснее дано антитетическое отношение исторического материала, заключающегося в Евангелии. Наконец, защитники внешней связи послания и четвертого Евангелия должны объяснить, почему в самое раннее время и во всех известных списках и канонах священных книг Нового Навета послание оказывается отделенным от Евангелия. В виду этого должно признать, что послание и Евангелие представляют из себя два совершенно отдельные и самостоятельные писания, связь их чисто внутренняя и основывается на единстве писателя и его воззрений и единстве цели, преследуемой обоими, обусловленном в свою очередь сходством, если не полным тожеством, обстоятельств, при которых они написаны.

90) Prof W. Mangoldу Tr. Вleek, Einl. in. d. N. T., S. 766.

генская школа нашла, что внешние свидетельства в пользу происхождения Апокалипсиса от Апостола Иоанна сильнее и устойчивее, чем свидетельства о подлинности остальных новозаветных писаний, то для нее неподлинность Евангелия и посланий оказалась не подлежащею никакому сомнению. Эта последняя точка зрения, столь неблагоприятная для рассматриваемого послания, в настоящее время является господствующею среди ученых отрицательного направления, а потому, при исследовании вопроса о подлинности послания, должно показать, действительно ли существует между посланием и Апокалипсисом такое непримиримое противоречие, что их нельзя признать принадлежащими одному писателю. В виду установленного тесного сродства между посланием и четвертым Евангелием, отнесенных к одной группе и представителями отрицательного направления, легче было бы устанавливать отношение между Апокалипсисом и посланием вместе с четвертым Евангелием; но в специальном исследовании о послании мы считаем более отвечающим ближайшей цели выделить то, что можно сказать об отношении между Апокалипсисом и одним посланием, хотя и сознаем, что этим в значительной степени ослабляется сила доводов.

Само собою понятно, что Апокалипсис, имеющий в виду изобразить в видениях будущие судьбы Церкви Христовой и в тяжелые времена внешних преследований укрепить верующих в терпении и надежде, имеет мало точек соприкосновения с отечески-увещательным посланием к церквам с целью возбудить в них стойкость в вере и в соответствующем нравственном поведении в виду усиливающихся еретических движений. Даже послания Апокалипсиса (II и III гл.) но дают никакой аналогии с первым посланием, так как первые высказываются от лица Иисуса Христа и излагаются по определенной схеме похвалы и порицания, увещания и предостережения; а рассматриваемое послание содержит личные и свободные увещания самого писателя. Что касается особенностей тона, стиля и вообще языка Апокалипсиса, то они вполне объясняются апокалипсическим характером писания: писатель его примыкает к пророческим воззрениям и апокалипсическим образам Ветхого Завета 91); и было бы скорее серьезным доказательством против

91) Обильное указание параллелей к Апокалипсису из ветхозаветных книг дано на полях издания E. Nestle, Novum Testamentum graece, Stuttgart, 1898.

тожества писателя, если бы два писания, написанные в совершенно различных положениях и для различных целей, имели одинаковый тон и один и тот же язык. Также забывают различие условий происхождения и цели обоих писаний, когда карающего и судящего Бога Апокалипсиса противопоставляют Богу любви послания. Если все это принять во внимание, то, при беспристрастном сравнении, положительно нельзя указать никакого действительного различия в учении послания и Апокалипсиса. Общим для послания и Апокалипсиса является наименование Иисуса Христа «Словом» (Апк. XIX, 13: καὶ κέκληται τὸ ὄνομα αὐτοῦ ὁ λόγος τοῦ Θεοῦ : cp . I Ин. I , 1: περὶ τοῦ λόγου τῆς ζωῆς ). Смерть Иисуса Христа, по учению послания и Апокалипсиса, есть доказательство любви Его и имеет искупительное и очистительное значение. В Апокалипсисе читаем: Благодать вам и мир от Сущего.. и от Иисуса Христа... любящу ны, и омывшу нас от грех наших кровию Своею (I, 4—5); ... заклался, и искупил еси Богови нас кровию Своею (V, 9; cp . XIV, 4); и испраша ризы своя, и убелиша ризы своя в крови Агнчи ( V II , 1 4; ср. XII, 11). Ср. в послании: кровь Иисуса Христа Сына Его очищает нас от всякого греха (I, 7); и той очищение есть о гресех наших (II, 2). Далее, и в послании, и в Апокалипсисе условием спасения является вера, которая исповедует Христа и не отрицается и вместе с τηρεῖν τὰς ἐντολάς ( τὸν λόγον ), как и это последнее, обнаруживается в делах (I Ин. III , 23. 24; V, 1—3; Апок. XII. 17; XIV 12). В обоих писаниях изображается второе пришествие Сына Божия, за которым последует высшее прославление верующих (I Ин. III, 2; Апк. XXI, 7). Даже разности в стиле и языке слишком преувеличены противниками подлинности Евангелия и послания или Апокалипсиса: стиль в Апокалипсисе, как и во всех писаниях, носящих имя Апостола Иоанна, непериодический; строение предложений самое простое, расстановка слов напоминает ветхозаветные писания. Здесь можно отметить, как особенно бросающееся в глаза, употребление ἵνα , характерное дня послания. Евангелия и Апокалипсиса: Апк. XIII, 13, Ин. XV, 13; I Ин. I, 9; ИИ, 1 и Апк. XIV, 13; Ии I, 3; IX, 3; XIII, 18; I Ин. II, 19. Лексикон обоих писаний по самому характеру их должен быть весьма различен, так как в

одном описываются богатые величественными образами видения, а в другом анализируется внутренняя религиозная жизнь; тем не менее и в этом отношения можно указать значительное число особенных терминов, общих для послания и Апокалипсиса: εἴδωλα , σκάνδαλον , ψευδοπροφὴτης , ψεύδεσθαι , ἰσχυρός , ποιεῖν τὴν δυκαιοσύνην , διάβολος . ἐντολαί , μαρτυρία и μαρτυρεῖν , διὰ τὸ ὄνομα , σπέρμα , χρείαν ἔχειν , ὥρα , ἀληθινός , ἔσχατος (о времени), ὅλος , ὅμοιος с дат., πᾶς с следующим причастием с членом, ἐνώπιον , αἴρειν , ἀρνεῖσθαι , ἐξέρχομαι , κεῖσθαι , θεωρεῖν , θαυμάζειν , οἶδά που ( ποθεν ), κλείειν , ἥκειν , μένειν , μισεῖν , ὁμολογεῖν , ὄψεσθαι , περειπατεῖν , πλανᾷν , πεπληρωμένος , τηρεῖν τὰς ἐντολάς ( τὸν λόγον ), ὑπάγειν , φαίνην , φανεροῦν , χαίρειν 92).

Если иметь в виду все сейчас изложенное, надеемся, не покажется слишком смелым то заключение, что между посланием и Апокалипсисом по только нет такого резкого различия, которое исключало бы принадлежность их одному писателю, но даже наблюдается такое взаимное сродство, при совершенно естественном различии, которое вполне оправдывает древнейшее предание о том, что оба они написаны Апостолом Иоанном. А вместе с сказанным об отношении послания и четвертого Евангелия устанавливается столь тесная связь между тремя главными писаниями Апостола Иоанна, что отрицание подлинности одного оказывается возможным только при отрицании подлинности всех трех. В этом именно, вместе с определенными историческими указаниями, имеет глубокое и непоколебимое основание то убеждение древней Церкви, что все эти писания происходят от одного и того же Иоанна, который при том не нуждается ни в каких ближайших определениях (Ириной, Климент, Тертуллиан, Мураториев Канон, Ипполит, Ориген) 93).

ПРЕБЫВАНИЕ СВ. АПОСТОЛА ИОАННА В МАЛОЙ АЗИИ

Принадлежность послания Апостолу Иоанну требует, как своего необходимого предположения, пребывания Апостола Иоанна

92) В. Weiss, Einleit. in d N. T., S. 444—448; Д. И. Богдановский, Лжеучителя, стрн. 180—188, Н. Д. Молчанов, Подлинность четвертого Евангелия, стрн. 177—189.

93) Th. Zahn,Einleit. ind. N. T, II, 460. 9, cp. Gesch d. ntl. Kan., I, 202 sqq.

в Малой Азии, так как послание носит на себе все признаки своего происхождения в этой области. Это несомненно не только для того, кто отожествляет писателя ого с писателем Апокалипсиса, но и для того, кто отрицает это тожество, ибо в конце первого и в начале второго века нельзя нигде найти более подходящей почвы, на которой оно могло бы возникнуть, здесь же в Малой Азии находятся и древнейшие следы его существования (св. Поликарп, Папий). Отсюда понятно, какое важное значение для решения вопроса о подлинности послания и прочих писаний, известных с именем Апостола Иоанна, равно как для понимания характера их и содержания, имеет такой или иной ответ на вопрос о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии. Понятно также и то, почему этот вопрос имеет довольно значительную специальную литературу, и почему некоторые из противников подлинности четвертого Евангелия и послания не щадят усилий, чтобы отделаться от факта, разрушающего их излюбленные воззрения 94). Собственно говоря, вопрос о малоазийском пребывании Апостола Иоанна вызван и поддерживается именно стремлением отрицательной критики заподозрить и отвергнуть писания Апостола Иоанна, как неподлинные.

При решении вопроса о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии необходимо иметь в виду то очень важное обстоятельство, что, кажется, ни в одном вопросе не замечается так определенно влияние воли на понимание фактов, как в этом. Hilgenfeld’y ученику Baur ’а, и самому Baur' у необходимо пребывание Апостола Иоанна в Малой Азии, ибо оно составляет основание их доказательств против подлинности четвертого Евангелия, заимствуемых из Апокалипсиса и споров о Пасхе, и они находят свидетельства, которые удостоверяют этот факт, совершенно достаточными. Напротив, Keim , для которого этот факт весьма нежелателен, те же самые свидетельства

94) Подробный разбор взглядов исследователей, отрицающих факт малоазийского пребывания Апостола Иоанна, см в «Христ. Чт.» 1879 г., ч I, ст. И. Успенского Вопрос о пребывании св. Апостола Иоанна Богослова в Малой Азии, стрн. 2 279; в «Правосл. Собеседн.» 1872 г., ч. III, ст. Вабница. Был ли Апостол Иоанн в Ефесе? стрн. 40. 484, у Н. Д. Молчанова, Подлинность четвертого Евангелия, стрн. 124—147; Иеромон. Евдокима, Св. Апостол и Евангелист Иоанн Богослов, стрн. 214 сл.

4 6

объявляет не имеющими никакой силы 95). В виду такого характера критических суждений, которые в столь значительной степени определяются симпатиями или антипатиями авторов, а не достоинством и ценностью исторических данных, необходимо сначала тщательно анализировать положительные данные, на которых утверждается факт малоазийского пребывания Апостола Иоанна, а затем уже разобрать возражения отрицательной критики и при том только те, которые самими критиками признаются более важными и решительными.

Первое место в ряду свидетельств о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии принадлежит писаниям, носящим имя Апостола Иоанна. Что бы ни думали о писателе их, они несомненно доказывают, что в последней четверти первого века в Малой Азии жил муж, обладавший высшею властью надзора за состоянием церквей, испытавший на себе личное влияние Спасителя и свое особое понимание христианства отпечатлевший на целом круге учеников 96). Этот муж был Иоанн, как свидетельствует Апокалипсис. Тайнозритель несколько раз называет себя Иоанном (I, 1. 4. 9; XXII, 8), и хотя он не приписывает себе наименования Апостола, а только раба Иисуса Христа (I, 1; ср., впрочем. Рим. I, 1; Гал. I, 10; Филип. I, 1), однако характеризует себя такими чертами, которые определению указывают на его апостольское достоинство. Если тайнозритель говорить просто, без всякого пояснения: Иоанн седми церквам, яже суть во Асии (I, 4), то этот Иоанн должен быть всем известным лицом и признанным авторитетом. Особенно характерны указания писателя Апокалипсиса на «свидетельствование» им слова Божия и на самовидчество, которые столь обычны в писаниях Апостола Иоанна (Ин. I, 7. 8. 15. 19; XIX, 35; I Ин. I, 2; Т, 6 7. 8. 9; Ин. I, 14; I Ин. I, 1). Тон речи тайнозрителя—авторитетный, совершенно апостольский (I, 4. 9); особенно он сказывается в апокалипсических посланиях к семи малоазийским церквам, в решительных и строгих приговорах, а также и в похвалах ангелам церквей. В этих посланиях говорить не простой епископ, пишущий

95) См. у F. Godet, Commentaire sur l’Évangile de S. Jean, t. 1, p. 74.

96) Cp. Ait. Giffert, A History of Christianity in the apostolic Age, p. 607.

собратьям, хотя бы и авторитетный, но человек, облеченный высшими полномочиями наблюдать за состоянием целого округа церквей и их предстоятелей—епископов. Так мог говорить только Апостол Иоанн, а не какой-либо другой Иоанн, никогда не обладавший такими широкими правами 97). И действительно, мы не знаем никакого другого предания об Апокалипсисе, кроме безусловно признающего его подлинным писанием Апостола Иоанна. Принадлежность Апокалипсиса Апостолу Иоанну настолько решительно засвидетельствована историческими данными всей христианской древности, что даже Евсевий, при всем своем нерасположении к Апокалипсису, по мои привести ни одного свидетельства против него. Здесь достаточно указать на древнейшее и очень определенное свидетельство св. Иустина, который прямо называет писателем Апокалипсиса именно Апостола Иоанна 98).

В виду несомненной принадлежности Апокалипсиса Апостолу Иоанну для нашей цели особенно важно то, что Апокалипсис дает свидетельство о самой близкой связи тайнозрителя с малоазийскими церквами: он знаком со всеми обстоятельствами церковной жизни малоазийских христиан даже до мельчайших подробностей ее и характеристических особенностей каждого из упоминаемых в Апокалипсисе обществ; он знает не только внешние события религиозно-нравственной жизни, но даже самые внутренние, сокровенные помыслы их. Но так как тайнозритель Иоанн никто иной, как тот Иоанн, который до времени Траяна жил в Ефесе, ученик Господа, о котором Поликарп и прочие «пресвитеры» Иринея говорили, как о своем учителе, т. е. (как увидим ниже) Апостол Иоанн, то в Апокалипсисе

97) Ср. Н. Д Молчанов, Подлинность четвертого Евангелия, стрн. 133-134.

98) Dialog, с. Tryph. Iud. с. 81 (М. gr. VI, 669). κοὰ πάρ’ ἡμῖν ἀνήρ τις, ῷ ὄνομα Ἰωἀννης, εἶς τῶν ἀποστόλωντοῦΧριστοῦ, ἐνἀποκαλύψειγενομένῃαὐτῷ,... Cp. Euseb., H. E. IV, 18: Μ. gr. XX, 376. Подробнее о подлинности Апокалипсиса см. у Zahn'a,Gesch. d. ntl. Kan., 1, 201—208, Einl. in. d. N. T, II, 450; B. Weiss'a, Einleit. in d N. T., S. 343—344, Cornely,Introd. spec. insingN. T. libros, p. 689—698, Rob. Kubel, Die Offenbarung Iohannis, 2 Aufl. durchges. u. ergänzt v. Otto Zockler (в Kurzgefasstes Kommentar zu den heiligen Schriften A. u. N. Test V. Herrn. Strackи O. Zockler.München 1898. 5 Abt.). S. 160 f., 185 ff.

мы имеем непререкаемое доказательство достоверности предания о пребывании его в Малой Азии, при том о пребывании сравнительно долговременном, в течение которого прочно установилась тесная связь тайнозрителя с малоазийскими церквами, равно как и авторитетное отношение его к ним.

Если даже допустить вместе с противниками подлинности, что Апокалипсис принадлежит не Апостолу, а «пресвитеру» Иоанну или кому-либо другому, то и в таком случае Апокалипсис является сильным и решительным свидетельством в пользу исторической достоверности пребывания Апостола Иоанна в Малой Азии. Апокалипсис ясно указывает на Проконсульскую Азию, как место деятельности своего писателя, и здесь же он очень рано принят быль, как писание Апостола Иоанна 99). Каким образом это могло бы случиться, если бы для писателей второго века не было бесспорным фактом продолжительное пребывание Апостола Иоанна в Малой Азии и его близкое отношение к малоазийским церквам. Во всяком случае не потому, что Апокалипсис выдает себя за писание Апостола Иоанна и признан был таковым, из него заключили о деятельности его в Малой Азии, но только потому, что Апостол Иоанн жил и действовал в Малой Азии, произведение некоего Иоанна могло быть приписано Апостолу 100). Если бы Апостол Иоанн не жил в Малой Азии, то признание Апокалипсиса его писанием уже в первой половине второго века было бы необъяснимым явлением. В виду этой связи тайнозрителя с малоазийскими церквами, устанавливаемой Апокалипсисом, получает особенно важное значение приведенное выше свидетельство св. Иустина о том, что Апокалипсис написал ἀνὴρ τις , ᾦ ὄνομα Ἰωάννης , εἷς τῶν ἀποστόλων τοῦ Χριστοῦ . Иустин был родом из Палестины, путешествовал в Малой Азии и здесь ок. 130— 185 г. был обращен в христианство, посетил Александрию и Рим

99) Иустин Муч, Dialog, с. Tryph, с. 51: М. gr. V1, 669, Euseb, Н. E. VI, 24: М. gr. XX, 389. (Феофил Антиох.), IV, 26. М. gr. XX, 392 (Мелитон Сардийский); V, 18: М. gr. XX, 480 (Аполлоний Ефес.); Ириней, Adv. haer., IV, 20. М. gr. VII, 1040, V, 30: М. gr. VII, 1203. 1207 и друг.

110) Так именно рассуждает prof. W. Mangold, не признающий принадлежности Апокалипсиса Апостолу Иоанну (у Fr. Bleck, Eiuleit. ind. N. T., S. 269. Anmerk.).

и посему является выразителем общего церковного предания около половины второю века. Если Иустин говорит, что Апокалипсис написан Иоанном, одним из Апостолов Христа, то это бесспорно свидетельствует о том, что в это время в Ефесе (а также и в других местах) факт продолжительного пребывания Апостола Иоанна в Малой Азии был несомненным 101).

Дальнейшие доказательства малоазийского пребывания Апостола Иоанна заимствуются у церковных писателей и восходят к свидетельству непосредственных учеников его. Правда, известия о периоде между концом первого и концом второго века, как сказано выше, вообще недостаточны, литература бедна и фрагментарна; но тем более получает значения личность св. Поликарпа, еп. Смирнского (родился или крещен ок. 69 г., ум в 155 — 156 г.), который служит живою связью между Апостолом Иоанном и писателями последней четверти второго века, от какого времени осталось достаточно памятников. О нем св. Ириней пишет: «Поликарп не только был наставлен Апостолами и обращался со многими из видевших нашего Господа, но и Апостолами был поставлен в епископа смирнской церкви в Асии, которого я видел в ранней моей юности» 102). В частности, св. Поликарп имел ближайшее обращение с Иоанном, тоже принадлежавшим к числу видевших Господа 103). Еще в то время, когда Ириней писал свое сочинение «Против ересей» (не раньше последней четверти II в.) были живы слышавшие от Поликарпа, что Иоанн, ученик Господа, в Ефесе, пришедши в баню мыться и увидев в ней Киринфа, выбежал из бани не мывшись и сказал: убежим, чтобы не упала баня, потому что в ней враг истины, Киринф...ш) В послании к Виктору, еп. Римскому , св . Ириней

101) Ср. В Weiss, Einleit. in das N. T, S. 343, Th. Zahl, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 192.

102) Iren., Adv. haer., III, 3. 4. (M. gr. VII. 851): Καὶ Πολύκαρπος δὲ οὐ μόνον υπὸ τῶν ἀποστόλων μαθητευθεὶς καὶ συναναστρεφεὶς πολλοῖς τὸν Χριστὸν ἐωρακόσιν, ἀλλὰ καὶ ὑπὸ τῶν ἀποστόλων κατασταθεῖς εἰς τὴν Ἀσίαν ἐν τῇ ἐν Σμύρνῃ ἐκκλησίᾳ ἐπίσκοπος, ὃν καὶ ἡμεῖς ἐωράκαμεν ἐν τῇ πρώτῃ ἡμῶν ἡλικίᾳ.

103) Iren., Fragm. epist. ad. Florin. (M. gr VII, 1228): κοὶ τὴν μετὰ Ἰωάννου σοναναστροφὴν, ὡς ἀπήγγειλε (Πολύκαρπος) καὶ μετὰ τῶν λοιπῶν τῶν ἐωρακότων τὸν Κύριον.

1011 Iren., Adv. haer., III, 3. 4. (M. gr VII, 853)· Kαὶ εἰσὶν οἱ ἀκηκοότες αὐτοῦ (τοῦ ΙΙολυκάρπον), ὅτι Ἰωάννης, ὁ τοῦ Κυρίου μαθητής,

пишет, что Аникита не мог убедить Поликарпа не соблюдать того, что он всегда соблюдал, живя с Иоанном, учеником Господа, и прочими Апостолами, с которыми вместе жил 105). Из этих свидетельств св. Иринея видно, что св. Поликарп был учеником Апостолов и ближайшим образом Иоанна, ученика Господня, который в Ефесе имел столкновение с еретиком Киринфом. Кто был этот Иоанн? Наименование его «учеником Господа» в сопоставлении с свидетельством Иринея, что Поликарп был наставлен Апостолами ими поставлен в епископа, жил с Иоанном, учеником Господа, и прочими Апостолами, дает прочное основание видеть в нем Апостола Иоанна, который жил в Ефесе, и с которым там же, в Малой Азии, св. Поликарп имел обращение. Во всяком случае это—тот самый Иоанн, о котором так часто говорить св. Ириней 106). Разбор собственных свидетельств последнего подкрепит наше утверждение.

В тесной связи с св. Поликарпом стоит св. Ириней, еп. Лионский, в юности ( παῖς ἔτι ὤν ) бывший учеником Поликарпа и потому имевший полную возможность получить самые точные сведения об Апостоле Иоанне. Слова своего учителя он записывал не на бумаге, а в сердце, «и благодать Божия,— говорит он в послании к другому ученику се. Поликарпа— Флорину, помогала мне всегда сохранять их в свежей памяти... Случившееся в то время я помню лучше, чем недавнее....

ἐν τῷ Ἐφέσῳ πορεοθεὶς λούσασθαι, καὶ ἰδῶν ἔσω Κήρινθον, ἐζὴλατο τοῦ βαλανείου μὴ λουσάμενος, ἀλλ’ ἐπειπών Φύγωμεν, μὴ καὶ τὸ βαλανεῖον σομπέσῃ, ἔνδον ὅντος Κηρίνθου, τοῦ τῆς ἀληθείας ἐχθροῦ. Euseb., H. Ε. IV, 4. 6: Μ. gr. XX, 977. Об исторической достоверности этого факта см. в «Правосл. Обозр.» 1881 г., декабрь, статью профессора М. Д. Муретова: Евсевий Памфил..., стрн. 648—654.

105) М. gr. VII, 1232 (Euseb., H. E. V, 24. 16 M. gr. XX, 508): οὕτε γὰρ ὁ Ἀνίκητος τὸν Πολύκαρπον πεῖσαι ἐδύνατο μὴ τηρεῖν, ἅτε μετὰ Ἰωάννου, τοῦ μαθητοῦ τοῦ Κυρίου ἡμῶν ἤκων καὶ τῶν λοιπῶν ἀποστόλων, οἶς συνδιέτριφεν, ἀεὶ τετηρηκότα, οὕτε μὴν ὁ Πολόκαρπος τὸν Ἀνίκητον.

106) Говорил это в виду заявления Ad. Наrnасk’а, что в вопросе об Иоанне и его послании Поликарп исключается, так как в своем послании он никогда не ссылается на Иоанна; что только чрез Иринея и других мы знаем его как ученика Иоанна и Апостолов, но кто этот Иоанн, об этом мы ничего не знаем от самого Поликарпа, а в этом и вопрос (Die Chronologie, der alcthristl. Litterat., I, 659).

Я мог бы указать место, где сидел и беседовал блаженный Поликарп, его входы и выходы, мог бы изобразить особенности его образа жизни и внешний вид, изложить его беседы с народом и то, как он рассказывал о своем обращении с Иоанном и с прочими, видевшими Господа, как он по памяти передавал их речи и содержание того, что он слышал от них о Господе, что он получил от самовидцев Слова жизни» 107). Живость и отчетливость воспоминаний, которые срослись с душою св. Иринея, ясность и определенность в изображении подробностей из жизни и бесед св. Поликарпа неопровержимо удостоверяют что св. Ириней был действительным учеником св. Поликарпа: он представляет себе фигуру старца, его походку, входы и выходы, помнит его привычки, особенности телодвижений, может изложить его беседы 108). Эти черты воспоминаний Иринея о Поликарпе заставляют предполагать, что близкие отношения между ними не ограничивались тем временем, когда Флорин слушал Поликарпа, но продолжались, может быть, несколько лет 109). И св. Поликарп был дня Иринея только преимущественным, но не единственным источником его сведений об Апостоле Иоанне: Ириней неоднократно ссылается на пресвитеров, которые видели Иоанна, ученика Господня, и обращались с ним в Малой Азии 110). Кроме того, св. Ириней

107) Euseb. H. Е V, 20: М. gr. IX, 484—485.

108) Все это решительно говорит против уверений Ad. Harnack'а, что Ириней вообще только случайно видел Поликарпа и несколько раз слушал его проповеди, но никогда не был его учеником в собственном смысле и не имел никакого общения с ним (DieChronol. d. altchrisll. Litterat., I, 328 и в др. местах).

109) Th. Zahn (ApostelundApostelschulerinderProvinzAsien, S. 40) время наставления Иринея Поликарпом и другими апостольскими учениками в Асии простирает от 127 г до 140 (или 150) г. Вообще же хронологию жизни Иринея Th. Zahnпредставляет в таком виде: родился ок. 115 г., встретился с Флорином в Смирне в 129 г, слушал Поликарпа и других апостольских учеников ок. 127—140 (или 150) г., в Риме был ок. 150—160 г., пресвитер в Лионе до 177 г., путешествие в Рим в 177 г., епископ Лионский—от 178 г., написание сочинения против ересей ок. 185 г., послание к Виктору ок. 190 г.; год смерти точно неизвестен, но вероятно раньше 200 г.

110) Iren, Adv.haer., II, 22. 5= М. gr. VII, 785; V, 30. 1: М.gr. VII, 1203, V, 33 3: M. gr. VII, 1213.

долгое время был выдающимся пресвитером Лионской церкви, в которой епископом был св. Пофин, и наследовал кафедру после его мученической кончины в 177 или 178 г. Есть достаточно оснований думать, что св. Пофин, подобно св. Иринею, происходил из Малой Азии; он жиль более 90 лет и, следовательно, стоять весьма близко к апостольскому веку; поэтому чрез него галльская церковь с первого момента своего исторического существования является носительницею апостольского предания. С Пофином св. Ириней должен был иметь ежедневное обращение. Наконец, Ириней хорошо был знаком с жизнью Римской церкви, и вообще от начала до конца своего общественного служения принимал самое деятельное участие в жизни вселенской Церкви (борьба с гностицизмом, с монтанизмом, споры о Пасхе). Посему св. Ириней является «классическим» свидетелем о церковном состоянии и о церковных преданиях не только в отношении к своей церкви и к своему времени, но и в отношении к более широкому кругу частных церквей и ко времени, непосредственно примыкающему к апостольскому периоду 111).

Св. Ириней пишет: «Все пресвитеры, обращавшиеся в Асии с Иоанном, учеником Господа, утверждают, что это передал Иоанн, ибо он жил с ними до времен Траяна» 112). В латинском переводе прибавлено: «некоторые из них видели не только Иоанна, но также и других Апостолов». Последняя фраза показывает, что Иоанн, ученик Господа, есть именно Апостол Иоанн, с которым в Асии обращались пресвитеры. Еще определеннее св. Ириней говорит о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии в следующих словах: «Иоанн, ученик Господа, возлежавший на Его персях, также издал свое Евангелие в то время, когда он имел свое пребывание в Асии в Ефесе» 113). Возлежавший на персях Господа , бесспорно ,

111) J. В. Lightfoot, Essays on the Work entitled Supernatural Religion, p. 225.

112) Euseb., H. E. III, 23.3 (M. gr. XX, 257): καὶ πάντες δὲ οἱ πρεσβύτεροι μαρτοροῦσιν οἱ κατὰ τὴν Ἀσίαν Ἰωάννῃ τῷ τοῦ Κυρίου μαθητῇ συμβεβληκότες παραδεδοκέναι ταῦτα τὸν Ἰωάννην παρέμεινε γὰρ αὐτοῖς μέχρι τῶν Τραιανοῦ χρόνων. Cp. Iren, Adv. haer., II, 22. 5: M. gr. VII, 785. 786.

113) Iren., Adv. harr, III, 1. 1 (M. gr. VII, 845): Ἔπειτα Ἰωάννης,

есть Апостол Иоанн (Ин. Х III , 22), которому издревле усвоено почетное наименование «наперсника» Христа ( ὁ ἐπιστὴθιος μαθητής ) 114 ); он написал Евангелие, когда имел пребывание в Ефесе Асийском. Далее св. Ириней пишет: «И церковь Ефесская, основанная Павлом и имевшая среди себя Иоанна до самых времен Траяна, есть истинная свидетельница предания Апостолов 115). Иоанн, живший среди Ефесских христиан до времен Траяна, вместе с Апостолом Павлом для Ефесской церкви является источником хранимого в ней предания Апостолов.

В названном выше послании к Флорину св. Ириней говорит, что (в числе других пресвитеров) он слушал Поликарпа, который рассказывал о своем обращении с Иоанном 116). Ириней ни одним словом не указывает, что Иоанн, о котором говорит он сам, есть другой Иоанн, а не тот, о котором рассказывал св. Поликарп; отсюда естественное заключение, что и Иоанн, учеником которого был св. Поликарп, есть именно Апостол Иоанн, тожественный с тем, о котором так определенно свидетельствует св. Ириней. Таким образом, предание о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии дошло до

ὁμαθητὴςτοῦΚυρίου, ὁκαὶἐπὶτὸστῆθοςτοῦΚυρίοῦἀναπεςὼνκαὶαὐτὸςἐζέδωκετὸεὐαγγέλιονἐνἘφέςῳτῆτἈσίαςδιατρίβων. Euseb., H. Ε. V, 8 Μ., gr. XX, 449.

114) Что возлежавший на персях Господа (Ин. ХIII, 23) был именно Апостол и Евангелист Иоанн, это было твердым убеждением древней Церкви (ср. Поликрат у Евсевия Н. E. V, 24, 3: М. gr. XX, 493). Ориген (in Ioan tom. XXXII, 13) формально доказывает это, сопоставляя Ин. XIII, 23 и XXI, 24. Правда, некоторые, признавая, что не поименованный ученик (Ин. I, 35 сл.; XIII, 23 сл.: XVIII, 15; XIX, 26 сл.; XX 2) есть писатель Евангелия, пытались доказать, что он не Апостол, а «пресвитер» Иоанн (см. у Zahn'а.,EinlindN. T, II, 432, 480). Но по Mф. XXVII, 20, Мрк. XIV, 17. 20, Лк. XXII, 14. 30 в последней пасхальной вечери Господа не принимал участия никто, кроме двенадцати Апостолов; а потому ὁ επιστήθιος μαθητής может быть только Апостол.

115) Iren, Adv haer, III, 3. 4 (Μ. gr. VU, 854—856): ἀλλὰ καὶ ἐν Ἐφέσῳ ἐκκλησία, ὑπὸ Παύλου μὲν τετελειωμένη, Ἰωάννου δὲ παραμείναντος αὐτοῖς μέχρι τῶν Τραιανοῦ χρόνων, μάρτυς ἀληθής ἐστι τῆς τῶν ἀποστόλων παραδοεως. Euseb., H. E. III, 23. 4. Μ. gr. XX, 257.

116) Iren, Fragm epist. ad Florin M. gr. VII, 1228, Euseb., H. E. V, 20. M. gr. XX, 484—486.

Иринея непосредственно от лиц, видевших Апостола и обращавшихся с ним в названной местности.

Еще одно важное свидетельство о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии заключается в послании св. Иринея к Виктору, еп. Римскому. Когда возник спор о времени празднования Пасхи, то малоазийские церкви, основываясь на древнем предании и в частности на практике Апостола Иоанна, жившего и погребенного в Ефесе, отстаивали обычай празднования Пасхи в четырнадцатый день нисана. Римский епископ Виктор хотел было за это отсечь от единения церкви всей Асии и своими гранатами объявил тамошних братий совершенно лишенными общения; по Ириней в послании к Виктору убеждает его не отлучать от общения целые церкви за то только, что они сохраняют преданный им древний обычай. При этом Ириней напоминает Виктору, как при Аниките, во время пребывания в Риме св. Поликарпа, оба они касательно других предметов не много спорили, а об этом вопросе и спорить не хотели, потому что ни Аникита не мог убедить Поликарпа не соблюдать того, что последний всегда соблюдал, живя с Иоанном, учеником Господа нашего, и обращаясь с другими Апостолами ; ни Поликарп не убедил Аникиту соблюдать свое 117). Таким образом Ириней напоминает Римскому епископу об официальных сношениях Поликарпа с одним из его предшественников и указывает на то, что Поликарп ссылался на обычай Иоанна, ученика Господня и других Апостолов ; следовательно, и Иоанн, ученик Господа, был одним из Апостолов, как и указано выше. Да и могло ли иметь в Риме большое и решающее значение указание на обычай, утвержденный, напр. «пресвитером» Иоанном, человеком во всяком случае на западе совершенно неизвестным, и именно в то время, когда уже придавали большое значение апостольскому происхождению церкви и ее предания? Св. Ириней не привел бы такой ссылки в своем послании, если бы не мог доказать ее документально. В Риме должны были знать о переговорах, на которые указывал Ириней; и если бы не было так, как он говорил, то в Риме не замедлили бы раскрыть ошибку. И вообще обращение к Апостолу Иоанну в пасхальном споре показывает, что факт

117) Euseb., H. E. V, 24 16: М. gr. XX, 508.

малоазийского пребывания его известен был не только в Малой Азии, но и в Галлии, и в Риме и ни в каком случае не лог быть выведен из четвертого Евангелия, так как последнее в этом отношении стоит в кажущемся противоречии с малоазийскою практикою. Поэтому мы должны думать, что защитники ее опирались на твердое предание, что Апостол Иоанн лично санкционировал их обычаи неоднократным примером во время своего пребывания в Малой Азии.

Все эти свидетельства мужа, заслуживающего полного доверия ( πιστός ) и бывшего ревностным хранителем церковного православия ( τῆς ἐκκλησιαστικῆς πρεσβεύσας ὀρθοδοξίας ), как называет Иринея Евсевий 118), решительно говорят в пользу рассматриваемого факта. Во всех этих свидетельствах важно и то, что св. Ириней указывает только какой-нибудь частный случай из жизни и деятельности Апостола Иоанна в Малой Азии, а самый факт пребывания его там считает общеизвестным, не требующим никаких доказательств и подтверждений. И об этом факте св. Ириней говорит не один раз, а при всяком удобном случае—и в своем сочинении «Против ересей», и в послании к Флорину. Он не только сам убежден в истинности своих слов, но и вполне уверен, что пребывание Апостола Иоанна в Малой Азии было бесспорным и для еретиков, и для православных, и для восточных христиан, и для западных, хотя все лица, к которым писал Ириней вовсе по имели никаких побуждений разделять его мнение; напротив, в интересах и гностиков, и Виктора, и Флорина было совершенно противоположное; и они не замедлили бы разоблачить ошибку. Все это придает свидетельству св. Иринея о малоазийском пребывании Апостола Иоанна особенно важное значение и, несомненно, в виду этого именно значения свидетельств Иринея Ad . Harnack столь усиленно стремится набросить густую тень подозрения относительно их исторической достоверности.

Свидетельства Иринея подкрепляются важным указанием Ефесского епископа Поликрата, жившего в конце II века, который в официальном послании, писанном к Римскому епископу Виктору одновременно с посланием Иринея по поводу пасхальных споров, говорить; «В Асии погребены великие

118) H. E. III, 23. 2. М. gr. XX, 257.

началовожди, имеющие воскреснуть в день пришествия Господня, когда облеченный славою Господь приидет с неба и воскресить всех святых: Филиппа, одного из двенадцати Апостолов, погребенного в Иераполе...; также Иоанна, который возлежал на персях Господа, был священником и носил дщицу, был исповедником и учителем и погребен в Ефесе» 119). Поликрат низать о себе· «вот уже мне шестьдесят пять лет о Господе (следовательно, родился или крестился около 125 г.); я имел сношения с братьями во всей вселенной». Поликрат происходил из христианской семьи. Семь из его родственников были епископами. Он имеет даже преимущество пред Иринеем в том, что был епископом Ефеса и находился, так сказать, у самого источника преданий об Апостоле Иоанне 120). Послание Поликрата одобрено было «великим множеством» епископов, собравшихся для рассуждений о времени празднования Пасхи, а потому имеет официальный характер и служит выражением общего малоазийского убеждения. Оно удостоверяет, что и церкви Малой Азии, и Римская церковь, к которой направлено было это послание, были совершенно согласны в том, что Иоанн, возлежавший на персях Господа, следовательно—Апостол, жил и погребен в Ефесе.

Около того же времени, Аполлоний , ефесский пресвитер, в сочинении, направленном против монтанистов, на основании предания рассказывает, что «в Ефесе Иоанн божественною сплою воскресил мертвого» 121). Перед этим Евсевий, который сообщает это свидетельство, говорит, что Аполлоний пользовался доказательствами, взятыми из Апокалипсиса Иоанна. Несомненно, что этот Иоанн есть Апостол, во-первых, потому, что Евсевий ни одним словом не указывает на то, что Аполлоний считал тайнозрителя личностью, отдельною от Апостола, хотя это было бы для него весьма важно, и, во-вторых, потому, что в это время в Малой Азии не было никаких сомнений в происхождении Апокалипсиса от Апостола Иоанна. И сам Евсевий, который

119) Euseb., H. E. V, 24, 3 (М. gr XX, 493)· ἕτι δὲ καὶ Ἰωάννης ὁ ἐπὶ τὸ στῆθος τοῦ Κυρίου ἀναπεςὼν, ὡς ἐγενήθη ἱερεῦς τὸ πέταλον πεφωρηκὼς καὶ μάρτυς καὶ διδάσκαλος· οὐτος ἐν Ἐφέσῳ κεκοίμηται.

120) Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asitn, S. 214.

121) Euseb., H. E. V, 18. 14. M. gr. XX, 480.

нигде не высказывает сомнения относительно пребывания Апостола Иоанна в Малой Азии, естественно разумеет в свидетельстве Аполлония именно Апостола, а не какого-либо другого Иоанна. Свидетельство Аполлония важно в том отношении, что он писал раньше Иринея; следовательно, не может быть и речи о заимствовании от Иринея. Аполлоний самостоятельно свидетельствует о малоазийском предании; а он был знаток местных преданий, и своим противникам монтанистам указывал на общественный архив Асии 122).

С малоазийскими свидетелями достоверность предания о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии утверждают и александрийские писатели. Климент Алекс. в сочинении: τίς ὁ πλούσιος σωζόμενος (§ 42) пишет: «Выслушай притчу, но это не притча, а истинное повествование, переданное об Апостоле Иоанне и сохранившееся в памяти. Когда тиран умер, Апостол с острова Патмоса возвратился в Ефес н, по приглашению, посетил ближайшие области язычников—частью для поставления епископов, частью для устроения детых церквей, а частью для принятия в клир некоторых лиц, указанных Св. Духом» 123). Таким образом, Климент Алекс. но только утверждает факт пребывания Апостола Иоанна в Малой Азии, но и дает драгоценные сведения о деятельности его но управлению и организации малоазийских церквей. Свидетельство его заслуживает полного доверия, потому что он вообще был человек образованный, знакомый с преданиями местных церквей и стоявший, по его собственным словам, весьма близко к апостольским преемникам 124).

Ориген, основываясь на предании ( ὡς ἡ παράδοσις περιέχει ), в третьей книге толкований на книгу Бытия говорит, что, при рассеянии Апостолов по всей вселенной, Иоанну выпал жребий

122) Euseb., H. E. V, 18. 14: М . gr XX, 480.

123) Euseb, H. Е 111, 23 6 ( М . gr. XX, 257 сл .) ἅκουσον μῦθον οὐ μῦθον , ἀλλὰ ὅντα λόγον περὶ Ἰωάννου τοῦ Ἀποστόλου παραδεδομένον καὶ μνήμῃ πεφυλαγμένον ἐπειδὴ γὰρ τοῦ τυράννοῦ τελεοτήσαντος ἀπὸ τὴς Πάτμου τῆς νήσου μετῆλθεν εἰς τὴν Ἐφεσον , ἀπῄει παρακαλούμενος καὶ ἐπὶ τὰ πλησιόχωρα τῶν ἐθνῶν , ὅπου μὲν ἐπιοκόπους καταστήσων , ὅπου δὲ ὅλας ἐκκλησιας ἁρμόσων , ὅπου δὲ κλήρῳ ἕνα γέ τινα κληρώσων τῶν υπὸ τοῦ Πνεύματος σημαινομένων .

124) Euseb., H. E. VI, 13. Μ. gr. XX, 519.

идти в Асию, где он жил и умер в Ефесе 125). Необходимо признать за преданием, сообщенным Оригеном силу заключении post factum et а facto и видеть в Асии действительное поприще миссионерской деятельности Апостола Иоанна.

Наконец, долголетнее пребывание в Ефесе Апостола Иоанна лежит также в основе всех апокрифических сказаний о нем 126).

Таким образом, факт, что церкви Малой Азии до конца первого века находились под непосредственным личным руководством Апостола Иоанна, покоится не на предании только, но и на прочных документальных и достоверных свидетельствах; об этом говорит непрерывный ряд свидетелей, начиная почти от смерти Апостола Иоанна. По самым различным поводам, по без прямого намерения доказывать рассматриваемый факт, они согласно утверждают, что Иоанн, который последние годы своей жизни провел в Ефесе, был именно Апостол Иоанн. Личность и деятельность великого Апостола глубоко напечатлелась в памяти христиан и так сильно отразилась на внутреннем состоянии малоазийских церквей, что весь образ мысли их представителей, как он выступает пред нами во втором веке, гораздо скорее можно назвать Иоанновым, чем Павловым 127). Только под непременным условием достоверности рассматриваемого предания может быть понято то странное на первый взгляд явление, что нашлись защитники такого мнения будто Малая Азия и в частности Ефес получили от Апостола Иоанна и первоначальное просвещение 128). Выражение этого мнения, можно видеть и в решительном утверждении блаж. Иеронима, что Иоанн основал все церкви Азии и управлял ими 129). Так глубоко вкоренился в сознании христиан бесспорно исторический

125) Euseb., H. E. III, 1. 1 (М. gr. XX, 214—216, cp. III, 23, 1—2: М. gr. XX, 256—257): Θωμᾶς μὲν, ὣς ἡ παράδοσις περιέχει, τὴν Παρθίαν εἴληχεν, Ἀνδρέας δὲ τὴν Σκυθίαν, Ἰωάννης τὴν Ἀσίαν, πρὸς οὓς καὶ διατρίψας ἐν ’Εφέσῳ τελευτᾷ.

126) Lipsius K. A., Apocryphen, Apostelgeschichten und Apostellegenden, Bd. I, 1883, S. 352 — 353, cp. Th. Zahn, Ada Ioannis, S. XXXIX—XLV.

127) Heinr. Thiersch, Die Kirche im apostolischen Zeitalter, S. 205.

128) См. y Th. Zahn’a, Acta Ioannis, p. XXXIX—XL.

129) De vir. ill. c 9 (M. lat. XXIII, 625): Johannestotas Asiac fundavit rexitque ecclesias.

факт долговременного пребывания Апостола Иоанна в Малой Азии и многоплодной деятельности ого среди Асийских церквей.

Теперь обратимся к рассмотрению тех данных, которые, по мнению представителей отрицательного направления, подрывают историческую достоверность предания о малоазийском пребывании Апостола Иоанна.

У отрицателей малоазийского пребывания Апостола Иоанна особенно важное значение получают argumenta e silentio. Книга Деяний Апостольских ничего не говорит о пребывании Апостола в Малой Азии. Св. Игнатий Богоносец в послании к Ефесянам (гл. Х II ) ставит им в особенную похвалу то, что от них Апостол Павел шел на мученическую смерть в Рим и хвалил их в своем послании к ним, и совершенно не упоминает о той славе, какою пользовалась Ефесская церковь, благодаря долговременному пребыванию и деятельности в ней Апостола Иоанна. Не упоминает об Апостоле Иоанне и св. Поликарп в послании к Филиппийцам. «Хранит глубокое молчание» об Апостоле Иоанне и его пребывании в Малой Азии и Смирнская церковь в своем сообщении о мученической кончине св. Поликарпа. Молчание всех этих письменных памятников, по мнению отрицающих рассматриваемый факт, служит бесспорным доказательством того, что в первой половине II века совершенно не знали о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии. Но argumenta e silentio, особенно при наличности положительных и весьма значительных свидетельств,—опора очень ненадежная, и во всяком случае этого рода доказательства могут иметь значение только тогда, когда доказано, что упоминание о каком-либо факте или лице существенно и безусловно необходимо. В данном случае этого доказать нельзя. Книга Деяний Апостольских заканчивается взятием под стражу Апостола Павла и двухлетним пребыванием его в Риме (63—64 г.); а потому совершенно естественно, если в ней ничего не сказано о том, что было после этого и даже после написания самой книги,—ведь в ней ничего не сказано и о смерти Апостола Павла. Также нет ничего удивительного в указании на Апостола Павла и молчании об Апостоле Иоанне в послании св. Игнатия к Ефесянам. Св. Игнатий пишет к Ефесянам: «знаю, кто я, и к кому пишу; я осужденный, а вы помилованные, я в опасности, а вы стоите твердо. Вы—путь для

умерщвляемых ради Бога, сотаинники Павла освященного..., у ног которого я желал бы быть, когда приду ко Господу» (гл. XII). Из приведенных слов видно, что св. Игнатий по говорит о пребывании в Ефесе Апостола Павла, а только о последнем пути его, когда он шел в Рим. Сам Игнатий писал свое послание на пути в Рим, ведомый на суд и страдания. При таких обстоятельствах для Игнатия было весьма естественно сопоставить свое положение с положением Апостола Павла; воспоминания о нем служили для Игнатия ободрением на скорбном пути. Для упоминания об Апостоле Иоанне в этой связи по было никакого повода 130). Св. Поликарп писал послание к христианам Македонии и не имел побуждений указывать им на малоазийскую деятельность Апостола Иоанна, который не жил среди них, не писал им посланий и вообще не был в каких-либо особенно тесных отношениях к ним. Задача послания Смирнской церкви о мученической кончине св. Поликарпа ограничивалась желанием описать последние дни ого жизни, его страдания и смерть на костре, а потому это послание ничего и не говорит об отношении Поликарпа к Апостолу Иоанну. Если к сказанному прибавить, что наряду с свидетельствами, умалчивающими о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии, отрицательная критика не может указать ни одного говорящего свидетеля, который бы прямо отрицал малоазийское пребывание Апостола Иоанна, то несостоятельность этой группы доказательств будет очевидна.

Другой ряд свидетельств направляется отрицательною критикой к тому, чтобы доказать, как несомненное, что Апостол Иоанн умер прежде того времени, какое предполагается для его переселения в Ефес и деятельности в Малой Азии. Если бы удалось доказать это, то вместе с тем устранен был бы и факт малоазийского пребывания Апостола Иоанна. Ранняя смерть

130) Впрочем, в послании Игнатия к Ефесянам необходимо обратить внимание на следующие слова: ἵναἐνκλήρῳἘφεσίωνεὐρεθῶτῶνΧριστιανῶν, οἱκαὶτοῖςἀποστόλοιςπάντοτεσυνῆσανἐνδονάμειἸησοῦΧριοτοῦ (XI, 2) Здесь ясное указание на то, что кроме Апостола Павла в Ефесе имел более или менее продолжительное пребывание, по крайней мере, еще один Апостол. А предание свидетельствует, что этим Апостолом был Иоанн и не называет никого другого из Апостолов, кроме св. Павла (Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 193—194).

Апостола Иоанна будто бы ясно предполагается в Апокалипсисе — Χ VIII , 20. 24 и XXI, 14,—откуда будто бы вытекает то несомненное заключение, что все Апостолы, а следовательно и Апостол Иоанн, к предполагаемому времени написания Апокалипсиса, т. о. к 68 —70 г. уже окончили земное поприще, и Апостол Иоанн не мог жить в Малой Азии до времени Траяна. Здесь не место доказывать, когда написан Апокалипсис. Достаточно прочитать указываемые критикой места, чтобы по достоинству оценить доказательную силу приводимых данных. В первом месте свидетельствуется только то, что во время написания Апокалипсиса на небе было уже известное число святых, Апостолов и пророков, кровь которых была пролита; по не сказано, чтобы умерщвлены были все Апостолы, как этого нельзя понимать о всех святых. Притом рядом с Апостолами совершенно объективно названы и пророки, из числа которых писатель Апокалипсиса не исключает себя. Во втором месте говорится, что имена Апостолов написаны на двенадцати основаниях нового, небесного Иерусалима. Но это, очевидно, указывает не на смерть всех Апостолов, а только на их значение в христианской Церкви, как главных, после краеугольного камня—Иисуса Христа, оснований ее ( cp . I Кор. XII, 28). Подтверждением для указанного понимания свидетельств Апокалипсиса служит для критиков ссылка на Папия, сделанная писателем IX века— Георгием Амартолом, которая будто бы «полагает конец всем иллюзиям», удостоверяя, что Апостол Иоанн, как и брат его Иаков, был убит иудеями; а это, говорят, могло быть только в Иерусалиме; следовательно, Апостол Иоанн жил в Иерусалиме до самой смерти, и пребывание его в Малой Азии может быть только выдумкой 131). Свидетельство—определенное, и вывод из него очень решительный; а потому необходимо подробнее остановиться на этом возражении и оценить его значение. Текст приводимого свидетельства следующий:

Μετὰ δὲ Δομετιανὸν ἐβασίλευσε Νερούας ἔτος ἕν , ὃς ἀνακαλεσάμενος Ἰωάννην ἐκ τῆς νήσου

После Домициана царствовал один год Нерва, который, вызвавши Иоанна с острова,

131) Julicher, Einl. in d. N. T., § 31, Keim, Geschichte Jesu von Nazara. 3 Aufl. 1873 S. 42 flg. Holtzmann Ioannes in der Tradition (Schenkel. ?????on, III, p. 332 flg.).

ἀπέλυσεν οἰκεῖν ἐν Ἐφέσῳ : μόνος τότε περιὼν τῷ βίῳ ἐκ τῶν ιβ ’ μαθητῶν καὶ συγγραψάμενος τὸ κατ ’ αὐτὸν εὐαγγέλιον μαρτυρίου κατηξίωται . Παπίας γὰρ ὁ Ἰεραπόλεως ἐπισκόπος , αὐτόπτης τούτου γενόμενος ἐν τῷ δεντέρῳ λόγῳ τῶν κυριακῶν λογίων φάσκει , ὅτι ὑπὸ Ἰουδαίων ἀνῃρέθη · πληρώσας δηλαδὴ μετὰ τοῦ ἀδελφοῦ τὴν τοῦ Χριστοῦ περὶ αὐτῶν πρόῤῥησιν καὶ τὴν ἑαυτῶν ὁμολογίαν περὶ τούτου καὶ συγκατάθεσιν , εἰπών γὰρ ὁ Κύριος πρὸς αὐτούς . Δύνασθε πιεῖν τὸ ποτὴριον , ὃ ἐγὼ πίνω καὶ κατανευσάντων προθύμως καὶ συνθεμένων . Τὸ ποτὴριόν μου , φησὶν , πίεσθε , καὶ τὸ βάπτισμα , ὃ ἐγώ βαπτίζομαι , βαπτισθὴσεσθε , καὶ εἰκότως · ἀδύνατον γὰρ Θεὸν ψεύσασθαι . οὕτω δὲ καὶ ὁ πολυμαθὴς Ὠριγένης ἐν τῇ κατὰ Ματθαῖον ἐρμηνείᾳ , διαβεβαιοῦται , ὣς ὅτι μέμαρτύρηκεν Ἰωάννης ... καὶ μὲν δὴ καὶ πολυίστωρ Εὐσέβειος ἐν τῇ ἐκκλεσιαστικῇ ἱστορία φησι · Θωμᾶς μὲν τὴν Παρθίαν εἴληχεν , Ἰωάννης δὲ τὴν Ἅσίαν , πρὸς οὓς καὶ διατρίψας ἐτελεύτησεν ἐν Ἐφέςῳ 132).

отослал его жить в Ефесе; оставшись тогда в живых один только из двенадцати учеников и написавши носящее его имя Евангелие, он удостоился мученичества; ибо Папий, епископ Иерапольский, бывший самовидцем этого, во втором слове Господних изречений утверждает, что он убит иудеями, действительно исполнивши с братом предречение о них Христа и свое исповедание относительно этого и согласие. Ибо Господь, сказавши к ним: можете ли нить чашу, которую я пью, и когда они с готовностью согласились и подтвердили, говорит: чашу мою вы будете пить, и крещением, которым я крещусь, вы креститесь. И справедливо, ибо Богу невозможно солгать. Так и ученейший Ориген подтверждает в своем изъяснении на (Евангелие) Матвея, что Иоанн претерпел мученичество.... и историк Евсевий в своей Церковной Истории говорит: Фома получил в удел Парфию, Иоанн же Асию, у которых поживши, окончил жизнь в Ефесе.

Подлинность ссылки на Папия была заподозрена тотчас после первоначального обнародования рассматриваемой части Хроники 133)

132) Patrum. apostolicorum opera, ѵ. Osc. de Gebhardt, Ad. Harnack, Th. Zahn. Lipsiae 1875, p. 191—192.

133) Nolteв «Tubing. Quartalschr.» 1862. S. 466 ff.

Она находится только в одном Cod . Coislenianus 305; все другие списки Хроники опускают это место. Последние об Апостоле Иоанне говорят так: μόνος τότε περιὼν τῷ βίῳ ἐκ τῶν ιβ' μαθητῶν καὶ συγγραψάμενος τὸ κατ ’ αὐτὸν εὐαγγέλιον ἐκ , εἰρήνῃ ἀνεπαύσατο. περὶ οὗ καὶ ὁ παλυίστωρ Εὐσέβιος ἐν τῇ ἐκκλησίαστικῇ ἱστορία φησιν ,... Так как Cod . Coislenianus вообще дает не первоначальный вид Хроники, а переработку ее. которая частью изменяет, частью сокращает, а также и расширяет то, что согласно дастся в остальных списках Хроники, то естественно предполагают, что и рассматриваемое место скорее вставлено в Cod . Coislenianus , чем опущено во всех прочих 134). Это подтверждается и тем самопротиворечием, какое вносится в текст хроники приведенною цитатой из Папия: сказавши о том, что возвратившийся с Патмоса Иоанн, один из двенадцати учеников (следовательно, Апостол), был убит иудеями, та же рукопись, как и прочие, содержит ряд патристических свидетельств, которые все говорят о мирной смерти и погребении Апостола Иоанна в Ефесе. Важно и то, что ссылка на Оригена сделана неправильно. На самом деле у Оригена ( in Matth . XVI, 6) относящееся сюда место читается так: πεπώκασι δὲ ποτὴριον καὶ τὸ βάπτισμα ἐβαπτήσθησαν οἱ τοῦ Ζεβεδαίου υἱοὶ , ἐπείπερ Ἡρώδης μέν ἀπέκτινεν Ἰάκωβον τὸν Ἰωάννου μαχαίρᾳ · ὁ δὲ Ρωμαίιυν βασιλεύς , ὡς ἡ παράδοσις διδάσκει , κατεδίκασε τὸν Ἰωάννην μαρτυροῦντα διὰ τὸν τῆς ἀληθείας λόγον εἰς Πάτμον τὴν νῆσον . В виду этого уже первые издатели названного списка Хроники ( Nolte и Luthardt ) подозревали, что в нем имя Иакова смешано с Иоанном.

Но в настоящее время нельзя сомневаться в справедливости цитаты из Папия, сделанной самим ли Георгием Амартолом, или лицом, занимавшимся переработкой его Хроники. Недавно опубликованы С. D . de Boor ’ ом 135) отрывки, заимствованные из несохранившейся до нас в. полном виде Χρι στιανικὴ ἱστορία , написанной в 430 г. малоазийским пресвитером Филиппом Сидским; один из этих отрывков заключает ту же цитату, что и «Хроника» Георгия Амартола, в

134) С. D de Boor, Texte und Untersuchungen, v. Ad. Harnack u Osc. Gebhardt. V, 2. Leipzig 1888. S. 177.

135) В Text. u. Unters V, 2. 1888. S. 170.

следующем виде : Παπίας ἐν τῷ όευτέρω λόγῳ λέγει , ὅτι Ἰωάννης ὁ Θεόλογος καὶ Ἰάκωβος ὁ ἀδελφὸς αὐτοῦ ὑπὸ Ἰουδαίων ἀνηρέθησαν . Разница между обеими цитатами и употребление наименования ὁ θεόλογος во второй ясно показывают, что ни Георгий Амартол, ни Филипп Сидский не приводить буквально слов Папия, так как наименование ὁ θεόλογος указывает на позднейшую, сравнительно с временем Папия, оценку значения деятельности Апостола Иоанна. Если цитата Георгия Амартола не зависит от истории Филиппа Сидского или заимствованных из нее извлечений, то в таком случае нельзя говорить о смешении между Иоанном и Иаковом, и необходимо принять как несомненное, что во второй книге сочинения Папия находилось указание на смерть Апостола Иоанна от иудеев, которое легло в основание обоих извлечений. Но С. D . Boor настойчиво доказывает зависимость Георгия Амартола от Филиппа Сидского, непосредственно или посредством извлечений из него 136); а в таком случае сообщение возводится опять к одному источнику, хотя и древнейшему Георгия Амартола, однако неопределенному в отношении своей авторитетности.

Но допустим, что приводимое Георгием Амортолом и Филиппом Сидским свидетельство Папия подлинно, и примем его в том буквальном значении, какое оно имеет у названных историографов. Какой же последует вывод из него в отношении к малоазийскому пребыванию Апостола Иоанна. Говорят: Апостол Иоанн убит иудеями, следовательно, в Палестине, а потому в Малой Азии он не был. Если на основании свидетельства Филиппа Сидского смерть Иоанна от иудеев тесно связывать со смертью брата его Иакова, убитого Иродом Агриппой в угоду иудеям (Дн. XII, 1-2) около 43—44 г., или даже если (вместе с Julicher ’ом) полагать ее вообще до 64 г., то тогда будет непонятно, почему об этом совершенно не упомянуто в книге Деяний Апостольских, где говорится о мученичестве Иакова; брата Иоанна (Деян. XII, 1. 2), также и у Евсевия, который подробно рассказывает о мученичестве Иакова, брата Господня, и Символа, преемника Иакова 137). Не мог ли Евсевий хотя одним словом упомянуть о мученической смерти

136) С. D. de Boor, Text u. Unters., V, 2. S. 177.

137) В Text. u. Unters. V, 2. 1888. S. 170.

Апостола Иоанна, если бы он умер там-же— в Палестине от руки иудеев? Но допустим, что Апостол Иоанн убит иудеями; — на каком основании утверждают, что это совершилось в Палестине, когда в самом свидетельстве Папия нет такого указания? Иудеи были и в Малой Азии и здесь отличались не меньшим фанатизмом, чем иудеи палестинские: в Ефесе иудеи замышляли против Апостола Павла (Дн. XIX, 33); асийские иудеи в Иерусалиме подвергали опасности его жизнь (Дн. XXI, 27); смирнские иудеи принимали самое деятельное участие в умерщвлении св. Поликарпа 138). Почему же иудеи Малой Азии не могли умертвить и Апостола Иоанна, если бы он действительно был убит иудеями? Наконец, если выйти за пределы краткого сообщения Филиппа Сидского и принять приведенное выше свидетельство Георгия Амартола в полном объеме, тогда окажется, что Апостол Иоанн в царствование Нервы (18 сент. 96 г. - 25 янв. 98 г.), вызванный с острова , поселился в Ефесе , написал Евангелие, пережил всех Апостолов и был убит иудеями, очевидцем чего был Папий, который был современником св. Поликарпа, с чем никак не вяжется предположение о смерти Апостола Иоанна прежде 64 года. И по свидетельству Георгия Амартола Апостол Иоанн жил в Ефесе и написал Евангелие.

Мы на время согласились с отрицателями малоазийского пребывания Апостола Иоанна, и все-таки не получилось желательного для них вывода из свидетельства Папия. Но и самый факт мученической кончины Апостола от рук иудеев подлежит очень большому сомнению: ни Поликарп, ни Ириней, ни Тертуллиан, ни Евсевий, который с такими подробностями говорить о мученической кончине Поликарпа, не упоминают о мученической смерти Апостола Иоанна или хотя бы о том, что Папий свидетельствовал в этом смысле; напротив, общим убеждением древних христиан было то, что Апостол Иоанн в глубокой старости почил в мире 139). Представляется загадочным и то, что Евсевий, так нуждавшийся в доказательствах для провоз-

138) Euseb., H. E. IV, 15. 41: M. gr. XX, 361.

139) Ср. Hieron., in Galat 6, 10: M. lat. XXVI, 433 См. еще у иepoм. Евдокима, Св. Ап. и Еванг. Иоанн Богосл., стрн. 402 Harnack Ad. (Chronologie, I, 665) не может согласиться, чтобы такое известие происходило из второго века и стояло в том произведении, которое

лашенного им вопреки Иринею положения, что Папий не был слушателем Апостола Иоанна, не воспользовался сообщением Папия о смерти Апостола Иоанна, если он читал такое сообщение в произведении Папия и понимал его так, как понимает отрицательная критика. Даже если бы Евсевии относил это известие к παράδοξα и μυθικώτερα , то и в таком случае он привел бы его как собственное свидетельство Папия против свидетельства Иринея, что он был слушателем Апостола Иоанна 140). В виду этого вопрос о наличности разбираемой цитаты у Папия остается открытым.

Признающие подлинность цитаты пытаются решить, каким образом у Папия оказалось известие о мученической смерти Апостола Иоанна, когда другие источники ничего не сообщают об этом? Само собою понятно, что сказать что-нибудь определенное и решительное об известии из вторых рук, переданном не буквально, относительно которого при том остается еще достаточно основании для сомнений и подозрений, нет возможности; можно сделать только более или менее вероятные предположения. Th . Zahn думает, что Папий говорил о смерти Иоанна не Апостола, а Крестителя, и указывает несколько примеров подобного смешения 141). Более правдоподобным представляется предположение F . God e t , что Папий, старавшийся фактически показать осуществление всех изречений Господа, был в затруднении относительно слов Спасителя к сыновьям Зеведея—Мрк. X, 36. M ф. XX, 23 — и именно в отношении к Апостолу Иоанну. «Бог не может солгать»,—говорит Георгий Амартол и указывает в смерти Апостола Иоанна от иудеев исполнение слов Иисуса Христа, обращенных к Иакову и Иоанну. Вероятно, Пашии воспользовался неизвестным нам проявлением ненависти иудеев к Апостолу Иоанну, чтобы видеть в нем исполнение пророчества Спасителя 142).

Julicher 143) ищет подтверждения для доказываемой им мысли

читали Ириней, Евсевий и многие другие. Harnack не хочет признать этого свидетельства Папия достоверным и в отношении к своему пресвитеру Иоанну, которого будто бы смешали с Апостолом Иоанном.

140) Poggel H., Der zweite und dritte, Brief des Ap. Iohannes, S. 26.

141) Th. Zahl, Einleit. in d. N. T., II, S. 464—465, Anmeik. 26.

142) Prof. F. Godet, Introd. au N. T., I, p. 19—21.

143) Einleit, in d. N. T, § 31.

о ранней смерти Апостола Иоанна в Мураториевом фрагменте, именно в указании на condiscipuli, среди которых Апостол Иоанн писал свое Евангелие ( lin . 10): эти condiscipuli могли быть только Апостолы; но Апостолы будто бы жили только в Иерусалиме, а не в Ефесе,—следовательно, и Апостол Иоанн не был в Ефесе. Едва ли можно назвать серьезным подобное возражение. Откуда известно, что Апостолы все время, до самой смерти, пребывали в Иерусалиме? Гал. I, 18—19 свидетельствует совершенно противное. Condiscipuli, о которых говорить фрагмент, были но только в Иерусалиме, но и в Малой Азии: св. Ириней говорит о пресвитерах, которые знали в Азии не только Иоанна, но и других Апостолов 144); св. Поликарп праздновал в Асии Пасху с Иоанном и другими Апостолами 145). Если к этому прибавить, что, по мнению самого Julicher a, Евангелие Иоанна написано не раньше 100 г., то указанное возражение его рушится само собою.

Таковы главнейшие возражения, которыми отрицательная критика силится подорвать историческую достоверность положительных свидетельств о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии. После краткого обзора их, думаем, с правом можно сказать, что только предубеждение против писаний, известных с именем Апостола Иоанна, и желание непременно доказать их неподлинность заставляют некоторых представителей отрицательного направления прибегать к таким ненаучным средствам для борьбы с противоположными взглядами.

Вопрос о пресвитере Иоанне.

Отвергая достоверность предания о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии и в связи с этим подлинность известных с его именем писаний, представители отрицательного направления должны объяснить, каким образом возникло и столь широко распространилось указанное предание, и кто действительный писатель целого отдела новозаветных книг, носящих имя великого Апостола. В настоящее время обычный ответ на поставленные вопросы со стороны критиков тот, что писателем их

144) Adv. haer., II, 22, 5: М. gr. VII, 785. Ср. F. Godet, Introduct.au N. T. I, p. 15.

145) Euseb., H. E. V, 24, 16: M. gr. XX, 508, ср. V, 24. 2: M. gr. XX, 493.

был отличный от Апостола Иоанна «пресвитер » Иоанн, о котором говорит Папий; к нему же должно относить и все предания о пребывании Апостола Иоанна в Малой Азии, так как они по ошибке очень рано были перенесены с первого на последнего. Авторитетный выразитель этого взгляда в последнее время— Ad . Harnack так формулирует результаты своего исследования по этому вопросу: Апостол Иоанн, может быть, никогда не был в Малой Азии, а если и был, то, подобно другим Апостолам, но долго и лишь мимоходом; во всяком случае он не был Апостолом и верховным правителем асийских церквей. Таким был «пресвитер» Иоанн, эллински образованный палестинский иудей и в широком смысле слова ученик Господа. Он долго, до дней Траяна, жил в Ефесе; к концу царствования Домициана он издал Апокалипсис, в 80—110 г. написал Евангелие и послания, примыкая к преданию, полученному им от Апостола Иоанна, который занимает у него первое место, как ученик, егоже любляше Иисус. Когда Евангелие, после смерти «пресвитера» Иоанна, было обнародовано, то в начале еще сознавали, что оно не есть писание Апостола Иоанна, сына Зеведеева. Папий определенно отличает «пресвитера» от Апостола и к первому возводить предания о Евангелиях Матфея и Марка. Но уже Папий чрез устное предание, о котором он так заботился, находился под влиянием пресвитеров, из которых некоторые, может быть, намеренно распространили легенду о том, что «пресвитер» Иоанн не кто иной, как Апостол Иоанн. По мнению Harnack 'а, трудно допустить, чтобы при смешении играло роль единственно бессознательное 146). Одновременно с Ad . Harnack ’ ом и W . Bousset считает вполне возможным, что «пресвитер» Иоанн, в предании (уже у Иустина) сделался Апостолом, и в признании отличного от Апостола Иоанна «пресвитера» Иоанна находит единственное средство защитить Евангелие Иоанна, как писание самовидца и первостепенный источник для иерусалимской части жизни Иисуса Христа. W . Bousset высказывает даже надежду, что решение всего вопроса об Иоанне ( Iohannesfrage ) в дальнейшем пойдет именно в намеченном им направлении 147).

146) Die Chronol. der altchristl. Litterat., I, 678.

147) Theologische Rundschau. Erster Jahrgang. I-er Heft. Freiburg, Leipzig und Tübingen 1897. S. 12—14.

Из сказанного ясно, какое важное значение для решения вопроса о подлинности послания имеет такое или иное решение вопроса о «пресвитере» Иоанне. Если решать его так, как решает его отрицательная критика, то в таком случае все приведенные памп доказательства и соображения ниспровергаются или, по крайней мере, теряют значительную долю своей убедительности. Но для цели нашего исследования нет надобности ставить и решать вопрос о «пресвитере» Иоанне во всем его объеме и во всех подробностях; достаточно рассмотреть, насколько сильны основания в пользу существования «пресвитера» Иоанна, как личности, отдельной от Апостола Иоанна, и, если он действительно существовал, то могло ли произойти такое смешение и перенесение предания с «пресвитера» Иоанна на Апостола Иоанна, какое указывают представители отрицательной критики.

Главным и, можно сказать, единственным основанием для признания отдельного существования «пресвитера» Иоанна служит отрывок из произведения Папия Λογίων κυριακῶν ἐξηγήσεις , сохраненный и изъясненный в благоприятном для критики смысле Евсевием. Приводим этот отрывок из произведения Папия и комментарий на него Евсевия.

Τούτων ( Λογίων κυριακῶν ἐξηγήσεις ) καὶ Εἰρηναῖος ὡς μόνων γραφέντων μνημονεύει , ὧδέ πως λέγων · Ταῦτα δὲ καὶ Παπίας , Ἰωάννου μἐν ἀκουστὴς , Πολυκάρπου δὲ ἑρτῖρος γεγονὼς , ἀρχαῖος ἀνὴρ , ἐγγράφως ἐπιμαρτυρεῖ ἐν τῇ τετάρτῃ τῶν αὐτοῦ βιβλίων .... Αὐτός γε μὴν ὁ Παπίας κατὰ τὸ προοίμιον τῶν αὐτοῦ λόγων , ἀκροατὴν μέν καὶ αὐτόπτην οὐδαμῶς ἐαυτὸν γενέσθαι τῶν ἱερῶν ἀποστόλων ἐμφαίνει , παρειληφέναι δὲ τὰ τῆς πίστεως παρὰ τῶν ἐκείνοις γνωρίμων διδάσκει , δι ’ ὧν φῃσι λέξεων ,, Οὐκ ὀκνήσω σὲ σοι καὶ ὅσα ποτὲ παρὰ τῶν πρεσβυτέρων

Об этих (пяти книгах «изъяснения Господних изречений»), как о единственных написанных (Папием) упоминает и Ириней, говоря так: Об этом письменно свидетельствует в четвертой своей книге и Папий, слушатель Иоанна и: друг Поликарпа, древний муж... Но сам Папий, судя по предисловию к его книгам, совершенно по показывает себя слушателем и самовидцем святых Апостолов, а сообщает, что принял учение веры от знавших их, в следующих словах. «Я не уклонюсь присоединить к толкованиям и все то,

καλῶς ἔμαθον καὶ καλῶς ἐμνημόνευσα , συγκατατάξαι ταῖς ἑρμηνείαις , διαβεβαιούμενος ὑπὲρ αὐτῶν ἀλήθειαν . Οὐ γὰρ τοῖς τὰ πολλὰ λέγουσιν ἔχαιρον , ὥσπερ οἱ πολλοὶ , ἀλλὰ τοῖς τάληθῆ διδάσκουσιν . οὐδὲ τοῖς τὰς ἀλλοτρίας ἐντολὰς μνημονεύουσιν , ἀλλὰ τοῖς τὰς παρὰ τοῦ Κορίου τῇ πίστει δεδομένας , καὶ ἀπ ’ αὐτῆς παραγινομένας τῆς ἀληθείας . Εἰ δὲ που καὶ παρηκολουθηκώς τις τοῖς πρεσβυτέροις ἔλθοι , τοὺς τῶν πρεσβυτέρων ἀνέκρινον λόγους · τί Ἀνδρέας , ἢ τί Πέτρος εἴπεν , ἢ τί Φίλιππος ἢ τί Θωμᾶς , ἢ Ἰάκωβος · ἢ τί Ἰωάννης , ῇ Ματθαῖος ἢ τις ἕτερος τῶν τοῦ Κυρίου μαθητῶν , ἄτε Ἀριστίων καὶ ὁ πρεσβύτερος Ἰωάννης , οἱ τοῦ Κυρίου μαθηταὶ λέγουσιν . Οὐ γὰρ τὰ ἐκ τῶν βιβλίων τοσοῦτόν με ὠφελεῖν ὐπελάμβανον , ὅσον τὰ παρὰ ζώσης φωνῆς καὶ μενούσης ». Ἔνθα καὶ ἐπιστῆσαι ἄξιον δὶς καταριθμοῦντι αὐτῷ τὸ Ἰωαννου ὄνομα ὧν τὸν μὲν πρότερον Πέτρω καὶ Ἰακόρῳ καὶ Ματθαίῳ καὶ τοῖς λοιποῖς ἀποστόλοις συγκαταλέγει , σαψῶς δηλῶν τὸν εὐαγγελίστην , τὸν δ ’ ἕτερον Ἰωάννην , διαστείλας τὸν λόγον , ἑτέροις παρὰ τῶν τὸν τῶν ἀποστόλων ἀριθμὸν κατατάσσει , προτάξας αὐτοῦ τὸν Ἀριστίωνα . Σαφῶς τε αὐτὸν πρεσβύτερον ὀνομάζει . Ὡς καὶ διὰ τούτῳν ἀποδείκνυσθαι τὴν ἱστορίαν

что некогда хорошо изучил от пресвитеров и хорошо запомнил, утверждая на этом истину. Ибо я радовался не тем, которые говорят многое, как (это делают) многие, но тем, которые научают истине, и по тем, которые припоминают чужие заповеди, по тем, которые учат заповедям, данным для веры самим Господом и происходящим от самой истины. Если же приходил кто-либо обращавшийся с пресвитерами, я расспрашивал о словах пресвитеров: что Андрей, или что Петр сказал, или что Фома или Иаков, или что Иоанн, или Матфей, или кто другой из учеников Господа, и что говорят Аристион и пресвитер Иоанн, ученики Господа Ибо я полагал, что мне не столько принесет пользы заимствованное из книг, сколько от живого и пребывающего голоса». Здесь следует обратить внимание на то, что он два раза исчисляет имя Иоанна; первого из них (Иоанна) он ставит вместе с Петром и Иаковом и Матфеем и прочими Апостолами, ясно указывая на Евангелиста, другого же Иоанна, разделивши речь, ставит в ряд с иными от составляющих число Апостолов, поставивши впереди него Аристиона и прямо называет ого пресвитером. Так что и этим дока-

ἀληθῆ τῶν δύο κατὰ τὴν Ἀσίαν ὁμωνυμίᾳ κεχρῆσθαι εἰρηκότων , δύο τε ἐν Ἀσία γενεσθαι μνήματα καὶ ἑκάτερον Ἰωάννου ἔτι νῦν λέγεσθαι . οἷς καὶ ἀναγκαῖον προσέχειν τὸν νοῦν . Εἰκὸς γὰρ τὸν δεύτερον , εἰ μὴ τις ἐθέλοι τὸν πρῶτον , τὴν ἐπ ’ ὀνόματος φερομένην Ἰωάννου Ἀποκάλυψιν ἑωρακέναι . Καὶ ὁ νῦν οἐ ἡμῖν δηλούμενος Παπίας , τοὺς μὲν τῶν ἀποστόλων λόγους παρὰ τῶν αὐτοῖς παρηκολουθηκότων ὁμολογεῖ παρειληφέναι , Ἀριστίωνος δὲ καὶ τοῦ πρεσβυτέρου Ἰωάννου αὐτὴκοον ἑαυτόν φησι γενέσθαι . Ονομαστὶ γοῦν πολλάκις αὐτῶν μνημονεύσας , ἐν τοῖς αὐτοῦ συγγράμμασι τίθησιν αὐτῶν καὶ παραδόσεις ... 148)

зывается истинная история о двух (мужах) в Асии, как говорят, носивших одно имя, и что в Ефесе било две гробницы, из которых каждая еще и теперь называется Иоанновою. На что нужно обратись внимание, ибо Апокалипсис, носящий имя Иоанна, видел второй, если кто не хочет приписать его первому. Таким образом, Папий, о котором у нас идет речь, заявляет, что учение Апостолов он принял от сопровождавших их, но говорит, что сам он был слушателем Аристиона и пресвитера Иоанна. Действительно, часто упоминая их поименно, он в своих сочинениях помещает их предания.

Этот отрывок, вследствие своего особенно важного значения в вопросе об Иоанне, вызвал громадную литературу. Темнота и сбивчивость, составляющие, невидимому, постоянный недостаток языка Папия, предоставили простор самым разнообразным и часто даже совершенно противоположным мнениям о подробностях его содержания и смысла. Многочисленность этих мнений и толкований успела затемнить в этом отрывке и то, что в нем совершенно просто и ясно. Причина этого заключается, преимущественно, в том предубеждении, с каким большею частно приступают к разбору Патова отрывка. Не вдаваясь в разбор мнений и толкований, мы будем анализировать непосредственно самый отрывок, конечно, постоянно имея в виду существующие в литературе взгляды и суждения.

Текст отрывка мы принимаем в том виде, в каком он издается в настоящее время и как читал его Евсевий. Предположение prof . loh . Haussleiter ’ a , что в первом случае имя

148) H. Е. III, 39: М. gr. XX, 296 sq.

Иоанна нужно вычеркнуть, как интерполяцию, вкравшуюся в текст прежде Евсевия, после имени брата Иоанна—Иакова, с которым его так часто связывают 149), и prof . Edw . Abbot ’а, дающего, как первоначальное чтение: οἱ τῶν τοῦ Κυρίου μαθητῶν μαθηταὶ , при чем μαθητῶν было непонято и опущено, а затем было опущено и τῶν , 150)—такие предположения могут быть полезны для подтверждения тех или иных взглядов их авторов, но не могут притязать на объективное значение, как не имеющие никаких текстуально-критических оснований.

Критики новейшего времени в своем стремлении доказать действительное существование пресвитера Иоанна, собственно говоря. повторяют сказанное Евсевием и дают мало нового сравнительно с ним даже в обосновании ого заключении; а сущность комментария Евсевия сводится к следующему: Ириней не прав, называя Папия слушателем (Апостола) Иоанна, ибо сам Папий в предисловии к своим книгам не называет себя слушателем к самовидцем Апостолов и на самом деле принял учение веры от близких к ним лиц, в доказательство чего и приводятся собственные слова Папия. Здесь Папий, но мнению Евсевия, упоминает двух Иоаннов: одного—Евангелиста он ставит вместе с прочими Апостолами, а другого отделяет от Апостолов, причисляет к иным, поставивши перед ним Аристиона, и прямо называет его «пресвитером». Этим, по мнению Евсевия, подтверждается справедливость древнего сказания, что в Асии было два мужа с именем Иоанна; к тому же в Ефесе находятся две гробницы, из которых каждая доселе называется Иоанновою. Этот второй Иоанн, вероятно, видел Апокалипсис. Таким образом,—делает вывод Евсевий.—Папий сознается, что учение Апостолов он принял от учеников их, а Аристиона и пресвитера Иоанна слушал сам; но крайней мере, часто упоминая их по имени, он в своих сочинениях помещает них предания. В виду этого, как содержанием отрывка, так и наличным положением Иоанновского вопроса для разрешения намечаются следующие пункты: 1) Прав ли Евсевий в своей критике свидетельства Иринея, что Папий был слушателем Апостола Иоанна? 2) Кого разумеет Папий под οἱ πρεσβύτεροι и в каких отношениях он

149), Theolog Litteraturblat,» 1896, S. 466 flg.

150) «The Expositor», 1895, V, 341, Obs. 1.

сам стоял к ним? 3) Кто разумеется под ὁ πρεσβύτερος Ἰωάννης и в каком отношении стоит он к прежде названному Иоанну,—отличен ли от него или тожествен? 4) Если тожествен, то почему Иоанн назван два раза?

Прежде всего представляется вопрос: в своих выводах Евсевий основывается ли только на приведенном им месте из сочинения Папия, или же имеет в виду и другие его изречения? В пользу первого говорит сам Евсевий в словах, предшествующих выдержке из сочинения Папия: «сам Палий в предисловии к своим книгам отнюдь не называет себя слушателем и самовидцем святых Апостолов».... Кроме того, важны и заключительные слова: «действительно, часто упоминая их поименно, он в своих сочинениях помещает их предания». Они ясно показывают, что у Евсевия не было ни одного прямого доказательства высказанных им соображений; в противном случае, вводя такую новость, как отрицание знакомства Папия с Апостолом Иоанном, он привел бы более решительные отрывки из сочинений Папия, если бы таковые отыскались. В таком случае мы имеет право анализировать приведенные Евсевием слова Папия независимо от заключений Евсевия и, на основании этого анализа, судить, можно ли согласиться со столь решительными выводами древнего историка.

Отрывок из Папия распадается на два отдела, из которых второй начинается со слов: εἰ δὲ που καὶ παρακολουθηκώς τις ... Простого, но беспристрастного чтения отрывка достаточно, чтобы видеть, что второй отдел не комментарий первого, трактующий о том же предмете, но представляет дальнейшее развитие мысли; самая форма перехода ( εἰ δὲ που καὶ ) отмечает градацию, а не тожество: ясно, что в следующем Папий называет второй случай наряду с предшествующим. В обеих частях отрывка Папий говорит об источниках, из которых он почерпал данные для своего сочинения и свойство которых непререкаемо утверждает достоверность сообщаемого пм. В первой части он говорит, что он некогда заучил и хорошо запомнил от «пресвитеров» ( παρὰ τῶν πρεαβυτέρων ). Несомненно, что здесь речь идет о личном сообщении и научении; на это решительно указывает μανθάνειν παρὰ τινος , которое всегда обозначает непосредственное научение 151). Об этом же говорит и то про-

151) Zahn, stud. u. Krit 1866. S 659; H. Poggel, Der zweit, u. drit. Briefe d. Ap. Johannes, S. 31, Anmerk. 2, ср. F. Godet, Comment. sur l’Erang. de S. Jean, I, p. 68.

тивоположение, в каком Папий ставит учение пресвитеров, дошедшее до него при посредстве учеников пресвитеров. Ποτέ относит это личное научение от пресвитеров к давно протекшему времени и показывает, что такие отношения теперь уже прекратились и, следовательно, принадлежат юношеским годам автора.

Кто же эти οἱ πρεσβύτεροι , у которых учился Папий и с которыми он имел личное обращение? Титул ὁ πρεσβύτερος и οἱ πρεσβύτεροι у древних церковных писателей (Иринея, Климента, Ипполита, Оригена), кроме наименования степени церковной иерархии, употребляется для почтительного обозначения личного (а не служебного) авторитета в христианской Церкви некоторых мужей, особенное уважение к которым основывается на их преклонном возрасте, святости жизни, важном значении в той или другой церкви или даже в жизни отдельной личности. Посему титул имеет относительный смысл, обозначая мужей непосредственно предшествующего поколения, которых говорящий хочет характеризовать, как своих учителей и руководителей 152). Что и Папием термин οἱ πρεσβύτεροι употреблен в этом более широком смысле, а не в специальном смысле обозначения степени церковной иерархии, в этом не оставляют никакого сомнения выражения: παρὰ τῶν πρεσδυτέρων καλῶς ἔμαθον ..., τοῖς τἀληθῆ διδάσκουσιν .... παρηκολουθηκώς τις τοῖς πρεσβυτέροις , в которых сущность отношений указывается в научении и внимательном усвоении сообщаемого. Само собою понятно, что эти личности, смотря по времени жизни говорящего, различны: для Иринея и его современников—людей третьего поколения от Христа— οἱ πρεσβύτεροι суть Поликарп и Папий; для последнего это должны быть Апостолы и вообще непосредственные ученики Господа. И действительно, весь ход речи показывает, что οἱ πρεςβύτεροι суть личные ученики Иисуса Христа, как это особенно видно из второго отдела, где перечисление ряда имен заключается выражением ἡ τις ἕτερος τῶν τοῦ Κυρίου μαθητῶν . Несомненно, что Папий в наименовании μαθηταὶ τοῦ Κυρίου имеет в виду отметить специальный и особенно важный для его цели признак самовидства. Круг

152) Th. Zahn, Einleit, in d. N. T., U, 216, 13. Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 53—94.

этих лиц должен быть вполне определенный и известный читателям произведения Папия, на что указывает член. Пресвитеры эти суть «учители истины» и «учат заповедям, данным Господом»; они противополагаются тем, которые говорят много и вводят чужие заповеди, а также и книгам, как живой и пребывающий голос. Насколько важными источниками истинных сведений считал Папий пресвитеров, видно из того, что их сообщения он καλῶς ἔμαθεν и καλῶς ἐμνημονευσεν, а когда сам не мог более слушать их, то расспрашивал каждого из их учеников, которых ему приходилось встречать.

Чтобы точнее определить, суть ли οἱ πρεσβύτεροι только Апостолы или вообще личные ученики Господа, необходимо перейти к рассмотрению второго отдела. Здесь Папий указывает на то, что в своих разысканиях истины он не остановился на личном научении от пресвитеров, которое относится к прошлому, невозможному в настоящем, но расспрашивал о словах пресвитеров у тех, которые следовали за ними и в то время, когда личные отношения с ними Папия прекратились: в позднейшее время пресвитеры, может быть, сообщими окружавшим их ученикам что-либо новое, неизвестное Папию. Что касается суждения о строе речи во втором отделе, то наличная литература в этом отношении представляет большое разнообразие. И здесь нашли место и серьезно-научное беспристрастие, и явная предвзятость—столь обычное сочетание в вопросе об Иоанне 153). Но самою естественною, простою и понятною представляется следующая конструкция. Предложение τί Ἀνδρέας — ἤ τις ἕτερος τῶν τοῦ Κυρίου μαθητῶν излагает содержание τοὺς τῶν πρεσβυτέρων λόγους , и весь период получает такой смысл: ἐγώ ἀνέκρινον λογους , οὓς εἶπον Ἀνδρέας κτλ . οἱ πρεσβύτεροι . Рядом с этим непрямым вопросом Папий ставит относительное предложение ἅ τε — λέγουσιν . Для писателя, который, по-видимому, не обнаруживает особенного стремления к стилистическим тонкостям и точности, такой переход от вопросительного предложения к относительному 154), как и перемена времени ( εἶπον — λέγουσιν ) служит для того, чтобы речи об Аристионе и Иоанне

153) Изложение и разбор различных мнений по данному вопросу см. у Heim Poggel, Der zweite und dritte Brief des Apostels Johannes, S 28 ff.

154) Cp. Blass, Grammatik des neutestamentlich. Griechisch, S. 171 flg. и Winer, Grammatik des neutest. Sprachidioms, S. 157.

придать самостоятельное значение наряду с речью об Андрее, Петре и др. 155). Но ἅ τε — λέγουσιν является также объектом ἀνέκρινον , параллельным предшествующему λόγους , а вопросительное местоимение заменено относительным потому, что идея вопроса течением речи, а также вставкой заключительного ῆ τις ἕτερος τῶν τοῦ Κυρίου μαθητῶν значительно ослаблена 156). Если признать предложенное грамматическое построение отдела правильным, то в таком случае можно вывести весьма важные для уяснения смысла всего отрывка заключения. Прежде всего должно отметить, что понятия ὁ πρεσβύτερος и μαθητὴς τοῦ Κυρίου не совпадают, как тожественные, но различаются довольно отчетливо, так как Андрей, Петр. Филипп, Фома, Иаков, Иоанн и Матфей названы «пресвитерами», и наряду с ними в словах ῆ τις ἕτερος τῶν τοῦ Κυρίου μαθητῶν , но нашему мнению, выдвигается особый класс людей, которым уже не принадлежит наименование οἱ πρεσβύτεροι , но только μαθηταὶ τοῦ Κυρίου ; такое понимание слов Евсевия устанавливает сирский перевод его Истории, когда ἡ τις ἕτερος τῶν τοῦ Κυρίου μαθητῶν передает так: или кто из других учеников Господа 157). В то же время должно остаться несомненным, что титул οἱ τοῦ Κυρίου μαθηταί принадлежит и всем названным поименно лицам. Такое разделение у Папия между ὁ πρεσβύτερος и вместе ὁ τοῦ Κυρίου μαθητὴς и просто ὁ τοῦ Κυρίου μαθητὴς подтверждают и следующие слова: ἅτε Ἅριστίων καὶ ὁ πρεσβύτερος Ἰωάννης οἱ τοῦ Κυρίου μαθηταὶ λέγουσι , где Аристион и Иоанн— оба названы οἱ τοῦ Κυρίου μαθηταὶ , но ὁ πρεσβύτερος именуется один только Иоанн. Так как в первой части второго отдела титул οἱ πρεσβύτεροι получили только Андрей, Петр, Филипп, Фома, Иаков, Иоанн, Матфей—несомненно Апостолы и так как, далее, от этого титула отличается другой— ὁ τοῦ Κυρίου μαθητὴς , то из этого можно сделать вывод, что οἱ πρεσβύτεροι в данном отрывке обозначает только Апостолов и не включает в себя всех очевидцев Иисуса Христа; в то же время титул ὁ τοῦ Κυρίου μαθητὴς обозначает всех

155) Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 138.

156) F. Godet, Comment, sur l’Evang. de S. Jean, I, 67, 3. Op. Журн. Мин. Нар. Просв. 1898, IX; ст. Б. М. Мелиоранского, Вопрос о древности канонических Евангелий, стрн. 112-113.

151) Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler iu der Provinz Asien. S. 114.

вообще личных учеников Господа, и потому о ἱ πρεσβύτεροι могут быть вместе с тем названы и οἱ τοῦ Κυρίου μαθηταί , но не наоборот: не все οἱ τοῦ Κυρίου μαθηταί суть οἱ πρεσβύτεροι . Такое понимание титула о ἱ πρεσβύτεροι в смысле «Апостолы» подтверждает и сам Евсевий, когда в словах: καὶ ὁ νῦν οἐ ἡμῖν δηλούμενος Παπιάς τοὺς μέν τῶν ἀποστόλων λόγους παρὰ τῶν αὐτοῖς παρακολουθηκότων ὁμολογεῖ παρειληφέναι , Ἀριστίωνος δὲ καὶ τοῦ πρεσβυτέρου Ἰωάννου αὐτὴκοον ἑαυτόν φησι γενέσθαι ,— подставляет τῶν ἀποστόλων λόγους вместо τοὺς τῶν πρεσβυτέρων λόγους и указывающее на τῶν ἀποστόλων — αὐτοῖς — вместо τοῖς πρεσβυτέροις Папия. Но есть ли примеры в древней литературе, чтобы πρεσβύτεροι обозначало Апостолов? В книге Деяний Апостольских (XI, 30) οἱ πρεσβύτεροι названы несомненно Апостолы, пребывающие в Иерусалиме. Апостол Павел в послании к Филимону (ст. 9) называет себя πρεσβύτης , —в русском и славянском переводах—старец. Вполне возможно, что христиане II в. называли Апостолов— οἱ πρεσβύτεροι , тем более, что это наименование служило для выражения особенного почтения и признания неоспоримого авторитета лиц, к которым оно прилагалось 158).

Остановимся пока на сказанном и посмотрим, какие из него вытекают данные для оценки критических соображений Евсевия. Евсевий правильно понимает свидетельство Иринея, что Папий, как и Поликарп, был учеником Апостола Иоанна, хотя Ириней учителя Папия и Полкарпа называет просто Иоанном. Но Евсевий не прав, когда пишет: «но сам Папий в предисловии к своим книгам отнюдь не называет себя слушателем и самовидцем святых Апостолов, а говорит только, что он принял учение веры от близких к ним».... и далее: «таким образом Папий сознается, что учение Апостолов принял от учеников их, а Аристиона и пресвитера Иоанна слушал сам». Папий в начале фрагмента оттеняет, что он некогда ( ποτέ ) лично учился пресвитеров—Апостолов, и нет никакого основания παρὰ τῶν πρεσβυτέρων относить только к Аристиону и пресвитеру «Иоанну», исключив из их числа Апостола Иоанна, и объявлять ложным сообщение Иринея. об отношениях Папия к Апостолу Иоанну. Евсевий, как мы видели, не привел никаких документальных данных, из которых

15 8) Ср. Журн. Мин. Нар. Просв. 1898 г. IX, 109, П. Д. Молчанов , Подлинность четвертого Евангелия, стрн. 140—142.

было бы видно, что он нашел указания на отношения Папия к «пресвитеру» Иоанну—в отличие от Апостола Иоанна—в каком-либо другом месте произведения Папия, кроме его предисловия. Св. Ириней также читал произведение Папия и имел личные воспоминания и известия о круге пресвитеров в Асии, к которым он причисляет и Папия, и однако решительно утверждает противоположное Евсевию, когда пишет: ταῦτα δὲ καὶ Παπίας , Ἰωάννου μὲν ἀκουστὴς , ΙΙολυκάρπου δὲ ἑταῖρος , ἀρχαῖος ἁνὴρ , ἐγγραφῶς ἐπιμαρτυρεῖ ἐν τῇ τετάρτῃ τοῦ αὐτοῦ βιβλί ων 159). Ириней, как видно, особенно подчеркивает отношения Папия к Поликарпу, так как свидетельство Папия имеет для него большое значение именно потому, что Папий быль «слушателем» Иоанна, ученика Господня и «товарищем» Поликарпа. Хронологически вполне возможны указанные св. Иринеем отношения между Папием и Апостолом Иоанном. Папий, по свидетельству Иринея, был Πολυκάρπου ἐταῖρος и ἀρχαῖος ἀνὴρ . Этого не опровергает Евсевий, равно как не опровергает и того, что Поликарп был слушателем именно Апостола Иоанна.. Если время рождения Поликарпа с большою вероятностью относят к 60—70 гг. 160), то около этого же времени родился и Папий, который поэтому мог уже 30—40-летним мужем обращаться с Апостолом Иоанном, по свидетельству Иринея, дожившим до царствования Траяна, а раньше и с другими Апостолами, бывшими в Малой Азии, напр., с Филиппом, Андреем и др.

В своем опровержении свидетельства Иринея об отношении Папия к Апостолу Иоанну Евсевий не нашел поддержки у современных ему и последующих писателей. Даже многие из тех авторов, которые, в зависимости от Евсевия, признали открытого им пресвитера Иоанна, отличного од Апостола Иоанна, и которые несомненно знакомы были с сочинением Папия. твердо стоять на том, что Папий был учеником Апостола Иоанна. Так, Иероним, с полным доверием принявший доводы Евсевия относительно пресвитера Иоанна, вопреки ему утверждает, что Паши был слушателем Апостола Иоанна 161). Аполлинарий Лаодикийский († ок. 390 г.), цитируя четвертую книгу произведения Папия, назы-

159) Adv. baer V, 33: М. gr. VII, 1214.

160) I. В. Lightfoot, Essays on Supernat. Relig,p. 149—150; cp. Th Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S 112

161) De vir. ill. 9: M. lat. XXIII, 623.

вает его ὁ Ἰωάννου μαθητὴς , что бесспорно указывает только на Апостола Иоанна, как это утверждает и большинство списков его сочинения, которые имеют ὁ Ἰωάννου τοῦ ἀττοστόλου μαθητὴς 162). Андрей Кесарийский ( οκ . 500 г.) называет Папия διαδόχος τοῦ εὐαγγελιστοῦ Ἰωάννου 163). Также Максим Исповедник и Анастасий Синаит ( VII в.) 164). Таким образом, хотя Евсевию и удалось убедить некоторых в существовании второго Иоанна, однако он не разрушил доверия к свидетельству Иринея, что Папий был слушателем Апостола Иоанна. Правда, все эти писатели но обосновывают для нас этого свидетельства и не приводят ни одного места из произведения Папия; так что, невидимому, против них стоит определенное свидетельство Евсевия, который ничего об этом не нашел в произведении Папия 165). Но и Евсевий не приводит ни одного ясного свидетельства в пользу противоположного мнения, а приведенное им, по мнению многих ученых, имеет иной смысл. В произведениях Папия могло не быть таких мест, которые можно было бы привести в подтверждение указанного свидетельства; или же, скорее, названные писатели не видели надобности обосновывать свое сообщение, тем более, что они не делали вопроса об отношении Дания к Апостолу Иоанну предметом специального исследования. Напр., у Максима Исповедника 1 6 6 ) относящееся сюда место читается так: ταῦτά φησιν αἰνυττόμενος οἶμαι Παπίαν τόν Ἰεραπόλεως τῆς κατ ’ Ἀσίαν τότε γενόμενον ἐπίσκοπον καὶ συνακμάσαντα τῷ θείῳ εὐαγγελιστῇ Ἰωάννῃ οὗτος γὰρ ὁ Παπίας ... В связи с этим необходимо отметить известия, которые не только ставят Папия в очень близкие отношения к Апостолу Иоанну, но даже приписывают ему написание четвертого Евангелия под диктовку Апостола Иоанна. В одной латинской библии IX в. (Cod. Reginensis 14—в Ватиканской библиотеке) в argumentum к четвертому Евангелию нахо-

162) См. у Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 126, Anmerk. I; cp. Журн. Мин. Hap. Просв. 1898, IX, стрн. 114.

163) См. у Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 118, Anmerk. 2.

164) Тамже, S. 126, Anmerk. 2 и 3.

165) Ad. Harnack, Chronol. d. altchristl. Litterat., I, 664.

166) В Schol. ad Dionys. Areopag. Hierarch. 7 (в Patrum apostolic. opera, edit. Osc. Gebhardt, Ad. Harnack, Th. Zahn. Lipsiae 1875. I, p. 190.

дятся следующие слова : Evangelium Iohannis manifestatum et datum est ecclesiis ab Iohanne adhuc in corpore constituto; sicut Papias nomine Hierapolitanus, discipulus Iohannis carus, in exotericis (exegeticis?) id est in extremis quinque libris retulit. Descripsit verum er an g dium dictante Johanne recte 167). Несомненно, конечно, что только до retulit заимствовано из произведший! Папия; дальнешее же почерпнуто автором пролога из другого источника. Другое свидетельство, во многом похожее на приведенное, находится в «Catena graeco rum patrum» на Евангелие Иоанна и заимствовано издателем В. Corderius (в Антверпене 1630 г.) «ex antiquissimo graeco codice»; читается оно так: ὕστατος γὰρ τούτῳν Ἰωάννης , ὁ τῆς βροντῆς υἱὸς μετακληθείς , πάνυ γηραλέου αὐτοῦ γενομένου , ὡς παρέδωσαν ἡμῖν ὅ τε Εἰρηναῖος καὶ Εὐσέβειος καὶ ἅλλοι πιστοί κατὰ διαδοχὴν γεγονότες ἱστορικοί , κατ ’ ἐκείνου καιροῦ αἱρεσέων ἀναφυεὶσῶν δεινῶν , ὑπαγόρευσε τὸ εὐαγγέλιον τῷ ἑαυτοῦ μαθητῇ εὐβιώτῳ ( συμβώτῳ , ἐπισκόπῳ ?) τῷ Ἱεραπολίτῃ πρὸς ἀναπλὴρωσιν τῶν πρὸ αὐτοῦ κηρυξάντων τὸν λόγον τοῖς ἀνὰ πᾶσαν τὴν οἰκουμένην ἔθνεσιν 168).

С правом можно спросить, почему отрицательная критика склонна придавать столь важное значение цитате из произведения Папия у Георгия Амартола и совершенно замалчивать или лишать всякого значения такую же цитату из произведения Папия, относящуюся к тому же времени? Если у критиков отрицательного направления в последнее время приобрело преимущественное пред Хроникой Георгия Амартола значение разобранное выше извлечение из истории Филиппа Сидского, то в другом отрывке того же историка утверждается, что Папий был слушателем Иоанна Богослова: Παπίας Ἱεραπόλεως ἐπίσκοπος , ἀκουστὴς τοῦ θεολόγου Ἰωάννου γενόμενος , Πολυκάρπου δὲ ἐταῖρος , πέντε

167) Th. Zahn, Gesch. d. ntl. Kanons, 1,898, Anmerk. 1. Cp. в Cod. Toletanus X в.: Hoc igitur evangelium post apocalypsin scriptum manifestum et datum est ecclesiis in Asia a Iohanne adhuc in corpore constituto sicut Papias nomine Iheropolitanus episcopus Iohannis et carus in eiotericis suis id est ia eitremis quinque libris retulit, qui hoc evangelium Iohanne subdictantc conscribsit (См. y Ad. Harnack, Chronol, d. altchristl. Litterat., I, 664).

168) Cp. Acta Ioannis, edit. Th. Zahn, p. 155. 8, где Апостол Иоанн говорит Прохору: ἅπερ ἀκούεις ἀπὸ τοῦ σότματός μου, κατάγραφε ἐπὶ τοὺς χάρτας.

λόγους κυριακῶν λογίων ἔγραψεν . И это свидетельство тем более важно, что в том же отрывке, согласно с Евсевием, признается самостоятельное существование отдельной личности «пресвитера» Иоанна. Непосредственно после приведенных слов читаем: ἐν οἷς ἀπαρίθμησιν ἀποστόλων ποιούμενος μετὰ Πέτρον καὶ Ἰωάννην , Φίλιππον καὶ Θωμαν καὶ Ματθαῖον εἰς μαθητὰς τοῦ Κυρίου ἀνέγραψεν Ἀριστίωνα καὶ Ἰωάννην ἕτερον , ὃν καὶ πρεσβύτερον ἐκάλεσεν 169). Значит, для историка V в. отдельное существование «пресвитера» Иоанна не устраняло общего древнейшего предания об отношении Папия к Апостолу Иоанну.

Таким образом, можно с значительною степенью вероятности утверждать, что в сообщениях об отношении Папия к Апостолу Иоанну правда на стороне св. Иринея, а не Евсевия.

Не имеет основания в словах Папия и дальнейшее утверждение Евсевия, что Папий был слушателем «пресвитера» Иоанна. Только в высшей степени искусственным построением речи можно доказывать, что в Папиевом отрывке дается мысль о личном обращении Папия с Аристином и «пресвитером» Иоанном; а при более простой и естественной конструкции представляется бесспорным, что о том, что «говорят Аристион и пресвитер Иоанн», Папий слышал не от них лично, но от «обращавшихся с пресвитерами», и о личных отношениях к «пресвитеру» Иоанну во всем отрывке нет ни слова. Не нашел Евсевий свидетельства об этом и во всем произведении Папия, так как, говоря о том, что Папий слушал Аристиона и «пресвитера» Иоанна, он не приводит ни одного изречения, а только замечает: «действительно, часто упоминая о них поименно, он в своих сочинениях помещает их предания».

Остается теперь утверждение Евсевия относительно действительного существования отдельной личности «пресвитера» Иоанна, как отличного от Апостола Иоанна. Свое заключение Евсевий формулирует таким образом: «здесь следует обратить внимание, что он (Папий) два раза исчисляет имя Иоанна: первого из них он ставит вместе с Петром, Иаковом и Матфеем и прочими Апостолами, ясно указывая на Евангелиста; другого же Иоанна, разделивши речь, ставить в ряд с иными от составляющих число Апостолов, поставивши перед ним Аристиона, и прямо

169) Text. u. Untersuch., V, 2.170.

называет пресвитером, так что и этим доказывается истинная история о двух (мужах) в Асии, как говорят, носивших одно имя, и что в Ефесе было две гробницы, из которых каждая еще и теперь называется Иоанновой». Замечание Евсевия, что Наций перед Иоанном «пресвитером» помещает Аристиона и этим как бы показывал, что второй Иоанн—но Апостол, так как для него авторитет Аристиона выше, не может иметь значения, ибо в таком случае пришлось бы утверждать, что для Папия Апостол Андрей авторитетнее Петра, а Филипп и Фома авторитетнее Апостола Иоанна 170). С другой стороны, нет ничего обычнее, как называть в конце высшее и важнейшее (ср. напр., Рим. IX, 4. 5; I Кор. IX, 5) 171). Следовательно, этот аргумент вообще не имеет силы при определении значения ὁ πρεσ |3 ύτερος Ἰωάννης . Вторым доводом для Евсевия представляется то, что второго Иоанна Папий называет «пресвитером». Насколько велика сила этого доказательства? Наименование Иоанна «пресвитером» ведет ли непременно к отличию второго Иоанна от первого? Далее Евсевий приводит следующие слова Папия: καὶ τοῦτο ὁ πρεσβύτερος ἔλεγεν 172). Это последнее выражение Папия, в связи с ὁ πρεσβύτερος Ἰωάννης разбираемого отрывка, указывает на то, что во время Папия в Малой Азии жил муж, по имени Иоанн, который в кругу его учеников назывался ὁ πρεσβὐτερος Ἰωάννης , или даже обычно—ὁ πρεσβύτερος . Такое употребление термина ὁ πρεσβύτερος находит полную аналогию у Климента Алекс., который своих учителей называет οἱ πρεσβύτεροι , а одного из них—Пантена, к которому относится с величайшим почтением, называет просто ὁ πρεσβύτερος , не присоединяя собственного имени 173). Термин οἱ πρεσβύτεροι в отрывке Папия, как указано выше (стрн. 74), имеет вполне определенное значение: это—Апостолы и только они одни. Нет никакого основания предполагать, что Папий без всякой оговорки отступил от такого понимания термина и в ὁ πρεσβύτερος дал ему совершенно другое значение; было бы странным, если бы Папий, желая отличить второго Иоанна от названного прежде,

170) Журн. Мин. Нар. Просв. 1898, IX, 122.

171) Th. Zalm, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 123.

172) H. E. III, 39: M. gr. XX, 300.

173) Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S 142—143 Einleit, in d. N. T, II, 205.

дал ему тот же титул, какой раньше приписал первому. Если устанавливаемое нами понимание термина οἱ πρεσβύτεροι и ὁ πρεσβύτερος правильно, то второй Иоанн имеет все те же определения, что и первый: он— ὁ πρεσβύτερος и ὁ τοῦ Κυρίου μαθητὴς , и, при отсутствии всякого различия, оба Иоанна должны слиться в одно лицо и именно Апостола Иоанна. Таким образом, повторяем, Папий употребил термин ὁ πρεσβύτερος в выражении ὁ πρεσρβύτερος Ἰωάννης вовсе не для того, чтобы отличить этого Иоанна от прежде названного: титул, поставленный пред собственным именем, в данном случае есть вполне достаточное и для читателей понятное обозначение лица, к которому прибавлено собственное имя, как приложение: пресвитер по имени Иоанн 174). Именуя всех Апостолов οἱ πρεσβύτεροι , Папий Апостола Иоанна, вследствие его весьма продолжительной жизни и особенных отношений к малоазийским церквам и к кругу лиц, к которому принадлежал Папий, называет просто ὁ πρεσβύτερος . Так, несомненно, называли Апостола Иоанна и другие, так и сам он называл себя: во втором и третьем посланиях, известных под именем посланий Апостола Иоанна, ὁ πρεσβύτερος употребляется как вполне достаточное обозначение имени писателя, а древнее предание говорит, что имя этого пресвитера было Иоанн и именно Апостол. Следовательно, в древности не видели никаких препятствий к тому, чтобы Апостол называл себя пресвитером. Сам Евсевий знает и отмечает, что Апостол Иоанн называет себя пресвитером; он пишет: ἐν μὲν γὰρ ταῖς ἐπιστολαῖς αὐτοῦ (Апостола Иоанна) οὐδὲ μνὴμην τῆς οἰκείας προσηγορίας ποιεῖται ἢ πρεσβύτερον ἑαυτὸν ὀνομάζει 175). К этому только «пресвитеру»-Апостолу Иоанну без затруднения могут быть отнесены те сведения, какие передает Папий, на основании слов «пресвитера», относительно Евангелия Марка.

Оказывается, на лицо тот факт, что Апостол Иоанн поименован два раза, и требуется только объяснить, почему Папий сделал это.

Исходной точкой в решении этого вопроса служит различие временных форм εἷπεν и λέγουσι . Если согласиться с Ad.

174) Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 143—144.

1751 Euseb., Demonstrat. Evangel. III, 5: M. gr. XXII, 216.

Harnack ’ ом, что Папий написал свое произведение между 145 и 160 гг., и в то же время строго держаться наименования «пресвитера» Иоанна ὁ τοῦ Κυρίου μαθητὴς , указывающего на личного ученика Господа, то необходимо допустить несобственное понимание praes, λέγουσι ; во всяком случае нельзя относить ого ко времени самого написания произведения. Даже и в том случае, если произведение Папия написано около 125—130 гг., как принимает Th . Zahn , трудно допустить, чтобы личный ученик Господа, следовательно, в 30—33 гг. бывший уже взрослым, еще «говорил» в то время. Поэтому praes, λέγουσι должно понимать в том смысле, что Аристон и «пресвитер» Иоанн жили еще не во время написания Папием своего произведения, а во время «исследования» и собирания материала, с чем соглашается и Ad . Harnack 176). Что λέγουσι уместно даже в том случае, если во время написания произведения Папия Иоанн уже умер, показывает Ириней, который ставит praesens в ссылках на свидетельства умерших пресвитеров 177). Исследования Папия, как можно видеть из imperf . ἀνέκρινον , обнимали довольно продолжительный период, начало которого относится к давно протекшему времени; источником их был целый ряд лиц. В юности Папий учился у самих Апостолов, а потом у следовавших за Апостолами, которые, бывши в близких отношениях с Апостолами или еще в Иерусалиме, или же во время их миссионерских путешествий, могли сообщить ему такие сведения, которых он уже не мог получить непосредственно от самих Апостолов, так как большинство из них к тому времени уже умерли. Необходимо заметить, что форма εἷπεν не указывает, что те лица, к которым оно прилагается, уже умерли: даже если бы все поименованные лица были живы к тому времени, о котором говорит Папий, то и тогда он мог употребить эту форму, имея в виду их выражения, идущие из прошлого времени; посему и об Апостоле Иоанне он мог спрашивать: τί εἶπεν ὁ Ἰωάννης .

Но в то время, когда Папий собирал материал для своего

176) Die Chronol. der altchristl. Litterat. I, 660.

177) Adv. haer. II, 22. 5 (M. gr. VII, 785): πάντες οἱ πρεσβύτεροι μαρτυροῦσιν οἱ κατὰ τὴν Ἀσίαν Ἰωάννῇ τῷ τοῦ Κυρίου μαθητῇ σομβεβληκότες. V, 30, 1 (Μ. gr. VII, 1222): οἱ πρεσβύτεροι λέγουσι. V, 36, 2 (Μ. gr. VII, 1223): dicunt presbyrii.

произведения, был еще в живых его учитель Апостол Иоанн и Аристион, с которым Папий, вероятно, имел личное обращение. Ставши иерапольским епископом, Папий продолжал быть в живом общении с ними чрез их учеников, и если кто из них приходил из Ефеса в Иераполь, то он тщательно расспрашивал их о беседах Апостола Иоанна и Аристиона; тогда вопрос его принимал форму: т ί λεγουσιν . Таким образом, оказываются вполне достаточные основания для двукратного упоминания имени Апостола Иоанна: παρακολουθηκότες τοῖς πρεσβυτέροις принадлежали к различному времени; одни из них, старейшие, сообщали Папию выражения Апостолов, в том числе и Апостола Иоанна, за прежнее время; посему Апостол Иоанн назван в числе Апостолов, о которых παρακολουθηκότες говорили εἶπον . Позднее, когда Папий был в Иераполе и связанный своим служебным положением не мог лично видеться и говорить с Иоанном и Аристионом, он получал от παρακολουθηκότες сообщении о том, что в то время еще говорили они; отсюда упоминание имени Апостола Иоанна во второй раз с предикатом λέγουσι 178).

Утверждая фактическое существование второго Иоанна. Евсевий ссылается на сказание, что в Асии было два мужа, носивших имя Иоанна, и что в Ефесе находятся две гробницы, из которых каждая доселе называется Иоанновой. Что это за сказание? Кем и в каком виде оно засвидетельствовано? Весьма вероятным представляется мнение, что «некоторые», указываемые Евсевием, ограничиваются Дионисием Александрийским, которого знаменитая критика на Апокалипсис сохранена самим же Евсевием. Впрочем, у нас нет данных утверждать это и выяснить, кто были эти «некоторые»; но если бы они были людьми высокого авторитета, то Евсевий не преминул бы сказать о них определеннее. Дионисий Алекс. был первый писатель, который отрицал принадлежность Апокалипсиса Апостолу Иоанну, именно по соображениям, заимствованным из внутреннего характера этой священной книги. Дионисий пишет: «Здесь (в Апокалипсисе) он (писатель) называется Иоанном, и что это писание принадле-

178) Подробнеесм. у Heinr.. Poggel, Der 2 и. 3 Briefe des Apostels Iohannes, S. 42—51. Cp. Th. Zahn, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 140—141, Ф. В. Фаррар,Первыеднихристианства, стрн. 804.

жить Иоанну, не спорю; согласен я и в том, что оно есть произведение какого то святого и боговдохновенного лужа; по не легко допустить, что этот муж именно Апостол, сын Зеведея, брат Иакова,—тот самый, которому принадлежит Евангелие, надписанное „от Иоанна“ ( τὸ Εὐαγγέλιον τὸ κατὰ Ἰωάννην ἐπιγεγραμμένον ), и соборное послание. Из духа того и другого, из образа речи, и из так называемого хода мыслей я заключаю, что писатель их не один и тот же.... Я того мнения, что святых, одноименных с Апостолом, было много и что, побуждала любовью к нему, удивлением и подражанием и желая, подобно ему, быть возлюбленными от Господа, они с радостью принимали его имя, точно так, как между детьми верующих часто слышим имена Павла и Петра Впрочем, в

Деяниях Апостольских есть и другой Иоанн, нарицаемый Марк, которого Варнава и Павел взяли с собою и о котором сказано: иместа же Иоанна слугу (Дн. XIII, 5). Но этот ли Иоанн написал Откровение, утверждать не могу; ибо не написано, что он вместе с ними отправился в Асию ... Я думаю, что в Асии был другой какой-то Иоанн, тем более, что в Ефесе находятся, говорят, две гробницы и каждая из них называется Иоанновой.

Ἔστι μὲν οὖν καὶ ἕτερος Ἰωάννης ἐν ταῖς Πράξεσι τῶν ἀποστόλων ὁ ἐπικληθεὶς Μάρκος · ὃν Βαρνάβας καὶ Παῦλος ἑαυτοῖς συμπαρέλαβον , περὶ οὗ καὶ πάλιν λέγει „ εἶχον δὲ καὶ Ἰωάννην ὐπερέτην ». Εἰ δὲ οὗτος ὁ γράψας ἐστίν , οὐκ ἄν ψαίην οὐδὲ γὰρ ἀφῖσθαι σὺν αὐτοῖς εἰς τὴν Ἅσίαν γέγραπται ... Ἄλλον δέ τινα οἶμαι τῶν ἐν Ἅσία γενομένων ἐπεὶ καὶ δύο ψασὶν ἐν Ἑφέσῳ γενέσθαι μνήματα , καὶ ἑκάτερον Ἰωάννου λεγέσθαι 179).

Из этих слов Дионисия видно, что у него было сильное желание найти сколько-нибудь известного Иоанна апостольского века, которому можно было бы приписать Апокалипсис. Но он может определенно указать только на Иоанна Марка, да и от этого предположения спешить отказаться, как от несостоятельного, и находит себя вынужденным успокоиться на догадках, что в Асии был какой-то другой Иоанн, так как это имя было употребительным среди малоазийских христиан. Основанием для этой догадки послужило то, что в Ефесе было две гробницы

179) Euseb., H. E. VII, 25: М. gr. XX, 696 сл.

( μνήματα ) и каждая называлась Иоанновою Дионисий даже не говорит определенно, что два гроба в Ефесе местными христианами приписывались двум различным мужам с именем «Иоанн»; но самом факте существования в Ефесе двух гробов Иоанна Дионисий выражается неопределенно— φασίν . Таким образом, если справедливо, что Евсевий имеет в виду свидетельство Дионисия, то он явно выходит за пределы своего источника: скромная догадка Дионисия, что мог быть другой Иоанн, имеющая основание только в его стремлении найти писателя Апокалипсиса помимо Апостола Иоанна, а не в каких-нибудь исторических данных, у Евсевия обращается в положительный факт существования такой личности, которая, на основании неправильного толкования Патова отрывка, является уже «пресвитером» Иоанном Если бы Евсевий имел под руками свидетельства других авторитетных лиц, то он, как сказали мы, не преминул бы сообщить что-нибудь более определенное и положительное. Приведенное свидетельство Дионисия скорее говорит против существования знаменитого «пресвитера» Иоанна, которого смешали с Апостолом Иоанном. Если бы этот второй Иоанн, для которого наименование ὁ πρεσβύτερος было чуть не собственным именем, был историческою личностью, то несомненно Дионисий знал бы о нем, равно как и о том, что он называется ὁ πρεσβύτερος , и не вдавался бы в разъяснения, что в Ефесе многие носили имя Иоанна, как Петра и Павла. Но Дионисий ничего не знает о «пресвитере» Иоанне, и там, где для него такая личность была бы весьма желательна, он теряется в предположениях, какой Иоанн не Апостол мог написать Апокалипсис. Мало того, Дионисий показывает незнание «пресвитера» Иоанна даже там, где мысль о нем должна была явиться сама собою: второе и третье послания Иоанна, где писатель называет себя «пресвитером», Дионисий решительно приписывает, как видно из хода речи, Апостолу Иоанну, сыну Зеведея. брату Иакова,— тому самому, которому принадлежит Евангелие, надписанное «от Иоанна», и соборное послание: ἀλλ ’ οὐδὲ ἐν τῇ δευτέρα φερομένῃ Ἰωάννου καὶ τρίτῃ καίτοι βραχείαις οὕσαις ἐπιστολαῖς ὁ Ἰωάννης ὀνομαστὶ πρόκειται , ἀλλὰ ἀνώνυμος ὁ πρεσβύτερος γέγραπται 180).

180) Euseb., H. E. VII, 25; Μ. gr. XX, 700.

B сообщении о двух гробницах ( μνήματα ) Иоанна в Ефесе можно допустить независимость Евсевия от какого бы то ни было письменного источника: сказание это могло существовать и в его дни, как существовало оно и во время Дионисия. Но в этом нельзя видеть решительного подтверждения факта существования в Ефесе двух Иоаннов: общим убеждением древних было то, что Апостол Иоанн умер в Ефесе; совершенно естественно, что христиане, посещавшие Ефес, просили, чтобы им показали гроб Иоанна; так как место погребения Апостола Иоанна в сущности было неизвестно, то очень возможно, что гроб этот указывали в двух различных местах 181). Это предположение подтверждает блаж. Иероним, когда удостоверяет, что в его время некоторые думали, что оба гроба были гробами Иоанна Евангелиста , т. е. Апостола 182). Весьма возможно, что одно из этих μνήματα было не гробом, а вообще местом, освященным другими воспоминаниями об Апостоле Иоанне. «Памятник» Иоанна в широком смысле слова позднее стал почитаться за гроб.

Как Дионисий не знает о существовании определенной личности «пресвитера» Иоанна, но смотря на то, что, по мнению критики, он занимал выдающееся положение в Асии, так не упоминает о нем ни один древний писатель до Евсевия: Ириней, Климент Ал, Тертуллиан, Ориген. Поликрат, восьмой в ряду ефесских епископов, II в., древнее Дионисия Ал., знает только одного Иоанна в Малой Азии и именно Апостола 183): исчисляя μεγάλα στυχεῖα малоазийских и ефесской церквей он ясно показывает, что ему, местному свидетелю, совершенно не был известен «знаменитый» пресвитер Иоанн 184). Совершенно напрасно ищут указания на двух Иоаннов, новозаветных

181) Этой неуверенности относительно места погребения Апостола Иоанна, невидимому, не было еще во время Поликрата, ок. 190 г. (Euseb., H. E. V, 24. 3: М. gr. XX, 493).

182) Hieron., De viris illustribus, с. 9 (M. lat. XXIII, 623): scripsit autem (bannes) et unam epistolam, cuius exordium esi: quod fuit ab initio etc. Reliquae duo .. Ioannis presbyreri asseruntur, cuius et hodie alterum sepulchrum apud Ephesum ostenditur, etsi nonnulli putant duas memorias eiusdem Ioannis Evangelistae esse.

183) Euseb., H. E. V, 24: M. gr. XX, 493.

184) Euseb., H. E. V, 24: M. gr. XX, 493.

писателей, и Мураториевом фрагменте 183). Писатель фрагмента знает только одного Иоанна, имя которого для него не нуждается ни в каких ближайших определениях ( cp . 1. 15. 27. 49. 57. 69. 71). Он считает его писателем четвертого Евангелия, Апокалипсиса и посланий и называет предшественником св. Павла в апостольском достоинстве : cum ipse beatus apostol us Paulus, sequens praedecessoris sui Io р an ni s ordinem, nonnisi nominatim septem ecclesiis scribat ordine tali (I. 49. 50). Определение ex discipulis (1. 9) вовсе не имеет в виду отличить этого Иоанна от другого, подобно тому, как Andreas ex apostol is не имеет в виду отличить Апостола Андрея от другого Андрея. Называет же писатель фрагмента св. Иоанна «учеником», а не Апостолом потому, что для него в Евангелисте важнее было отметить самовидца, чем Апостола.

Сильным доказательством против существования «пресвитера» Иоанна является и то обстоятельство, что алоги, стремившиеся лишить писания Иоанна апостольского авторитета, приписывали их Киринфу, а не «пресвитеру» Иоанну. О другом выдающемся Иоанне в Малой Азии не Апостоле они, очевидно, ничего не слышали; а что этого единственного Иоанна они считали Апостолом, об этом говорит их отзыв о писаниях, носящих имя Иоанна: οὐ συμφωνεῖ τὰ αὐτοῦ ( Ἰωάννου ) βιβλία τοῖς λοιποῖς ἀποστόλο ις 186). И во всем споре с алогами у Иринея, Ипполита и, может быть, в Мураториевом каноне нет и намека на существование другого Иоанна, кроме Апостола, который мог быть писателем четвертого Евангелия или Апокалипсиса 187). Точно также и Кай в Риме (ок. 210 г.), усвоивший взгляд алогов на Апокалипсис и признававший Евангелие подлинным писанием Апостола Иоанна, не приписывает Апокалипсиса «пресвитеру» Иоанну, но остается при том мнении алогов, что Апокалипсис написал Киринф, прикрываясь именем великого Апостола 188). Наконец, необходимо обратить внимание и на то,

185) Hesse, Das muratorische Fragment neu untersucht und erklart. Giessen 1873. S. 234 ff.

186) Epiphan, Haer. 51,4

187) Th. Zahn, Apostel und Aposteschuler in der Provinz Arien, S. 194.

188) Euseb., H. E. III, 28: ἀλλὰ καὶ Κὴρινθος, ὁ δἰ ἀποκαλύψεων ὡς ὑπὸ ἀποστόλου μεγάλου γεγραμμένων τερατολογίας ἡμῖν ὡς δἰ ἀγγέλων αὐτῷ δεδεγμένας ψευδόμενος κτλ. Из этого можно видеть, что и мон-

что всеми церковными писателями, до Оригена включительно, все писания, известные у нас с именем Иоанна, без всякого колебания и даже без всяких обоснований приписывались одному и тому же Иоанну и именно Апостолу 189).

Следовательно, те их древних писателей до Евсевия, которые читали Папия, или понимали его в том смысле, что он говорит об одном Иоанне, или же не придавали никакого значения его сообщению о двух Иоаннах, как неверному.

Таким образом, ни текст Папиева отрывка, ни исторические свидетельства в произведениях предшествовавших писателей не давали достаточных оснований для столь решительного заключения о существовании «пресвитера» Иоанна, отдельного от Апостола Иоанна, и никто из последующих писателей, кроме Иеронима 190) и Филиппа Сидского, не принял мнения Евсевия о двух Иоаннах 191). С пятого века уже не слышно больше и о δύο μνὴματα τοῦ Ἰωάννου 192). Несомненно, что у Евсевия была субъективная причина двоить Апостола Иоанна. Ее указывает сам Евсевий, когда здесь же говорит: «на это необходимо обратить внимание, потому что Откровение, известное под именем Иоаннова, вероятно, видел второй, если кому неугодно приписать его первому» 193). Евсе-

танист Прокл, против которого направлены приведенные слова Кая, апокалиптика Иоанна считал великим Апостолом. Ср. Th Zahn, Einl. in d. N. T. II. 449, Apostel und Apostelschuler in der Provinz Asien, S. 207.

189) Th. Zahn, Einleit in das N. T, II, 449 n 460 Anmerk. 9.

190) De vir. ill. с. XVIII (M. lat. XXIII, 637), ex quo apparet in ipso catalogo nominum (уПапия) alium esse Ioannem, qui inter Apostolos ponitur, et alium seniorem Ioannem, quem post Aristionem enumerat. Hoc autem diximus, propter superiorem opinionem, quam a plerisque retulimus traditam, duas posteriores Epistolas Joannis, non Apostoli esse, sed Presbyteri. Но даже Иероним, усвоивший мысль Евсевия о «пресвитере» Иоанне и приписывающий ему второе и третье послания, Апокалипсис, вопреки Евсевию, решительно усвояет Апостолу Иоанну и точно обозначает время и место его написания (De vir. ill. IX. М. lat. XXIII, 623-625).

191) В Постановлениях Апостольских (IV в.) говорится, что Иоанн посвящен был Апостолом Иоанном во епископа Ефеса после Тимофея (VII, 46).

192) Th. Zahn, Acta Ioannis, CLVI—CLVII.

193) Евсевий в H. E. III, 25, 2 помещает Апокалипсис в числе ὁμολογούμεναс ограничением εἴ γε φανείη, а в III, 25, 4 с та-

вий, как и Дионисий, по внутренним основаниям не хотел признать Апокалипсис, на который опирались хилиасты, писанием Апостола Иоанна, и потому рад был представившейся возможности приписать эту книгу «пресвитеру» Иоанну. Несомненно, что на Евсевия в отношении к пониманию Папиева отрывка в значительной степени повлияли и рассуждения Дионисия. Но замечательно, что Евсевий, открывший в Ефесе другого Иоанна, которого Папий «прямо называет пресвитером», не пользуется этим для II и III посланий, известных с именем Иоанна, даже там, где высказывает колебание на счет подлинности их: τῶν о ἀντιλεγομένων γνωρίμων δ’ οὖν ὅμως τοῖς πολλοῖς, ἡ λεγομένη Ἰακώβου φέρεται καὶ ἡ Ἰούδα ἤτε Πέτρου δευτέρα επιστολή, καὶ ἡ ὀνομαζομένη δευτέρα καὶ τρίτη Ἰωάννου εἴτε τοῦ εὐαγγελιστοῦ τυγχάνουσαι εἴτε καὶ ἐτέρου ὁμωνύμου ἐκείνῳ 194).

ким же εἰγεφανείηнаходит возможным поместить его среди νόθα. Мнения древних, известные Евсевию, были такого рода, что Апокалипсис можно было или признать, или решительно отвергнуть, но нельзя было причислить к ἀντιλεγόμενα. Поэтому Евсевий приводить свидетельства тех, которые безусловно признавали Апокалипсис Апостольским писанием—Иустина (IV, 18, 8), Иринея (V, 8, 5—7), Оригена (VI, 25, 9) и др. (IV, 24. 1. 26. 2 V, 16. 14), но также и мнение Кая, решительно отвергавшего принадлежность Апокалипсиса Апостолу Иоанну (III, 28), и более мягкое суждение Дионисия Ал. (VII, 25). Как думал о достоинстве Апокалипсиса сам Евсевий, об этом достаточно говорят сейчас приведенные слова его при изъяснении отрывка из Папия. Видно, что Евсевий сам мало был убежден своими собственными доводами и принуждено был предоставить решение вопроса об авторе Апокалипсиса личному усмотрению каждого (cp. Th. Zahn, ApostelundApostelschulerinderProvinzAden, S. 115—119, Φ. B. Фаррар, Первые дни христианства, стрн. 809)

191) H. E III, 25. М. gr. XX, 269. Что «пресвитер» Иоанн есть плод критицизма Евсевия, об этом свидетельствует и тот факт, что в раннейшем своем произведении—Хронике—Евсевий пишет ἸωάννηντὸνθεόλογονκαὶἀπόστολονΕἰρηναῖοςκαὶἄλλοιἱστοροῦοιπαραμεῖναιτῷβίῳἕωςτῶνχρόνωνΤραιανοῦμεθ’ ὂνΠαπίαςἸεραπολίτηςκαὶΠολύκαρποςΣμύρνηςἐπίσκοποςἀκουοταίαὐτοῦἐγνορίζοντο (Μ. gr. XIX, 552). Свидетельство Иринея Евсевий оставляет без всякого опровержения. «Нельзя решить, откуда перемена его взгляда: оттого-ли, что он впоследствии лучше вчитался в Папия; или оттого, что его пленила мысль опровергнуть хилиазм предложенной им в «Истории» комбинацией» (Журн. Мин. Нар. Просв. 1898. IX, 114).

В виду всего сказанного м теперь относительно разбора Евсевием Папиева отрывка можно сказать: Quamobrem candide edicere liceat, I oa nn em illum presbyterum, de quo ante Eusebium nemo cogitasse legitur, ex perturbato cius celebro unice natum videri 195).

Таковы исторические данные, на которых основывается современная отрицательная критика, утверждая действительное существование пресвитера Иоанна, которому она хочет приписать часть или даже всю Иоанновскую литературу.

Естественно возникает вопрос, каким образом могло случиться, что от столь знаменитого мужа, каким представляют критики «пресвитера» Иоанна, не осталось никаких следов в древнейшей литературе? Почему о нем не знает ничего вся христианская древность? Непосредственным и непредубежденным ответом был бы тот, что личности, о которой нет никаких исторических данных, и вовсе не существовало. Если же придать какое-нибудь значение неосновательным соображениям Евсевия, то и тогда строго-научное беспристрастно не должно бы позволить противопоставлять такую личность Апостолу Иоанну, деятельность которого в Малой Азии засвидетельствована весьма многими историческими данными Но отрицательнпя критика нисколько не смущается столь решительным перевесом исторических данных в пользу Апостола Иоанна. Все дело будто бы объясняется просто ошибкой или даже намеренною ложью.

Признавая существование отдельного от Апостола Иоанна «пресвитера» Иоанна и деятельность последнего в Малой Азии несомненным фактом, ученые отрицательного направления утверждают, что все малоазийское предание об Апостоле Иоанне обязано своим существованием смешению двух одноименных мужей—Апостола и пресвитера—н перенесению данных с последнего на первого. Предположение об одновременном существовании двух мужей с именем Иоанна, которые оба жили в Ефесе, были руководителями малоазийских церквей, оба дожили до времен Траяна, оба были μαθηταὶ τοῦ Κυρίου , оба умерли и погребены в Ефесе, с тем только различием, что один почитается и

195) I. Stilting, Acta SS,Septembr., tom. VII, a 1760, p. 387, 390 (см. у Th. Zahn, Apostel und Apostelschuter in der Provinz Asien, S. 112 Anmerk. 2).

доныне, а от другого не осталось никаких следов, слишком невероятно и в настоящее время, насколько известно, никем из представителей отрицательного направления не поддерживается в виду того, конечно, что один факт пребывания Апостола Иоанна в Малой Азии, независимо от сообщений об его пастырской и литературной деятельности там, разрушает все их планы 196). Кроме того, для всех несомненно то. что Ириней, Поликарп и другие писатели II века знают в Малой Азии только одного Иоанна; поэтому Keim , Sch o lten . Holtzmann , Julicher , Harnack и друг., как мы видели (стрн. 59 сл.), решительно утверждают и доказывают, что Апостол Иоанн никогда не был в Малой Азии, но был умерщвлен в Палестине. Так как большая часть сведений и при том важнейших и более определенных принадлежит Иринею, то против него главным образом и направлены возражения критиков отрицательного направления. «Что он (Ириной), будучи мальчиком, слыхал о пресвитере, то он перенес на Апостола»,—говорит Keim197). «Под известным углом зрения Иринея обе личности сливаются в одну»,—читаем у H . Holtmann ' a . 198). Ad . Harnack , как мы видели выше, утверждает, что Ириней не был учеником св. Поликарпа в том смысле, как обыкновенно понимают эти отношения, а только несколько раз был в толпе, слушавшей его беседы. Ошибка Иринея, по мнению критиков, имела неотразимое влияние на писателей II века; отсюда и получилось единогласное предание о малоазийском пребывании Апостола Иоанна. В подтверждение своей мысли Keim указывает на выражение Иринея в письме к Флорину, когда он говорит о своих отношениях к Поликарпу: παῖς ἔτι ὤν , и в сочинении Adv. Haer.

196) В последнее время желание сохранить неприкосновенным предание о малоазийском пребывании Апостола Иоанна, а также найти место и для «пресвитера» Иоанна привело к попытке доказать, что пресвитер Иоанн, упоминаемый в отрывке Папия, жил не в Малой Азии, а в Палестине, и был предстоятелем Иерусалимской Церкви (Prof. А. Schlatter, Die Kirche Jerusalems von Jahre 70—130, в «Beitrag zur Forderung christlichen Theologie», herausgeb. v. Prof. A. Schlatter und Prof. H. Cremer. 1898. 3 Heft.

197) Geschichte Iesu von Nazara, 1307, I, 162 f. Cp. S. Steife, Stud. u. Krit. 1868: Die Tradition ton der Wirksamkeit des Apostels Iohannes in Ephesus, S. 63 ff.

198) Histor.-krit. Einl. in das N. T., S. 473.

по тому же случаю : ἐν τῇ πρώτῃ ἡμῶν ἡλικίᾳ . Но эти выражения слишком растяжимы, ц в частности термин παῖς у греков обозначает мальчика, находящегося в обучении или даже юношу; а ἡ πρώτη ἡλικία обозначает, как у латинян prima aetas, iniens aetas, возраст молодого человека, который вступает в общественную жизнь и начинает самостоятельно идти своей дорогой 199). В таком возрасте Ириней мог отчетливо запомнить, что Поликарп говорил именно об Апостоле Иоанне. Воспоминания его об обращении с Поликарпом, как они изложены в послании к Флорину, настолько ясны и свежи, что о каком-нибудь смешении не может быть и речи. И во всех местах, где Ириней говорит об Иоанне, ученике Господа, нельзя указать никаких следов смешения. Только предвзятость и желание во что бы то ни стало доказать наперед установленный взгляд может заставить и почтенного ученого утверждать, что источником сведений Иринея об Апостоле Иоанне могли быть только произведение Папия и смутные воспоминания детства о том, что Поликарп в своих беседах говорило о личном обращении с Апостолом Иоанном. При этом само собою предполагается, что воспоминания детства—источник ненадежный, смешение вполне возможно; а относительно пользования Папием с решительностью утверждается, что места, в которых Ириней говорит об Иоанне, ученике Господним, буквально взяты из произведения Папия; но в то время, как Ириней говорит об Иоанне, сыне Зеведея, Папий мог мыслить «пресвитера» Иоанна 200). Что Ириней знал произведение Папия, это несомненно. Но странно предполагать, чтобы связь Иринея с апостольским веком устанавливалась только при посредстве двух известных нам лиц—Поликарпа и Папия: само собою понятно, что существовали

199) Сму Th. Zahn'a. Apostel und Aposlelschuler in der Provinz Asien, S. 36 (Anmerk 2). 37. F. Godetуказывает, что у Отцов Иоанн Богослов называется παῖςв то время, когда он сделался учеником Господа (Commentairesurl’ÉvangiledeSaintJean, t. I, p 71) См. yсамого Иринея в Adv. Haer. II, 22. 4 и II, 24, 4.

200) Ad. Harnack, Chronol d. altchristl. Litt, I,S. 668 Необходимо, впрочем, заметить, что Harnack., высказывая подобные взгляды, почти каждый раз делает оговорки, значительно ослабляющие силу приведенных доводов. Вообще в решении Иоанновского вопроса у Harnack’а весьма заметна спутанность в доказательствах, отражающаяся даже на самом изложении относящегося сюда отдела.

многие другие цепи, которые соединяли Иринея и его современников с представителями апостольского поколения и состояли они из многих звеньев, представлявших собою «живой и пребывающий голос» 201). Ириней неоднократно ссылается на пресвитеров, видевших Апостола Иоанна. Как мог смешать «пресвитера» Иоанна с Апостолом Иоанном, по уверению критики, никогда не жившим в Малой Азии, но крайней мере продолжительно, Ириней, который свою юность провел в Малой Азии, впоследствии находился в постоянной связи с представителями главнейших поместных церквей, живо интересовался церковными преданиями, не раз опирался на авторитет Апостола Иоанна в письмах к таким лицам, которые вовсе по имели побуждений поддерживать его заблуждение. Невероятно, далее, чтобы заблуждение Иринея могло иметь решительное влияние на предания не только малоазийских церквей, но римской и африканских и прочих церквей. В виду этого Ad . Harnack находить необходимым согласиться, что смешение пресвитера Иоанна с Апостолом Иоанном можно констатировать уже в 155 —160 гг. 202). Но смешение все-таки было. Папий, по мнению Harnack ' а, определенно отличает пресвитера от Апостола. Но уже сам он, благодаря устному преданию, о котором он так заботился, находился под влиянием пресвитеров, из которых некоторые, может быть намеренно, сочинили легенду, что «пресвитер» Иоанн есть Апостол 203). Если оставить без внимания подозрение пресвитеров в сознательном обмане, то останется собственное признание Harnack ' а, что уже для пресвитеров, да, пожалуй, и для самого Папия, «пресвитер» Иоанн и Апостол Иоанн слились в одну личность. Но чем ближе придвигать время смешения к апостольскому веку, тем оно становится невероятнее. Как оно могло произойти уже в начале II века, когда, по утверждению критиков, «пресвитер» Иоанн умер в царствование Траяна, а Апостол Иоанн в 60-тых годах и церквам Малой Азии не был близко знаком? Каким образом могла изгладиться из памяти древних христиан такая замечательная и авторитетная личность, как «пресвитер» Иоанн, и изгладиться настолько, что даже Евсевий, доказывавший отдельное существо-

201) Cp. Th. Zahn, Einleit. in d N T., II, 446.

202) Ad. Harnack, Chronol. d. altchristl. Litterat., I, 673.

203) Тамже, S. 678.

вание такой личности, но мог о ней сообщить ничего, кроме имени, да сомнительного предания из произведения Папия о его беседах относительно происхождения Евангелия Марка?

На основании сказанного мы склоняемся к такому решению вопроса об Иоанне, что «пресвитер» Иоанн и Апостол Иоанн одно и то же лицо, и что если бы «пресвитер» Иоанн не был так необходим для исследователей отрицательного направления и тех из умеренных, которые не умеют примирить Апокалипсиса с четвертым Евангелием и посланиями, то действительное существование его давно уже было бы признано научно совершенно недоказуемым. Но если даже этот туманный «пресвитер» Иоанн, отличный от Апостола Иоанна, о котором с такою уверенностью говорить целая школа критиков, действительно когда-либо существовал, то и при таком предположении оказывается совершенно ненаучным и невозможным делать решительные выводы относительно писаний, известных с именем Апостола Иоанна, в пользу этого «пресвитера» Иоанна.

________

Таким образом, внешние и внутренние свидетельства в пользу подлинности рассматриваемого послания Апостола Иоанна не могут быть поколеблены критикой. Сведения о том, что послание написано Апостолом Иоанном, распространялись с самым посланием с первого времени ого обнародования; от первых читателей, которым назначено было послание и которым писатель его был хорошо известен, оно вместе с именем писателя переходило к дальнейшим читателям. Таким-то надежным путем создалось то всеобщее убеждение в его апостольском происхождении, которое дало ему неоспоримое право на именование ἐπιστολὴ ὁμολογουμένη ; на основании этого и вся вселенская Церковь видит в нем первое соборное послание св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова.

Страница сгенерирована за 0.21 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com