Испорченность разума проявляется в разнообразии и экстравагантности нравов. Необходимо было пришествие истины, чтобы человек перестал жить лишь собой¹.

362

442

Истинная натура человека, равно как истинное его благо, и добродетель, и вера познаваемы лишь в своей целокупности.

444

Тому, что люди могли познать лишь наивысшим напряжением своих умственных сил, религия научала детей.

447

Не сказано ли, что, дабы справедливость проявилась на земле, люди должны были познать первородный грех? — Nemo ante obitum beatus est¹ то есть могут ли люди до того, как умрут, познать вечное блаженство и изначальную сущность?

448

[Митону¹] хорошо известна испорченность человеческой природы, а также то, что жизнь людей находится в противоречии с порядочностью. Но ему неизвестно, почему не в состоянии они взлететь выше.

452

Жалость к обездоленным легко уживается со своекорыстием. Более того, люди рады отдать дань добрым чувствам, прославиться мягкосердечием и при этом ничего от себя не оторвать.

453

Своекорыстие послужило основой и материалом для превосходнейших правил общежития, нравственности, справедливости, но так и осталось гнусной основой человека, figmentum malum¹: оно скрыто, но не уничтожено.

363

454

Несправедливость. — Они¹ не нашли иного способа удовлетворить свои страсти, не нанося вреда другим.

455

«Пристрастие к своему «я» заслуживает ненависти; вы, Митон, лишь прикрываете его, а не уничтожаете, значит, тоже заслуживаете ненависти».— «Вы не правы, ведь мы ведем себя так предупредительно со всеми, что не вызываем ничьей ненависти». — «Это было бы верно, если бы речь шла только о том «я», которое навлекает на себя неудовольствие ближних; но моя ненависть вызвана его неискоренимой несправедливостью, его почитанием себя превыше всего и всех, поэтому я буду всегда его ненавидеть.

Словом, у «я» два свойства: во-первых, оно несправедливо по самой своей сути, ибо почитает себя превыше всего и всех; во-вторых — неудобно для ближних, ибо стремится подчинить их себе; каждое «я» враждебно всем прочим и хотело бы всех тиранить. Ваше поведение устраняет неудобство, но несправедливость как была, так и остается, значит, кто ее ненавидит, тот и ко всякому «я» относится с ненавистью; зато оно теперь по душе несправедливцам, которых вы научили умасливать другие «я». Стало быть, Митон, вы несправедливы и нравитесь только себе подобным».

456

Людские суждения так извращены, что нет человека, который не ставил бы себя превыше всех людей на свете,

364

не дорожил бы своим благом и каждым часом своего счастья и жизни больше, чем благом, счастьем и жизнью прочих смертных!

457

Для человека все сущее — в нем самом, ибо, когда он умирает, для него умирает и все сущее. Поэтому каждый думает, что для всех он тоже все¹. Будем же судить о природе, исходя из нее, а не из нас.

460

Вожделение плоти, вожделение глаз, гордыня и т.д. — Есть три разряда вещей: ум, тело, воля. Люди плотские суть богачи, цари: их целью является тело. Любознательные и сведущие соответствуют уму. Цель же мудрецов — справедливость.

Бог должен над всем властвовать, и все должно быть с Ним соотнесенным. В самих же по себе вещах телесных властвует вожделение, в умственных — любопытство, а мудрости свойственна гордыня. Это еще не говорит, что нельзя возгордиться из-за богатств или знаний, но корень самой гордыни не здесь. Ведь признавая человека ученым, тем самым еще никого не уличают в гордыне. Собственная же почва гордыни — мудрость. Хотя человеку несвойственно отождествлять мудрость и гордыню. Гордыня возникает от <ощущения> правоты. Стало быть, один Бог дарует <истинную> мудрость — вот почему: Qui gloritatur, in Domino gloritatur¹.

461

Три типа вожделения породили три типа сект, и философы только и делают, что следуют одной из этих разновидностей вожделения.

365

466

Эпиктет, видя путь, по которому следовало идти людям, говорил: «Вы идете по ложной дороге». Он тем самым указал, что есть другая, но не повел по ней. Сие зависит лишь от воли Божьей, лишь Иисус Христос может повести правильным путем, <а не только указать таковой>: Via, veritas¹.

Недостатки Зенона те же².

467

Причина следствий. — Эпиктет. Здесь неуместна аналогия с тем, когда говорят: «У Вас болит голова»¹. Раз уверенность в здоровье не одно и то же, что уверенность в справедливости, подобная аналогия вздорна.

Однако Эпиктет находит ее доказательной, говоря: «Либо в наших силах, либо нет»². Но он не постиг, что не в нашей власти приказывать сердцу, и поэтому сделал неправомерный вывод о <доступности всем> того, чем обладают христиане³.

471

Было бы слишком неоправданно привязываться ко мне, хотя бы это и делалось с удовольствием и без принуждения. Я ведь способен обмануть ожидания тех, в ком вызвал симпатию, поскольку не являюсь <последней> целью, <к которой должно стремиться> людям, и мне, следовательно, нечем им помочь. Да и не смертен ли я? Допустим, объект их привязанности умирает. Сколь же виновным оказался бы я в таком случае оттого, что помогал верить фальши — пусть бы даже при этом я захватывался ею исподволь, а привязавшиеся ко мне получали от указанной фальши удовольствие и, тем самым, доставляли радость мне. Также я виновен в том, что заставлял любить мою особу, привлекая к себе и тем вызывая привязанность. Я обязан предуведомить тех,

366

кто уже готов согласиться с ложью, что они не должны поступать подобным образом, как и не должны привязываться ко мне. Ибо им следует посвятить свою жизнь и свои заботы <иной цели> — быть угодными Богу или хотя бы искать Бога.

473

Пусть вообразят себе тело, состоящее из мыслящих членов¹.

474

Члены. Начинать с этого. — Дабы умерить самолюбие, которое почитают чуть ли не за долг <человека>, следует вообразить себе тело, сплошь состоящее из мыслящих членов, — ибо мы сами суть части Вселенной — и посмотреть, в какой мере каждый из них должен себя любить, и т.д.

475

Если бы руки и ноги были наделены особенной волей, то никогда не составили бы они упорядоченного целого иначе как через подчинение своей собственной воли той первичной воле, которая руководит всем телом. Вне последней им не миновать хаоса и бедствий. Поступать согласно собственной сущности они могут, только желая блага всему телу.

488

Невозможно, чтобы Бог всегда был целью, не являясь при этом и принципом. Люди, поднимая свой взгляд вверх, опираются на песчаный фундамент. <Однако настанет момент, когда> земля расступится и они рухнут <в бездну>, глядя в небеса.

367

489

Если существует единственный принцип, единственная цель всего, то все <в мире должно> существовать через подобный принцип и для него. От истинной религии, таким образом, требуется, чтобы она научила почитать и любить указанный принцип. Однако, поскольку мы обнаруживаем неспособность любить как то, чего не ведаем, так и что-либо отличное от самих себя, то истинная религия обязана, наставляя о должном, вместе с тем просветить нас и относительно этой нашей неспособности, и относительно средств, позволяющих превозмочь последнюю. Вот она и учит, что через одного человека все было утрачено, разорвалась нить, связующая нас и Бога, и что посредством одного человека разорванная связь восстановилась.

Мы рождаемся столь чуждыми этой любви к Богу, что для нас необходимо рождаться уже виновными, ибо иначе Бог оказался бы несправедливым¹.

490

В обычае у людей не творить достоинства, но вознаграждать за достоинства, уже имеющие место, и поэтому люди судят о Боге по самим себе¹.

493

Истинная религия научает и относительно нашего долга, и относительно нашего бессилия: гордыня и похоть; и — средства избавления: смирение, умерщвление плоти.

496

Мы по опыту знаем, как велика разница между благочестием и добротой.

368

499

Озабоченность внешним. — Нет ничего более рискованного, нежели то, что угодно и Богу, и людям. Ибо положение дел, удовлетворяющее и Бога, и людей, содержит как удовлетворяющее божественному, так и удовлетворяющее людскому. Например, величие святой Терезы¹: Богу было угодно глубокое смирение, содержащееся в ее откровениях, людям — ее познания. И вот находятся те, кто изводит себя <в попытках> подражать ее речам, дабы уподобиться ее состоянию, но забывает о необходимости любить то, что любимо Богом, и уже на этой основе достигать состояния, угодного Богу.

Уж лучше не поститься, но быть смиренным, нежели исполнять пост, преисполняясь самодовольства. Фарисей, откупщик².

Какая мне польза от того, что я не забыл попоститься, если это в равной мере вредит и помогает? Все зависит от Божьего благословения. Лишь тому, что создано для Него — по Его законам и Его путями, — Бог дарует образ действия, который столь же важен, как и сам восприемник дара, и, быть может, важнее, поскольку из зла Господь способен извлечь добро, а кто без Него в состоянии совершить подобное?

500

Значение слов о добре и зле.

501

Первая ступень: быть порицаемым за злое и восхваляемым за доброе.

369

Вторая ступень: не быть ни восхваляемым, ни порицаемым.

503

Философы освящали пороки, возлагая <ответственность за> них на Самого Бога. Христиане же освящали добродетели.

504

Праведник поступает по вере <даже> в незначительном: например, распекая своих слуг, он желает их наставления Божьим Духом, молит Господа исправить их и надеется скорее на Всевышнего, чем на свои порицания. Он просит Бога ниспослать им исправление. То же и в иных действиях, происходящих от Божьего Духа. Они спорок» вводят нас в заблуждение по причине... либо перерыв в излиянии Духа от Бога на него. И [он] раскаивается в своем сетовании¹.

506

<О том>, что Бог не обязывает нас совершать наши грехи, другими словами, все последствия и продолжения людской греховности становятся ужасающими, вплоть до самых незначительных, если им следуют, будучи лишенными милосердия¹!

507

Порыв благодати, упорство сердца; внешние обстоятельства.

510

Человек недостоин Бога, но вовсе не неспособен сделаться достойным.

370

Не подобает божеству связывать себя с ничтожным человеком, но вовсе не недостойно извлечь человека из его ничтожества.

512

Вся она¹ — тело Иисуса Христа в собственном смысле, но нельзя, тем не менее, говорить, что она вся есть Его тело. Соединение двух вещей, когда, однако, эти вещи не претерпевают изменений, вовсе не требует, чтобы обязательно говорили, будто одно становится другим. В подобном единстве, не объединяющем самой сущности, пребывают душа и тело, огонь и дерево. Но здесь нужно лишь такое изменение, которое бы заставляло ферму одного становиться формой другого. Вочеловечение Слова. Ибо мое тело без души не было бы человеческим телом, а следовательно, мое тело создает душа, соединяясь с некоторым количеством материи. Порою не проводят различия между необходимым и достаточным условиями: соединение необходимо, но недостаточно. Левая рука — не правая.

Свойством тел является непроницаемость.

Совпадение числа требует совпадения материи.

Таким образом, соедини Бог мою душу с телом где-нибудь в Китае, то же самое тело, idem numero возникло бы и в Китае.

Та река, которая протекает вон там, суть idem numero той, что течет в то же самое время в Китае².

513

Почему Бог установил молитву.

1) Дабы сообщить своим созданиям достоинство причинной связи с Ним.

2) Дабы научить нас от Кого наша добродетель.

3) Дабы подтолкнуть нас к тому, чтобы своим трудом могли мы снискать другие добродетели.

371

Но, дабы самой молитве сохраниться среди людей, Он дарует молитву, в которой к Нему можно обратиться с просьбой¹.

Возражение: однако, люди верят, что молитва исходит от них самих.

Это абсурдно; ибо раз, имея веру, не могут снискать добродетель, то как же тогда обретена сама упомянута вера? И не больше ли расстояние между неверием и верой, чем между верой и добродетелью²?

Заслуга, это слово двусмысленно³.

У Бога лишь те обязательства, выполнить которые Он обещал. Им обещано, что ответом на молитву будет справедливость⁴, но никогда не обещал Он внимать молитве, исходящей не от детей обетования⁵.

Формально св. Августин говорит, что собственная сила отнята у праведника. Сама эта фраза может быть расценена как случайная, поскольку вполне реально предположить, что шанс высказать подобное не обязан был предоставляться с необходимостью. Однако Августиновы принципы заставляют увидеть, что шанс представился, поскольку невозможно было бы для Августина не сказать этого или сказать нечто противоположное. Он скорее был вынужден сказать это, как только представился случай, нежели просто говорил по случаю. Первое необходимо, второе — случайно, но и то, и другое вместе позволяют исчерпать все возможные варианты.

516

Рим. III: 27. Слава <Божья> исключает: посредством какого закона? Закона деяний? Нет, но <лишь> верою. Следовательно, вера не находится в нашей власти, как дела закона, будучи данной нам иным образом.

372

518

Согласно Писанию, все, и даже мученики, должны иметь в себе страх.

Недостоверность суждения — вот величайшая адская мука. Deus absconditus¹.

519

Ин. VIII: Multi crediderunt in eum. Dicebat ergo Jesus: «Si manseritis…, VERE mei discipuli eritis, et VERITAS LIBERABIT VOS». Responderunt: «Semen Abrahae, sumus et nemini servimus unquam».¹

Существует большое различие между учениками и истинными учениками. Можно распознать, кто есть кто, сказав, что истина сделает их свободными. Ибо, если они ответят, что свободны <и так> и что в их силах выйти из порабощенности дьяволом, то они суть ученики прилежные, но не истинные.

522

Закон обязывает к тому, чего не дает. Благодать дает то, к чему обязывает¹.

527

Знание Бога без знания <человеческого> ничтожества порождает гордыню. Знание ничтожества без знания Бога ввергает в отчаяние. Знание Иисуса Христа дает возможность <остановиться> посредине <между этими крайностями>, поскольку здесь мы находим и Бога, и наше ничтожество.

528

Иисус Христос суть Бог, к которому приближаются без гордыни и под властью которого смиряются без отчаяния.

373

531

Тот, кому известна воля господина, будет здорово побит¹ <если не выполнит ее>, в силу доверия, оказанного через это знание. Qui Justus est, justificetur adhuc², в силу доверия, проявляемого к праведному. К тому, кто много получил, будет предъявлен наибольший счет, в силу доверия, выказанного через предоставленное.

532

В Писании содержатся места, способные кого угодно утешить и кого угодно устрашить.

И природа кажется приспособленной для того же посредством двух бесконечностей — естественной и моральной: ибо пребывали мы всегда <одновременно> наверху и внизу, талантливыми и бездарными, наиболее возвышенными и самыми ничтожными, дабы унизить нашу гордыню и возвысить наше падение.

534

Люди делятся на праведников, которые считают себя грешниками, и грешников, которые считают себя праведниками.

535

Будем благодарны тому, кто говорит нам о наших недостатках, ибо он учит смирению и открывает глаза на то, что люди считают нас достойными презрения. От презрения он, разумеется, не спасает, слишком много у нас других недостатков, зато готовит к делу исправления и уничтожения хотя бы этих.

540

Надежда христиан на обладание бесконечным благом вступает в поединок не только с разгульной жизнью, но и со страхом. Ибо христиане отличны от тех, кто надеется

374

обрести некое царство, которого не имеет, будучи лишь к тому предрасположенным. Они уповают на святость, на избавление от несправедливости, уже обладая отчасти предмётом своего упования¹.

542

Лишь христианская религия может сделать человека и счастливым, и достойным любви. Будучи просто порядочным человеком, нельзя обладать этими качествами в одно и то же время¹.

544

Бог христиан суть Бог, дающий душе почувствовать, что Он является ее единственным благом, что лишь в Нем возможно всякое душевное успокоение и что нет для нее иной радости, кроме любви к Нему. Одновременно Бог заставляет душу ощутить ненависть к препятствиям, затрудняющим и сдерживающим всемерные проявления этой любви. Душе становится невыносимо пребывание в плену у самолюбия и вожделения. Именно Богом внушается ей как ощущение губительности той почвы самолюбия, на которой она находится, так и то, что Он суть единственное средство исцеления.

547

Бога мы познаем лишь посредством Иисуса Христа. Без указанного Посредника становится невозможным всякое общение с Богом, посредством же Иисуса Христа мы познаем Бога. Все претендующие знать Бога и доказывать Его без Иисуса Христа, могут обрести лишь доказательства внутренне бессильные. Для подтверждения же Иисуса Христа у нас есть пророчества, которые являются доводами надежными и очевидными. Исполнившись и доказав свою истинность посредством происходящих событий, эти пророчества указывают на достоверность

375

содержащихся в них истин и, стало быть, подтверждают божественную природу Иисуса Христа. В Нем, следовательно, и через Него познаем мы Бога. Вне этого, без Писания, без первородного греха, без Посредника, с необходимостью обетованного и пришедшего <в мир>, абсолютно невозможно ни доказать существование Бога, ни преподать истинное учение и истинную мораль. Но через Иисуса Христа и в Иисусе Христе выполнимо и то, и другое. Потому Иисус Христос суть истинный Бог для людей.

Одновременно мы познаем и наше ничтожество, ибо этот Бог есть Искупитель нашего ничтожества. Таким образом, удовлетворительно знать Бога мы можем, лишь зная наши беззакония. Потому знающие Бога без знания своего ничтожества прославляют не Его, а самих себя. Quia …non cognovits per sapientiam …placuit Deo per stultitiam praedicationis salvos facere¹.

548

Не только Бога, но и самих себя не можем мы познать иначе, как через Иисуса Христа. Без Иисуса Христа непознаваемы ни жизнь, ни смерть. Ни о том, что есть наша жизнь, ни что есть наша смерть, ни что такое Бог, ни что такое мы сами не узнать вне Иисуса Христа.

Также и без Писания, единственным предметом которого является Иисус Христос, мы не знаем ничего, а напротив видим только мрак и смятение как в природе божества, так и в нашей собственной.

549

Знать Бога без Иисуса Христа — вещь бесполезная, хотя и практикуемая. Знание Иисуса Христа не удаляет нас от Бога, но, наоборот, приближает; не унижает, но...

Quo quisquam optimus est, pessimus, si hoc ipsum, quod optimus est, adscribat sibi¹.

376

Я люблю нищету, ибо Он ее любил. Люблю и блага материальные, ибо они дают возможность помогать нищим. Я верен всякому, <перед кем имею обязательства> не воздаю злом за зло, мне причиненное, но желаю тому, кто его причиняет, оказаться в положении, подобном моему собственному, когда не воспринимаешь ни добра, ни зла, исходящих от людей. Я пытался быть справедливым, правдивым, искренним и верным для всякого человека, с сердечной нежностью отношусь к тем, с кем Бог связал меня наиболее тесными узами. В одиночестве ли я, на виду ли у людей — на всех своих поступках ощущаю я взгляд Всевышнего, имеющего эти поступки судить, Всевышнего, которому я без изъятия их посвящаю.

Таковы мои чувства, и всякий день, пока я живу, благословляю я своего Искупителя, даровавшего мне жизнь и из человека, полного слабостей, ничтожества, искушения, гордыни и честолюбия, сделавшего силой Своей благодати того, кто свободен от упомянутых зол и этой благодати обязан — имея от самого себя лишь ничтожество и заблуждение — всем, чем может гордиться.

551

Divinor plagis quam osculis non timeo quia amo¹.

377

Страница сгенерирована за 0.32 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино