Елеосвящение

Елеосвящение.

Елеосвящение ¹) есть таинство, в котором, при помазании тела елеем, призывается на больного благодать Божия, исцеляющая немощи душевные и телесныя ²) (Катехизис).

¹) Наименование таинства елеосвящением указывает на тот его существенный признак, что в нем веществом служит елей, освященный по установлению св. Церкви молитвами (по этому признаку таинство также называется иногда «маслоосвящением“). Называется таинство также и елеопомазанием, каковое наименование образовалось на основании слов св. Писания о помазании елеем (Мр. 6, 13; Иак. 5, 14). Оба названия—елеосвящение и елеопомазание—означают две существенные богослужебные части таинства: освящение елея и помазание им, и потому они, вообще, безразлично употребляются для означения своего целого; впрочем, на богословском языке таинство преимущественно называется елеосвящением, ибо это наименование, как говорит Феофан Прокопович, весьма хорошо соответствует и греческому наименованию—ἐυχελάιον (молитвенное масло или молитвомаслие), и обряду освящения елея (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 2—3 стр.).

²) Елеосвящение имеет величайшее значение в отношении церковно-общественном. Оно подает исцеление недужным в тяжком состоянии болезней, когда все человече-

1274

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

Хотя елеосвящение сходно с таинством покаяния в том, что в оном также отпускаются грехи, как и в покаянии; но существенное действие елеосвящения состоит в облегчении телесных и духовных скорбей (Догм. Бог. Высокопреосвящ. Филарета, Архиеп. Черниговского). Так как во время тяжкой болезни, когда обыкновенно обращаются к таинству елеосвящения, человек не всегда способен, изнемогая телом и душою, принести истинное совершенное раскаяние в грехах и вообще выполнить все условия истинного покаяния; так как некоторые грехи, по немощи, он может исповедать не вполне, а другие и вовсе не исповедать по забвению; так как некоторые, особенно тяжкие грехи, и после исповеди могут сильно беспокоить совесть молящегося, то милосердный Господь, собственно для такого рода больных, даровал еще особое врачество к уврачеванию их немощей душевных в таинстве елеосвящения; здесь за изнемогающего больного предстоит пред Господом целый собор Его служителей, и молитвою веры от лица всей Церкви умоляет Его, премилосердного, даровать немощному отпущение прегрешений и очистить совесть от всякой скверны ¹) (Догмат. Богосл. Высокопреосвящ. Макария).

Таинство елеосвящения положено совершать собором семи священников ²) (отчего оно и называется у нас также—„соборованием“, „масло-

ские средства для излечения оказались слабыми и в будущем не внушали надежды на их действенность; оно возвращает тяжко больным здравие и силы, следовательно, делает их способными к труду для блага их самих, их семейств и всего общества; благодать таинства, действуя на болящих, по выздоровлении укрепляет их в вере и благочестии, и соделывает преданными сынами св. Церкви и добродетельными членами общества (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 252 стр.).

¹) Елеосвящение не тождественно с покаянием, не повторяет его, не заменяет, не отменяет и не делает его недостаточным для отпущения грехов. Удостоившемуся елеосвящения отпускаются: 1) грехи тайные, т. е. происшедшие в нем вследствие общечеловеческих немощей, без его боли и помимо его ведома об их греховности; 2) те грехи, которые были причиною болезни, но болящий не знал о сем или не почитал их грехами; 3) такие грехи, которых недужный, по давности совершения, по забывчивости, или почитая маловажными и т. п., не исповедал пресвитеру, хотя искренно раскаялся бы в них и исповедал, если бы вспомнил и сознал их виновность; 4) такие случаи и обстоятельства грехов, которых болящий, по своим тяжким немощам, не мог раскрыть пресвитеру, или не может теперь загладить добрыми делами, постом, молитвою, милостынею, удовлетворением обиженного, испрошением прощения, примирением и т. п.; 5) такие грехи, которые могли явиться в болящем после исповеди: в помыслах, чувствованиях, движениях, словах, и тяготить его душу; 6) наконец, и исповеданные грехи, особенно-тяжкие, могут беспокоить совесть болящего, колебать веру его в отпущение их, ослаблять надежду на милосердие Божие, приводить в уныние (О седми таинствах, Преосвящ. Евсевия, 512 стр.). Все вышеозначенные и другие подобные, не исповеданные, по немощам больного, грехи, при покаянном состоянии души его, благодатию Божией отпускаются ему чрез св. помазание с молитвами и очищаются в наследие царствия небесного, и он, по учению блаж. Симеона Солунского, получает окончательное отпущение грехов, или по выражению второй молитвы освящения елея «совершенное избавление грехов» (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 236—239 стр.). Отпущение грехов чрез таинство елеосвящения, назначенного собственно для тяжко больных, есть не что иное, как восполнение отпущения грехов в таинстве покаяния,—восполнение не по недостаточности самого покаяния для разрешения всех грехов, а по немощи больных воспользоваться этим спасительным врачевством во всей его полноте и спасительности (Догмат. Богосл. Высокопреосв. Макария).

²) Св. ап. Иаков, заповедав для совершения елеопомазания призывать пресвитеров, не определил самого числа пресвитеров. В древности елеосвящение совершалось несколькими пресвитерами и не было строго установлено числа их, причем по нужде дозволялось совершение таинства и одному пресвитеру. В конце VIII-го или начале IХ-го века в Восточной Церкви было установлено совершение елеосвящения семью пресвитерами. По нашему Требнику, елеосвящение должно совершаться тоже «от седми священников». Этим нисколько не нарушается единство таинства. Все чтения слова Божия, моления и помазания, хотя преемственно и от разных лиц совершаются, но, в сущности, составляют одно тайнодействие, одно елеосвящение, и каждый из пресвитеров исполняет лишь ту часть целого, которая назначена каждому из них в таинстве. Из общего правила о совершении елеосвящения семью пресвитерами допускаются исключения: в совершении таинства могут участвовать или более семи пресвитеров („во свидетельство большей веры и усердия“), или менее сего числа. Из количества менее, семи иереев древность, по преимуществу, требовала, чтобы елеосвящение совершали (ради силы Св. Троицы и в воспоминание свидетельства и проповедания Св. Троицы, бывшего не когда чрез Илию, когда он воскресил сына Сарептской жены, трижды помолившись и трижды простершись над ним) три пресвитера (см. подр. О тайне св. елея, прот. М.

1275

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

соборованием“), но в крайней нужде таинство может быть совершено и одним священником ¹) (Требн.; Нов. Скр.).

Ни под каким условием священник не может совершить сам над собою таинство елеосвящения ²) (Рук. д. с. п. 1886, 7).

Больной, принимающий таинство, должен быть приготовлен к принятию его исповедью ³) и затем, по совершении уже елеосвящения, он обыкновенно причащается св. Таин ⁴); в случае же слишком явной

Архангельского, 35—37 стр.). В настоящее время в русской Церкви вошло почти в постоянный обычай совершение елеосвящения одним священником (Практ. Рук., 279 стр.). Относительно совершения таинства одним пресвитером Симеон Солунский учит: «священнику одному не следует совершать елеосвящение, если есть возможность собраться нескольким пресвитерам, ибо сказано: «да призовет пресвитеры церковные» (Иак. 5, 14), а не одного пресвитера“. Совершение елеосвящения семью священниками есть общее правило, а совершение одним священником—исключения, дозволяемые ради нужды, и, конечно, эти исключения не должны быть возводимы в закон; поэтому священникам и мирянам следует совокупными усилиями заботиться и друг другу способствовать, чтобы, во всех возможных случаях, елеосвящение совершалось семью священниками или, по крайней мере, тремя (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 38—48 стр.; сн. Крат. изл. канон. права, А. Шагуны, 146 стр.; Ц. Вед. 1897, 12).

¹) Священник, один совершающий таинство, должен совершать его от лица семи иереев, а потому должен читать 7 Апостолов, 7 Евангелий, 7 особых молитв с седмиричным помазанием болящего (Ц. В. 1891, 49); вообще седмиричность всего вышеуказанного положена чинопоследованием елеосвящения независимо от числа иереев, участвующих в совершении сего таинства (Ц. Вед. 1904, 36).—Действенность таинства объясняется в данном случае законностью его совершения; ибо единоличность совершителя св. Церковию допускается в случае крайней необходимости, и один тогда совершает все то и так, что и как положено для семи священства; поэтому действенность помазаний и всего таинства не сокращается в своей благодатной силе и пребывает всецелою и полною (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 155 стр.; сн. ниже, 1 примеч. на 1280 стр.).—Священник может один без псаломщика и диакона, в случае крайней необходимости, отправить чин елеосвящения над болящим (Ц. В. 1897, 21).

²) Совершение самим священником над собою елеосвящения не может быть допускаемо потому, что целительная сила этого таинства приписывается ап. Иаковом (5, 14—15) не одному елею, но преимущественно молитве священнослужителей: «да молитву сотворят над ним, помазавше его елеем во имя Господне» (см. Догмат. Богосл. Высокопреосв. Макария); но как же сам священник может и призывать себя, и молиться о себе вместо других, и помазывать себя елеем, когда все это возлагается на других? Кроме того, Церковь требует, чтобы как совершители таинств, так и приемлющие их совершали и принимали не иначе, как по Богопреданному чину (Прав. Испов., отв. на вопр. 100); совершителями же таинства елеосвящения Апостол прямо называет пресвитеров: «да призовет пресвитеры церковные». Ясно, что если бы священник дерзнул совершить елеосвящение сам над собою, то этим отступил бы от Богоучрежденного чина и таким образом не совершил бы самого таинства, так как „тогда только таинство и будет таинством, и будет благодатно действовать на человека, когда будет совершено согласно с его установлением, по воле Господней“ (Догмат. Богосл. Высокопреосв. Макария).

³) Некоторые относительно совершения в данном случае таинства покаяния рассуждают так: „исповеди действительно подобает предшествовать принятию таинства елеосвящения; но эта необходимость не безусловная, а просто—необходимость нравственная, в смысле приготовления к принятию сакраментального акта, потому что последний также имеет в своей конечной цели и очищение от грехов“ (см. подр. Тайная исповедь, А. Алмазова, 2 т., 423—425 стр.; сн. Догм. Богосл. Высокопреосв. Макария, 473 стр.).

⁴) При одновременном совершении елеосвящения и причащения, сперва совершается «Последование о исповедании», потом—«Последование св. елеа» с обрядом испрошения прощения больным, и, наконец,—«Чин како причастити больного», с опущением исповеди, как и замечено в этом последнем чине: «аще будет больный прежде сего исповедался (а он исповедался пред елеосвящением), то (иерей) абие (прямо после молитв) причащает его св. Таин» (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 239 стр.).—В некоторых изданиях Бол. Требника после молебного пения есть такое указание: «аще убо есть вечер, бывает отпуст; аще ли есть заутрие, приготовляется столец для лампады и служба продолжается». Этим указывается на древний порядок чинопоследования таинства елеосвящения, по которому молебное пение совершалось вечером, а освящение елея и помазание им больного—в утреннее время на другой день. Такому порядку можно следовать и в настоящее время. Может елеосвящение быть соединено с обыденным богослужением и таким образом: болящий может принять молитвенное участие в совершении вечерни и утрени, после утрени исповедаться и удостоиться св. помазания, а за литургией причаститься св. Таин (там же, 179—180, 227—230 стр.; сн. Приб. к твор. св. отд., 1888 г., 42 ч., 119—122 стр., а также ниже, 3 прим. на 1280 стр.),—Как известно,

1276

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

смертной опасности, больной должен быть, прежде совершения над ним елеопомазания, причащен св. Таин, но, конечно, не иначе как после исповеди ¹) (Прав. Исповед., 118 вопр.; Кн. о должн., 127 §; Требн. П. Могилы).

Таинства елеосвящения удостаиваются больные ²). Над здоровым же

в современной нам практике вовсе не принято разделять на две масти совершение елеосвящения, и все чинопоследование оного таинства, обыкновенно, совершается одновременно.

¹) В случае смертной опасности для больного, исповедь и следующее за нею причащение совершаются по «Чину, како причастити больного»; после же этого совершается елеосвящение, смотря по состоянию больного (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 2.30—231 стр.).—Иные больные отказываются от принятия таинства елеосвящения, что может зависеть от разных причин: от слабости или отсутствия внутренних убеждений в догматах веры и таинства, от разных предрассудков (сн. ниже, 1280 стр.), а иногда и от безотчетных прихотей воли больного. Родные и близкие больного, а главным образом—священник, обязаны в таких случаях доказать больному тщету его предрассудков, упорядочить его душу, изъяснить обязательность, смысл и истинное значение таинства, доказать его спасительные плоды и всячески убеждать к принятию таинства, обращаясь с молитвою к Богу о вразумлении немощного (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 104 стр.).—Кроме исцеления и облегчения болезней, таинству елеосвящения усвоена благодать Божия исцелять душевные недуги, поднимать, возвышать и укреплять духовную деятельность и мощь человека, подавленного телесным изнеможением. По принятии таинства, недужный, если не получает выздоровления или облегчения, то приобретает душевный мир, спокойствие совести, твердость и мужество духа, легче переносить свою болезнь, победоносно борется против искушений, отраднее смотрит на будущее, всецело предается воле Божией. Известно, что грехи, особенно грехи тяжкие, оставляют в душе иногда слишком резкие следы, сильно ослабляют нравственную энергию духа, невольно припоминаются больному во всем безобразии своем со всеми дурными своими последствиями, смущают совесть, наводят страх, и тем увеличивают и без того мучительную тяжесть состояния человека, когда смерть расторгает союз души его с телом,—увеличивают еще тяжесть указанного состояния больного представлением о новом, дотоле неизвестном ему мире, о страшном суде Судии нелицеприятного. Состояние, при сильно расстроенном здоровье, при беспомощности сторонней, —ужасное, и здесь один момент до отчаяния и вечной погибели. Для этих то тяжких минут беспредельная любовь Божия уготовала человеку свою благодать успокоения в таинстве елеосвящения. То просветление и укрепление духа, которое, при разлучении души с телом, получается чрез таинство елеосвящения, есть величайший, несравненный ни с чем дар, и всеконечно—дар сверхъестественной благодати Божией; ибо ни сам недужный не в силах бывает создать в себе такое просветление и мощь души, ни усилия и способы человеческие не могут сообщить ему такого воодушевления. Во всех этих проявлениях таинство, как духовное врачество, не устраняет действия сил и законов природы, но поддерживает и оказывает им благодатную помощь в той мере, в какой это, по смотрению Божию, полезно для спасения болящего. Вообще в состоянии нашего телесного расслабления, благодать таинства елеосвящения подает все нужное для нашего духа (см. подр. там же, 104, 246—247 стр.; Догмат. Богосл. Преосв. Иустина, 2 ч., 427—428 стр.).

²) В древние времена больные, могущие несколько вставать с одра и ходить, помощью других приводимы или привозимы были к церкви, дабы в священном месте приобрести отраду для страждущей души и возвратить здравие телу посредством некоего чудесного действия, сообщаемого сим таинством. Почему они сами иногда оставались на несколько дней в церковном притворе и провождали там дня и ночи, ожидая благодатной помощи от помазания сим священным елеем. Симеон Солунский (в гл. 285) пишет: „латиняне говорят, что не должно преподавать сего таинства болящим, но только умирающим,—для того, чтобы кто-либо, получив в нем оставление грехов, по выздоровлении своем, опять не согрешил. О безумие“! „Оли умствуют вопреки и Спасителю, и апостолам Его“. „Оли говорят, что должно преподавать его не для того, чтобы больные исцелялись, а для того, чтобы они остались неизлечимыми и умирали“ (Нов. Скриж.). Таинства елеосвящения должны быть удостаиваемы страждущие болезнями, считающимися неизлечимыми и излечимыми; только нет оснований прибегать к таинству при тех легких телесных заболеваниях, которые каждому в жизни приходится испытывать много раз в различных органах и формах и относительно которых известно, что они проходят сами собою или от употребления простых естественных средств врачевания (сн. 1 Тим. 5, 33) и продолжаются недолго (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 71—73, 78—80 стр.). Что же касается таких, болезней, которые, хотя и не относятся к тяжким, но бывают продолжительны и упорны, то относительно пользования в подобного рода болезнях таинством елеосвящения митр. Филарет в одном из своих писем (к архим. Иоанникию, наместнику Чудова мон.) писал следующее: „обыкновенно ныне употребляется“ таинство елеосвящения, „в тяжких болезнях и в приметной близости к смерти; но сего ограничения, нет в Христовом, и Апостольском учении; а мне кажется, для тонкой болезни особенно прилично врачество, от духа и молитвы приемлющее свою силу; и сие говорю не без известности

1277

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

совершение таинства воспрещается ¹), почему лишаются этого таинства осужденные на смерть ²), отправляющиеся в морское плавание или вообще в какое бы то ни было опасное путешествие, словом, все те, которых нельзя отнести к числу болящих ³) (см. Треб. митр. II. Могилы). Кроме того, не должно быть преподаваемо таинство елеосвящения не принадлежащим к Православной Церкви ⁴), нераскаянным грешникам, больным, которые в умопомешательстве неистовствуют или беснуются и могут нанести какое-либо оскорбление или бесчестие святости таинства, доколе не минет опасность подобной беды ⁵), младен-

опыт“. Вообще Московский Архипастырь признавал таинство елеосвящения таким врачевством от болезней, „которого употребление всегда благотворно, и едва ли когда может быть погрешительно“ (Пис. к Высоч. Особ. и раз. др. лиц., 165—166 стр.).—Так как в случае крайности родильница может быть причащена и до истечения 40 дней после родов (см. выше, 1144 стр.), то она может быть особорована и причащена, раз этого требует ее тяжелое болезненное положение (Ц. В. 1901, 51—52).

¹) Иногда допускается совершение елеосвящения и над здоровыми (см. выше, 599— 601 стр.; см. также Рук. д. с. п. 1881, 35); но священники не могут подражать этому уже по тому самому, что в указанных случаях елеосвящение совершает архиерей, а не иерей (Ц. В. 1891, 28).

²) Нельзя, конечно, молиться об избавлении от смерти и продолжении жизни того, который неминуемо должен подвергнуться лишению жизни; а потому приговоренные к смертной казни не удостаиваются елеосвящения, хотя бы они были и тяжко больны (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 85 стр.).—Во время свирепствовавшей в нашем отечестве в XIV—XV в. моровой язвы, верующие, еще будучи здоровыми, к предстоящей опасности для их жизни готовились, между прочим, принятием елеосвящения. Но, по разъяснению некоторых, не следует совершать елеосвящение над лицами, которым только угрожает опасность болезни, так как елеосвящение установлено и, ш видно из содержания «Последования», существует и совершается не на случаи могущих быть, и не быть опасностей, болезней и смертей, не для предотвращения их, а для исцеления действительных болезней, которые посещают верующих (см. подр. там же, 85—87 стр.).

³) По разъяснению некоторых, таинство елеосвящения не должно быть подаваемо дряхлым старцам без болезни, по причине одной старости, так как старость сама по себе не есть болезнь. Дряхлой старости, как и всякому другому возрасту, свойственны болезни и здоровье. Дряхлые, по-видимому, старцы нередко пользуются хорошим здоровьем, свойственным, разумеется, их возрасту, не испытывают никаких болезней и даже умирают безболезненно, от одной старости. Чинопоследованием елеосвящения предполагается болезненное состояние молящегося; его помазывают для исцеления от болезней телесных и духовных, а между тем старец, по своему возрасту, совершенно здоров и никакою болезнью не страдает. Посему елеосвящение, по православному чину, должно совершат над верующими, при старости и дряхлости их, по общему правилу, в тех лишь случаях, когда их постигает определенная тяжелая болезнь или определенное тяжко-болезненное состояние. Верующих, не подвергшихся еще действию болезни, хотя бы то и в старости, Православная Церковь готовит к смерти иными средствами, именно: молитвами, постом, исповедью и причащением св. Таин. К этим средствам православный пастырь и должен направлять благочестивое настроение прибегающих к нему пасомых, желающих без особенной нужды воспользоваться таинством елеосвящения (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 87—90 стр.; Рук. д. А. п. 1898, 15).—По мнению других, дряхлые старцы могут быть удостаиваемы таинства елеосвящения, так как дряхлая старость обыкновенно сопровождается ослаблением телесных сил и потому может быть названа тоже своего рода болезнью (см. Требн. митр. П. Могилы; Практ. Рук., 278 стр.; сн. выше, 1274 стр.);

⁴) Не допускаются к таинству елеосвящения иноверцы (иудеи, магометане и проч.), христиане неправославного вероисповедания, отступники от Православной Церкви, готовящиеся Ко св. крещению в Православной Церкви (т. е. Оглашенные). Состоящие в отлучении от таинств и молитв церковных и даже в отлучении только от причащения св. Таин тоже не могут быть удостоены таинства елеосвящения; до так как они, находясь при исходе жития своего, не лишаются «последнего и нужнейшего напутствия» выше, 1249 стр.), то при этом напутствии им не только позволительно, но и должно преподать таинство елеосвящений именно В таком порядке: сперва они исповедуются и им дается разрешение от грехов, потом совершается елеосвящение и в заключение они сподобляются напутствия св. Тайнами; в случае же выздоровления таковых, они доставляются на прежнюю степень покаяния, с обязательством довести до срока назначенную епитимию и опять с лишением, в течение этого срока, права и на таинство елеосвящений (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 58—66 стр.).

⁵) По разъяснению некоторых, над бесноватыми не совершается таинство елеосвящения; Для них существует в Требнике (см. 74 гл.) особое молитвословие: «Последование молебное о немощных, обуреваемых от духов нечистых и стужаемых» (см.

1278

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

цам, не достигшим семилетнего возраста (Прав. Исп., отв. на вопр. 118; Номок., 163; Ставя, иер. грам.; Требн. Л. Могилы; Догм. Богосл., Преосвящ. Филарета, Архиеп. Черниговского)¹).

Таинство елеосвящения может быть совершаемо над одним и тем же лицом в продолжение его жизни несколько раз ²).

Елеосвящение совершается обязательно в присутствии больного, причем сообразно с состоянием больного, оно может быть совершено или в храме, или в доме ³), где находится больной (Последов. св. елеа).

Елеосвящение может быть совершаемо во всякое время церковного года и во всякое время дня и ночи, когда бы ни потребовало того состояние больного ⁴).

подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 108—109 стр.).—По мнению некоторых. согласно с указанием относительно таинства елеосвящения требника митр. П. Могилы? только „в непокаянии и в явном гресе смертном умирающим и в отлучении и в клятве сущим никакоже тайна сия да не преподается“ (Требн. митр. П. Могилы); над болящими же, потерявшими уже употребление рассудка и находящимися в беспамятстве, если они прежде, чем лишились чувств, успели заявить словами или даже только какими-либо другими знаками о своем желании принять елеосвящение и перед это очистили себя таинством покаяния, можно совершать елеопомазание; равным образом и если бы больной после напутствия таинством покаяния впал в бессознательное состояние, не успевши выразить желания освятиться елеем,—тоже можно, по просьбе близких больного, совершить над ним елеосвящение, так как прямого запрещения совершать елеосвящение над указанными больными в церковных правилах нет (Рук. д. с. п. 1892, 51; см. Приб. к твор. св. отц., 1888 г., 42 ч., 126—130 стр.). Но такой внешний взгляд на таинство не может быть признан за выражение взгляда Вселенской Церкви и отзывается характером римского католицизма (Практ. Рук., 278 стр.; Ц. В. 1902, 9). Под условием обладания сознанием и разумом елеосвящение, конечно, может быть совершаемо над больными и в период предсмертных их страданий; но не следует совершать оное таинство над страждущим агонией, если последняя сопровождается полною потерею и сознания, и чувствительности; не совершается также елеопомазание во время сна больного, в припадке эпилепсии, в летаргии и т. п. Предшествующее совершению таинства: желание принять его, выражение раскаяния словом или знаками, не могут заменить требование наличности понимания и сознания при самом совершении елеосвящения. В таких случаях, при невозможности фактического совершения таинства, желавший оного не остается у Господа без Его благоволения и помощи, ибо воздыхание больного не утаится от Господа, и одна вера его тогда вменяется ему в оправдание (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 77—78, 105—107 стр.; см. также Ц. В. 1892, 19; Рук. д. с. п. 1893, 3).—«Над умершими масло священия» «творити отнюдь» не должно (Номок., 164; см. подр. об этом Приб. к твор. св. отц. 1888 г., 42 ч., 126—130 стр.).

¹) Над младенцами, не достигшими семилетнего возраста, таинство елеосвящения не совершается на основании слов ап. Иакова: «да призовет пресвитеры... и аще грехи сотворил есть, отпустятся ему» (Иак. 5, 14—15), предполагающих в болящем силу веры, присутствие духа и сознание своих грехов (Ц. Вед. 1902, 51—52).

²) По Требнику митр. П. Могилы, в одной и той же болезни, продолжающейся непрерывно, не должно быть повторяемо это таинство над болящим, как бы ни была болезнь продолжительна (см. Требник П. Могилы); но, по заявлению некоторых, на практике таинство сие, подобно таинствам покаянию и причащению, повторяется и в течение одной и той же болезни (см. Ц. В. 1900, 43).

³) «Последование» поставляет церковь, как место совершения таинства, прежде дома, откуда следует, что храм есть главное и преимущественное место для совершения елеосвящения, тем более что всякое богослужение, отправляемое в храме, располагает и побуждает присутствующих и совершителей к «поспешествуемым» (Иак. 5, 16) молениям к Господу Богу и святым; а потому верующие, впавши в болезнь, должны прибегать к таинству благовременно, пока еще имеют силы посетить дом Божий и пока это безвредно для состояния их здоровья. При невозможности же для больного принять елеосвящение в храме, оно может быть совершено в доме, а в крайних случаях—и на открытых местах, под открытым небом, напр., на поле брани во время войны, на палубе корабля во время плавания и т. п. (см. подр. О тайне св. елея, прот. Й. Архангельского, 25—30 стр.).

¹) Обыкновенно, в большинстве случаев священно-церковно-служители не приглашаются к больному для совершения таинства елеосвящения. По мнению Могилевского Архипастыря, Преосвящ. Стефана, причинами этого служат отчасти неверный, сложившийся под влиянием католиков, взгляд на него, как на напутствие к смерти, подобное молитве: «На исход души» (сн. 2 прим. к 1276 стр.), отчасти—значительная плата за его совершение. Путем совершения этого таинства за меньшую плату или даже совсем без платы, а также чрез разъяснение истинного смысла этого таинства, священникам следовало бы добиться того, чтобы по возможности все серьезно-больные принимали это таинство, и чтобы ни один, по возможности, из их детей духовных не отходил в будущую жизнь не помазанным «елеем Господним». Посещением больных для соверше-

1279

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

Веществом таинства служит освященное оливковое масло, к которому, из подражания милосердному Самарянину (см. Лук. 10, 34), подливается несколько красного вина ¹). Елей должен быть чистый, без всякой примеси (Прав. Исповед., отв. на вопр. 118). При совершении таинства елеосвящения употребляются также сухие зерна пшеницы ²) и семь струнцов ³), которые водружаются в сосуд, наполненный указанными зернами ⁴) («Последов. св. елеа»).

Совершая елеосвящение, священник, хотя бы и был один, должен выполнить все чинопоследование, положенное в Требнике для семи священников. Таинство считается совершенным, если священник, по освящения елея, успеет, хотя однажды, прочитать над болящим совершительную молитву («Отче Святый, Врачу душ и телес») и совершить помазание на указанных в Требнике членах тела ⁵) (см. Треб. митр. П. Могилы).

ния таинства священник вместе с тем исполнял бы и заповедь Господню о посещении болящих и мог бы давать свои назидательные советы по облегчению положения больного и устранению из крестьянского обихода часто ужасных и грубых способов лечения знахарей. А это чрезвычайно сблизило бы пастыря с пасомыми (см. Ц. Вед. 1905, 6).

¹) Вино, прибавляемое к елею, еще служит знамением крови Христовой, излиянной на кресте для спасения людей (Таин. Прав. Каф. Вост. Цер., прот. А. Мальцева, 452 стр.).—По притче о милосердном Самарянине, последний сначала влил елей, а потом вино; и по нынешним чинам елеосвящения, прежде вливается елей, а потом к нему прибавляется вино. Ранее установления прибавки вина, к елею прибавлялась вода (см. Последов. св. елеа), в знак чистоты елеопомазуемого, полученной им в водах св. крещения; по теперешним чинам, прилитие к елею воды совершенно отменено. Прибавлять вино к елею, когда есть на то возможность, следует; так как это установление Церкви Константинопольской, имеющее свое основание в указанной выше притче (каковая притча и читается в Евангелии, положенном в чине елеосвящения) и напоминающее крестную смерть Спасителя, которою приобретена и усвояется благодать таинства. По так как прибавление к елею вина есть только обрядовое действие и догматического значения не имеет, то в крайней нужде, в случае невозможности достать вина, таинство елеосвящения может быть совершено и при употреблении одного елея (сн. Ц. В. 1892, 48). Елей же безусловно необходим при совершении таинства елеосвящения, а потому, чтобы не подвергать больных лишению таинства, пресвитеры и миряне должны иметь в готовности и сохранности, на случай надобности, требуемое для таинства количество елея. В настоящее время, при совершении елеосвящения, елей вливается в подходящий сосуд (обыкновенно, стакан) домашнего употребления. Следует наблюдать, чтобы этот сосуд был благоприличный, чистый и после не поступал бы на обычно-житейское употребление; целесообразнее же было бы обязательно иметь при каждом храме для таинства елеосвящения соответствующий сосуд и именно, согласно указанию Требника, — «кандило» (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 119—122 стр.).

²) Зерна пшеницы не составляют вещества таинства. Употребление их объясняется тем, что они символически служат здесь изображением зародыша новой жизни—выздоровления, и жизни по смерти тела—воскресения (см. Иоан. 12, 44; 1 Кор. 15, 36-38); водружение же стручцов в пшенице есть, в отношения к ней, дело второстепенное (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 169 стр.).

³) Стручец (от слова „струк“—малого размера отрасль травянистых растений) в церковно-славянском наречии, в отношении к таинству елеосвящения, считается синонимом сучца (от слова „сук“—малого размера отрасль, вышедшая из ствола дерева). Он принят для помазания св. елеем, при совершении таинства елеосвящения, в соответствие принесенной Ною в ковчеге масличной ветви (см. Быт. 8, и) и служит для помазуемого символом благодатного обновления его от потопа, болезней и грехов. Ныне употребляемый при елеосвящении стручец есть тонкая небольшая палочка, хорошо со всех концов обструганная; один ее конец обвертывается твердо мягкою хлопчатою бумагою или ватой, для помазания этим концом частей тела больного св. елеем. В данном случае этот, как бы на самой деле, сучец, окруженный бумагою, изображает собою масличный сучок голубицы, покрытый листвием (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 145—147 стр.).

⁴) Священник, помня заповедь Господа: «блаженны нищие духом», не должен смущаться тем, что, при совершении елеопомазания в домах лиц бедных, стол нередко бывает накрыт грубою холстиной, что семь лучинок, обернутых на концах пенькой, и семь, собственного изделия, свечей воткнуты в хлебное зерно, коим наполнена простая глиняная чашка, и что елей приходится иногда вливать в простую рюмочку, предосудительного здесь нет ничего (Рук. д. п. 1885, 40; сн. выше, 1 прим.).

⁵) В «Последовании св. елеа» освящение елея и помазание больного св. елеем соединены безраздельно в один богослужебный чин. Освящение елея совершается однажды перед первым помазанием, помазание же этим освященным елеем одного и того же больного, на одних и тех же органах его тела, совершается, по чинопоследованию,

1280

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

Так как св. елей в таинстве был носителем Божественной благодати, а прочие предметы, чрез свое служебное значение при нем, сделались причастными, к освящению, особенно стручцы, то считается приличным, светильники отдавать в церковь для возжения во время богослужения у престола и жертвенника; пшеничные зерна, равно и стручцы с бумагой, носящей следы св. елея, следует сжигать в церкви в жаровне, где приготовляется фимиам к каждению; точно так же и остатки св. елея должно предавать огню в церковной жаровне ²) (О тайне св. елея, прот. Архангельского, 252—254, 256 стр.).

В большинстве случаев священники приглашаются для совершения таинства елеосвящения только в крайней опасности больного и на самое таинство смотрят как бы на последнее напутствие умирающего ³) (см. Рук. д. с. п. 1888, 26); при этом некоторые считают необходимым, при совершении таинства, давать обеты в роде отречения от супружеских сношений (см. ниже, 1286 стр.); наконец, при сожжении стручцов, если это совершается при совершении самого таинства на столе или в чашке, в которую они воткнуты, в направлении дыма видят указание на исход болезни елеопомазуемого; пастырская совесть строителя таинств обязывает выяснять истинное значение таинства елеосвящения и искоренять суеверные взгляды на него. Вот почему, между прочим, и следует стручцы вместе с зернами сожигать в церкви, не говоря уже о вреде для больного дыма от сожжения стручцов (Рук д. с. п. 1861? 22).

«Последование св. едва» находится в 22-й гл. Бол. Требника и в 13-й гл. Мал. Требника.

семь раз (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 132, 154 стр.).—Седмиричное число избрано в знак семи даров Св. Духа (Ис. 2, 2), в сообразность числу молитв и поклонений пророка Елисея, которыми он воскресил отрока (4 Цар. 4, 35), в подражание числу молитв прор. Илии, которыми он заключил небо на три года с половиною (3 Цар. 18, 43), сообразно числу седмикратного погружения Неемана в воде Иорданской, после чего он очистился (Деян. 21, 26—27). Седмикратное помазание св. елеем указанных в Требнике частей тела больного должно оставаться неизменным, будет ли елеосвящение совершаться пресвитерами в числе менее, или более семи. Если в совершении таинства участвует восемь и более иереев, то больного помазуют только семь из них, а остальные участвуют лишь молитвенно в тайнодействии; если же освящение елея совершают три, два, даже один пресвитер, то помазание бывает все-таки седмикратное.—„Аще больной, по первом помазании с изречением совершения молитвы, преставится, веждь, яко совершенно приял есть елеосвящения, тайну“ (Требник, 1646 г.). Таким образом в указанном случае елеосвящение почитается совершившимся и действенным при однократном помазании. Но такое единичное исключение не только не дает основания отвергать значение и силу правила Церкви о седми помазаниях, но, напротив, само подтверждает и укрепляет его, не дозволяя, за исключением означенного случая, совершать одно помазание. Однократное помазание лишь тогда признается действенным, когда петь никакой возможности совершить прочие шесть помазаний (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 155—157 стр.).

²) Относительно елея в наших старопечатанных требниках предписывалось: „аще умрет боляй, то оставшим маслом полити умершего, аще ли оздравиет боляй, то священное масло сожещи в паникадиле или в кадиле“ (см. Прав. Соб., 1887 г., 2 ч., 84 стр.; Приб. к твор. св. отц., 1888 г., 42 ч., 128 стр.). И в настоящее время у нас едва ли не везде обычаем принято елей с вином, оставшийся от помазания болящего, если последний скоро по совершении над ним елеосвящения умирает, возливать на его тело после его отпевания (Пособие, 738 стр.; Изл. ц.-гр. пост., 149 стр.; Практ. Рук., 280 стр.); но, по указанию других, в случае смерти елеопомазанного, не следует выливать св. елей на усопшего по окончании чина отпевания пред закрытием гроба, так как елей освящается для помазания живущих, а не мертвых, и в практике древней Церкви вовсе не существовало обычая возливать остатки священно-таинственного елея на умерших (см. подр. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 252—254, 256 стр.).

³) В православном елеосвящении испрашивается болящему исцеление от болезней и отпущение грехов и нет ни малейшего намека на приготовление болящего к смерти (см. Приб. к твор.. св. отц., 1888 г., 42 ч., 122—123 стр.); напутствием же в православной Церкви служить собственно причащение умирающего св. Таин, с предварительною исповедью и разрешением грехов (см. I, 13), вследствие чего, при отсутствии смертной опасности для больного, соединение напутствия с елеосвящением не имеет обязательной силы, а потому эти два священнодействия могут быть совершены и раздельно в разные времена: елеосвящение—в период наступления, болезни, как благодатное врачество, а напутствие, как залог вечного блаженства, в виду опасности смерти (см. О тайне св. елея, прот. Ж Архангельского, 4, 229 стр.).

1281

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

1282

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

1283

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

1284

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

1285

1286

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

Дополнительные к елеосвящению примечания.

— Совершение елеосвящения не должно отлагать до наступления смертной опасности, а должно, по разуму Православной Церкви, прибегать к сему благодатному врачеству заблаговременно, когда еще нет опасности смерти. Обязанность своевременно принимать св. помазание не есть только нравственная, но и церковно-каноническая. Она содержится в общем требовании св. Церкви исполнять все ее уставы и чинопоследования в назначенное для них время и в определенных для сего обстоятельствах. Опущение этой обязанности не ставится в осуждение Господом лишь в таких случаях, если недужный своевременно и искренно желал, но не мог удостоиться этого таинства по препятствиям, не от него происшедшим (напр., по отсутствию пресвитеров, внезапности смерти и т. п.). В таких случаях и одна вера недужного милосердием Божиим приемлется ему в оправдание (Рим. 4, 3); так как „Господь, по учению св. И. Златоуста (Оглас. сл. на утр. в 1-й день Пасхи,—см. выше, 1 прим. на 635 стр.), и дела приемлет, и намерение целует, и деяние почитает, и предложение хвалит“ (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 80, 223—224 стр.).

— Елеосвящение, как духовное врачество, быв принято, не отменяет употребления естественных средств, Господом данных для врачевания наших болезней (сн. 1 прим. на 1276 стр.). О болящем, и после св. помазания, должно иметь всяческое попечение, приглашать врачей, давать лекарства и другие принимать меры к его облегчению и выздоровлению (см. Сирах, 38, 9-14), с надеждою, по милости и помощи Божией, на облегчение его недуга и исцеление к продолжению жизни (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 263—264 стр.).

— Некоторые думают, будто бы выздоровевший после елеосвящения должен отказаться от мира и поступить в монашество, или, оставаясь в мире, исполнять различного рода обеты, напр.: не вступать в брачный союз, не употреблять мясную пищу, поститься, кроме среды и пятка, и в понедельник, и т. п.; иные же думают, что принявший елеосвящение уже не может выздороветь и неизбежно вскоре же после елеосвящения должен умереть. Такие вымыслы подрывают веру в благодатную силу елеосвящения, стесняют и расстраивают душу приемлющего это таинство во время его совершения, смущают совесть по принятии св. помазания, а иных отклоняют совсем от принятия оного таинства, и вообще приносят великий вред в религиозно-нравственном отношении (см. подр. там же, 261—262 стр.). Каждому священнику, конечно, следует заботиться об искоренении существующих в его пастве несогласных с учением Православной Церкви, и суеверных воззрений на таинство елеосвящения. Следует и о.о. законоучителям обращать особенное внимание на выяснение учащимся в школах истинного смысла и значения таинства елеосвящения.

— При елеосвящении, „потребно поучить тайны сея требующего, яко помазание елеем святым с верою и упованием твердым во Христа Иисуса приемлемое, подает исцеление недуга и отпущение грехов содеянных“ (Кн. о должн., 127 §), причем „хотя тело не всегда получает исцеление, но прощение грехов всегда даруется душе кающегося“ (Прав. Исп., отв. на вопр. 119). „Однако понеже отпущение грехов и вера во Христа Иисуса живая и спасительная не бывает без истинного покаяния: потому больной прежде елеосвящения да приуготовит себя истинным покаянием и, исповедав грехи, разрешение да приимет“ (Кн. о должн., 127 §).

— По древнейшим чинам елеосвящения, после помазания больного, помазывали в конце и всех присутствовавших, равно как и стены дома, где совершалось таинство (Прав. Соб. 1887 г., 1 т., 82 стр.; Богосл. в Рус. Цер, в 16 в., проф. А. Дмитриевского, 412 стр.). С течением времени помазание св. елеем дома (а равно и помазание присутствующих при таинстве) вышло из практики и в нынешнем «Последовании» не доложено; ибо обычай сей, явным образом, не согласуется с существом таинства (О тайме св. елея, прот. М, Архангельского, 144 стр.).

— У католиков, пред началом обрядов елеопомазания, совершается крестообразно окропление св. водою больного, его постели и присутствующих. В Восточной Церкви такое окропление св. водою в указанном случае никогда не употреблялось и прежде (там же, 144 стр.).

— Епископы совершают елеосвящение по тому же (изложенному в Требнике) чину, как и священники, соблюдая лишь обычные особенности своего сана—Над епископами совершают елеосвящение или епископ с пресвитерами (иногда и несколько епископов), или одни пресвитеры.—Епископы принимают елеосвящение, по обычаю, в мантиях, без всяких священных облачений, а клирики, монахи и миряне—в обычных своих одеяниях, новых, по крайней мере, чистых (там же, ,52, 112 стр.).

— По требникам, изд. в 1639 и 1651 г., полагается такой припев к тропарям канона елеосвящения: «Милостиве Господи, услыши молитву раб Своих, молящихся Тебе» (Пособие, 735 стр.). По указанию изданного в 1695 г. в Львове требника, запев на канон в последовании таинства елеосвящения должен быт следующий: «Господи, услыши молитву раба Своего, молящегося нами Тебе». По требнику митр. П. Могилы, полагается припев: «Слава Тебе Боже наш, Слава Тебе». В современной нам церковной практике употребляются, напр., припевы: «Многомилостиве Господи, услыши нас грешных, молящихся Тебе», или: «Многомилостиве Господи, помилуй и исцели страждущего

1287

ЕЛЕОСВЯЩЕНИЕ.

раба Твоего». По своему смыслу эти припевы одинаково пристойны для канона (О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 178 стр.; сн. Ц. Вед. 1902, 38).—Опускать тропари канона, за исключением нижеуказанного случая (см. ниже, о сокращ. чинопослед.), не следует.

— Встречающиеся в «Последовании св. елеа» некоторые неудобопонятные слова и выражения означают следующее: «печатию» (1 п. кан., 3 троп.), т. е. помазанием; «от бесовения крове» (ирм. 6 п. кан.), т. е. от идольских кровавых жертв; «затче» (ирм. 8 п. кан.), т. е.. запер; «священников... осязанием» (3 стих.)—есть указание на то, что и древности священники совершали помазание больного без употребления для этой цели етручцов, а прямо перстами своей правой руки; «кровию очиститися» (2-я мол. освящ. елея), т. е. кровью животных очиститься; «враски» (там же), т. е. недостатка, порока (буквально с греч.—морщин); пред словами: «честного славного пророка» (в совершител. мол.), подразумевается выше употребленное слово «предстательствы»; «руб» (мол. перед 5-м помаз.) означает пень (Таин. Прав. Каф. Вост. Цер., прот. А. Мальцева, 456, 462— 463, 466, 488, 492, 494, 524 стр.; О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 145, 188 стр.).

— Упоминаемые в тропарях в «Последовании» елеосвящения святые: Димитрий Солунский (см. 26 окт.), Пантелеймон (см. 27 июл.) и Николай чудотворец (см. 9 мая в б дек.), особенно прославлены благодатию чудотворения. Св. ап. и св. Иоанн Богослов (см. 8 мая и 26 септ.) призывается как наперстник и „друг Христов“, попечению коего вверена была Божия Матерь во время Ея тягчайших страданий, при виде распинаемого Сына (Таин. Прав. Каф. Вост. Цер., прот. А. Мальцева, 479 стр.).—О св. муч. Несторе и упоминаемом вместе с ним Лии см. выше, 27 окт., 429 стр.

— „Получивший помазание,—говорит блаж. Симеон Солунский,—выслушивает от первого иерея поучение, что он, так как получил прощение, должен быть внимателен и не грешить более; таково (было) обращение Спасителя к расслабленному“ (см. О тайне св. елея, прот. М. Архангельского, 263 стр.).

— По Требнику митр. П. Могилы, в случае надобности таинство елеосвящения может быть совершаемо одновременно над несколькими больными и в крайности позволительно даже при разновременном совершении таинства употреблять один и тот же елей для нескольких больных, не освящая его каждый раз особо (Требник митр. П. Могилы).

— Если тяжелая болезнь заставляет предполагать, что болящий не переживет совершения полного чина, то полагается сокращать чинопоследование, но при этом, согласно с указаниями Требника митр. П. Могилы, сокращается не количество чтений Апостола и Евангелий и не помазания болящего, а сокращается начало чинопоследования, опускается чтение 142 и 150 псалма и пение канона и тропарей, так что чинопоследование (по «Благословен Бог» и проч.) начинается великою ектениею, предшествующею чтению молитвы на освящение елея. Если больной, по прочтении в первый раз совершительной молитвы «Отче Святый» и после первого помазания, будет еще жив, тогда опущенное начало последования елея восполняются тот же час, и, по восполнении, чинопоследование совершается непрерывным уже порядком, от второго апостола до конца (Ц. В. 1891, 49), если, конечно, больной продолжает жить, если же он умрет, то чинопоследование прекращается.

— Во дни Светлой седмицы следует начинать таинство елеосвящения с пения: Христос воскресе, которое в сем случае должно заменять: Святый Боже. Затем, так ш начало елеосвящения, по составу, сходно с началом молебнов вообще, то всего лучше и дальнейшее продолжение этого начала приспособлять к порядку: «како поется молебен на святую Пасху», излагаемому в Триоди Цветной. А здесь прямо говорится, что, совершая молебен, «иерей глаголет: Благословен Бог наш, и мы: Аминь. Таже иерей: Христос воскресе, трижды. Таже, Христос воскресе, трижды, на лики, якоже предызявися в начале утрени. По Слава и ныне, иерей глаголет: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ. Мы же: И сущим во гробех живот даровав. Вслед за этим, по чину елеосвящения, диакон должен произносить ектению: Паки и паки миром Господу помолимся» и т. д. Далее в том же чине полагается: Аллилуиа, трижды, и тропари: Помилуй нас Господи, помилуй нас. Поелику же известно, что и Аллилуиа в том смысле, как оно полагается в чинопоследовании елеосвящения вслед за малою ектениею, т. с. как преддверие к тропарям: Помилуй нас Господи, помилуй нас,—совершенно не употребляется на Светлой неделе, то вместо него (Аллилуиа), следуя вышеуказанному уставу молебна в неделю Пасхи, лучше сейчас после ектении пропеть: Предварившия утро, яже о Марии, и затем: Помилуй нас Господи, помилуй нас и т. д. Что же касается канона, то изменять его в пользу канона пасхального в данном случае нет надобности. В особенности это нужно сказать о тропарях этого канона, столь трогательных по своему содержанию и столь близко соответствующих самому существу таинства и его значению для болящего. Необходимо только эти тропари читать внятно для больного, а не произносить их полуголосом, как, к сожалению, это иногда делают, при совершении елеосвящения и по преимуществу там, где, как напр. в Малороссии, и сейчас после каждого ирмоса поют: Спаси от бед и т. д. Ирмосы же: Моря чермную пучину, можно, пожалуй, заменить и ирмосами канона пасхального, что будет ближе к празднику и благоприятнее для больного, тем более, что и ирмосы эти, как и ирмосы канона пасхального, особенного специального отношения к таинству елеосвящения не имеют (Рук. д. с. п. 1886, 52).

1288

ОТХОДНАЯ.

Отходная.

При конце жизни человека, при отходе его души из этого мира, читается так называемая отходная—«Канон молебный ко Господу нашему Иисусу Христу, и Пречистей Богородице Матери Господни, при разлучении души от тела всякого правоверного» (см. Мал. Требн., 15 гл.) ¹).

Православная Церковь, напутствуя каждого своего члена в загробный мир исповедью и св. причащением, сверх того заботится и о том, чтобы самые последние минуты его земной жизни были по возможности легки для него. С этою целью и установлено в предсмертные моменты каждого христианина возносить ко Всевышнему моление (Тайная испов., А. Алмазова, 2 т., 243 стр.), именно «Канон молебный на исход души». В этом каноне св. Церковь преимущественно обращается к предстательству и заступлению пред Господом Пренепорочной Владычицы, Которая есть «непостыдное и непогрешительное всем, иже в нуждах, прибежище» и «в час сей ужасный», «егда от тела душа отлучается», когда душу умирающего содержит «страх велик, трепет неисповедим и болезнен»,—«Помощница непоборимая». Канон этот заканчивается особой молитвой, в которой священник взывает ко Всевышнему: «молимся и мили ся Ти деем, душу раба Твоего, имя рек, от всякие узы разреши, и от всякие клятвы свободи, остави прегрешения ему, яже от юности, ведомая и неведомая, в деле и слове, и чисте исповеданная, или забвением, или студом утаенная», «повели, да отпустится от уз плотских и греховных, и приими в мир душу раба Твоего сего, имя рек, и покой ю в вечных обителех со святыми Твоими». Отсюда видно, что эта «молитва, от иерея глаголемая на исход души», есть только просительная, а не разрешительная в том смысле и значении, какие имеет разрешительная формула в таинстве покаяния.

Если время не дозволяет прочитать весь канон, то обычно ограничиваются чтением одной только молитвы, имеющейся в конце канона и глаголемой непременно от иерея, в минуты разлучения души с телом ²) (о. Сильченков, 110 стр.).

Есть родители, которые для утешения своего в скорби, при виде умирающего дитяти, просят священников прочитать дитяти отходную. Конечно, не может быть и речи, чтобы читать при смерти младенца канон, полагаемый при смерти взрослого, как нимало не подходящий к данному случаю. По мнению «Руководства для сел. паст.», чтобы исполнить волю родителей, священники всего лучше сделают, если при кончине младенца станут читать: «Канон покойный над младенцем скончавшимся», полагаемый в «Чине погребения младенцев». Советуя так поступать, «Руководство для сел. паст.» мотивирует это тем, что канон этот весьма трогателен и, если так можно выразиться, утешителен по своему содержанию, так что может удовлетворить в этом случае как родителей, так и читающего иерея во всех отношениях (Рук. д. с. п. 1886, 7).

¹) При вступлении в дом священника, для напутствия больного, суеверные стараются заметить, какой ногой переступит священник порог дома; если правой, то больной выздоровеет, если же левой, то умрет (подр. см. Рук. д. с. п. 1872, 7). Священнику следует, конечно, искоренять среди своих пасомых такие суеверия. Следует также ему заботиться и об искоренении существующего в некоторых местах среди простого народа обычая зажигать во время самой кончины умирающего восковую свечу громничную (см. 1 прим. к 70 стр.), причем, конечно, должно иметь в виду, что само по себе возжение в указанном случае обыкновенной восковой свечи или лампады пред иконами есть дело благочестивое.

²) Когда несомненно, что больной совсем уже умирает, то, если он живет близ церкви, в некоторых епархиях ударяют в колокол, чтобы известно было „христианам, живущим во граде или веси, о тогда преставляющемся больном, яко да молятся Богу о нем“ (Требник II. Могилы). Обыкновенно же в тех местах, где это принято, указанный звон по умершим бывает после отхода больного ко Господу. Так как этот звон—обычай не повсеместный, то относительно его и нет никаких общих правил (Ц. Вед. 1964, 49). По суждению некоторых, производство такого звона есть обычай добрый (см. Практ. Рук., 290 стр.), так как этот звон действует на живых, погрязших в суете земной, как звук трубы архангела, зовущей на суд, что невольно заставляет каждого из живых припомнить при этом свой конец и невольно помолиться за почившего, хотя бы он был совсем чужой (см. О церк. богослужении, письма к православному, Белюстина; Ц. В. 1906,40; сн. ниже, о проводах тел усопших). Но, по обще-

1289

ПРИГОТОВЛЕНИЕ УСОПШЕГО К ПОГРЕБЕНИЮ.

Кроме вышеприведенного канона на разлучение души от тела, в Требнике (в Большом см. 75 гл., а в Малом—16 гл.) и в Иерейском Молитвослове есть еще «Чин бываемый на разлучение души от тела, внегда человек долго страждет».

Полагать на лицо умирающих в страданиях воздухи, употребляемые при совершении литургии, не следует, между прочим, и потому, что чрез это воздухи могут подвергнуться заразе и, следовательно, должны быть изъяты из богослужебного употребления; главное же—нет нужды прибегать к измышленным средствам для облегчения страданий умирающих, когда сама Церковь указала и определила особенный (только что приведенный нами выше) «Чин... внегда человек долго страждет» (Рук. д. с. п. 1887, 43).

принятому обычаю, лишь по кончине священника в местной церкви 3 раза с большими между ними промежутками ударяют в большой колокол (см. Ц. В. 1893, 38; сн. 1904, 1), а также и по кончине Архиерея на соборной колокольне тоже ударяют в колокол, по 12 раз (сн. Пособие, 753 стр.; Ц. В. 1898, 2), или делают перезвон; этот перезвон обыкновенно предписывается совершать и во всех церквах кафедрального города.