Левицкий Д. П. И. Новгородцев

Разбивка страниц настоящей электронной статьи сделана по: «Русская религиозно-философская мысль XX века. Сборник статей под редакцией Н. П. Полторацкого. Питтсбург, 1975, США.

Димитрий Левицкий

П. И. Новгородцев

Павел Иванович Новгородцев родился 16 февраля 1866 г. в гор. Бахмуте (теперь — Артемовск) Екатеринославской губ. По окончании курса Екатеринославской гимназии с золотой медалью П. И. поступил на юридический факультет Москов­ского университета, успешно закончил его курс в 1888 г. и был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. После окончания университета П. И. пробыл несколько лет в заграничной командировке, слушая лекции в Берлине и в Париже. По возвращении в Москву П. И. получил в 1894 г. звание приват-доцента, а в 1897 г. ему была присуждена сте­пень магистра государственного права. С 1898 г. П. И. читал самостоятельный курс по кафедре энциклопедии и истории философии права. В 1903 г. он защитил при Петербургском университете диссертацию, получив степень доктора государ­ственного права, и был назначен экстраординарным, а в сле­дующем году ординарным профессором Московского универ­ситета по кафедре энциклопедии права.

В то же время П. И. преподавал философию на Высших женских курсах и сотрудничал в ряде научных журналов. В 1906 г. П. И. был избран директором Московского коммерчес­кого института, который под его умелым руководством упрочил свою репутацию и популярность.

П. И. принимал также деятельное участие в политическом движении, будучи сперва членом «Союза Освобождения», а затем — участвуя в основании конституционно-демократиче­ской партии (партии Народной Свободы) и состоя постоянным членом ее центрального комитета. В 1906 г. П. И. был избран от Екатеринославной губ. членом 1-ой Государственной Думы и после ее роспуска был среди подписавших Выборгское воззва­ние. Отбыв за это тюремное наказание, П. И. отошел от актив­ной политической деятельности.

298

После избрания в Думу П. И. отказался от профессуры и вплоть до 1911 г. продолжал чтение лекций в Московском уни­верситете на правах приват-доцента. Во время первой мировой войцы П. И. занимал должность Московского уполномоченного Особого Совещания по топливу. В период Временного Правительства он никаких государственных постов не занимал, счи­тая, что это правительство лишь тень Совета Солдатских и Ра­бочих Депутатов и что судьба его обречена. Зиму 1917/18 г. П. И. провел еще в Москве, продолжая свою преподавательскую деятельность, а затем он присоединился к противобольшевицким силам, организовавшимся на юге России. В 1920 г. П. И. выехал из Крыма за границу, проживал сперва в Берлине, где принимал участие в издававшейся там газете «Руль», а затем переехал в Прагу. Здесь П. И. продолжал свою научную и преподавательскую деятельность и был инициатором и организатором ряда русских учреждений, из которых его люби­мым детищем был Русский Юридический Факультет.

За годы 1921-1923 П. И. опубликовал несколько статей, в которых нашел выражение пережитый им за последние годы жизни духовный перелом и в которых отразились его рели­гиозные искания. Обращение к религии, к православию, побуждало П. И. принять деятельное участие в религиозно-философском обществе «Братство Св. Софии», поставившем своей целью сближение церковно-мыслящих ученых и совместную выработку и формулировку жизненных задач и отношения к жизни.

В январе 1924 г. появились первые сведения о серьезной болезни П. И., состояние больного вскоре значительно ухудши­лось и 23 апреля, на 57-ом году жизни, он скончался. Похо­ронили П. И. Новгородцева на Ольшанском кладбище в Праге.

* * *

П. И. Новгородцев, вошедший в историю русской философии как видный мыслитель, исходивший из трансцендентализма, и как один из представителей неокантианства, был выдающимся юристом, который в то же время посвящал свои силы на разработку философских проблем. Он почитается основополож­ником и главой новейшей идеалистической школы в русской философии права, выступив на научное поприще в эпоху, когда в юридической науке намечался кризис позитивизма и социо­логизма.

В своей первой диссертации «Историческая школа юристов» П. И. впервые обосновал свои философско-правовые взгляды,

299

построив свое сочинение так, что из него вытекали две идеи: идея философского идеализма и идея возрождения естествен­ного права. В последующих сочинениях П. И. (в статьях «Пра­во естественное» и «Нравственный идеализм в философии пра­ва» и во второй диссертации «Кант и Гегель в их учении о праве и государстве») находим дальнейшую разработку его взглядов на естественное право и на роль этого права для современности.

Естественное право П. И. понимает как «совокупность иде­альных, нравственных представлений о праве», ¹ причем его значение в том, что оно есть одно из проявлений связи права и нравственности, ибо «оно представляет собой реакцию нравст­венного сознания (личности) против положительных устано­влений». ² Для создания цельной этической системы, по мнению П. И., необходимо сосуществование нормативной точки зрения Канта с социально-философской, которую выдвинул Гегель. Как отмечает Г. Д. Гурвич, «нравственный и правовой идеал, который строил проф. Новгородцев, должен был сочетать в высшем синтезе личное и общественное начало». ³

Понимая философию права главным образом как науку об общественном идеале, П. И. посвятил исследованию этой проблемы в ее различных аспектах наиболее значительные свои сочинения. Их можно разделить на группу чисто истори­ческих работ и на группу трудов, посвященных изучению об­щественно-правовых идеалов современного человечества,

Историю политических учений П. И. излагал в своих лек­циях, только часть которых, а именно «Политические идеалы древнего и нового мира» (вып. 1 и 2), появились в печати в окончательной обработке в виде книги. Во второй группе тру­дов интерес П. И. сосредоточился на двух главных проблемах: проблеме правового государства и проблеме социализма и анархизма.

В сочинении «Кризис современного правосознания» П. И. зани­мается анализом и критикой политических учений 18 и 19 вв., видя задачу своего труда в том, чтобы «произвести анализ идей, составляющих фундамент теории правового государства, и обнаружить кризис, в них происходящий». ⁴ Этот анализ при­водит П. И. к выводу, что политическая эволюция 19 в. совер­шалась в двояком направлении. С одной стороны, падала вера в возможность совершенной и безошибочно действующей госу­дарственной организации и поэтому «следует признать, что никакие усилия политического творчества не создадут совер­шенных политических учреждений и что в последнем счете

300

все определяется нравственными и умственными силами на­рода». ⁵ С другой стороны, П. И. явным образом отходил от док­трины классического либерализма с его идеей государственного невмешательства и выступил в защиту активного содействия государства экономически слабой личности. Признавая тем самым ценность социального начала, но не давая ему перевеса над личностью как основы общества, П. И. оставался в пределах либеральной идеологии, но требуя ее преобразования в духе западноевропейского нео-либерализма.

В сочинении «Об общественном идеале» П. И. ставит своей задачей показать, что не только вера в правовое государство потерпела крушение, но подобное же крушение старых веро­ваний проявляется в отношении к социализму и анархизму. По мнению П. И., социализм находит свое высшее проявление в марксизме, поскольку именно в нем были выражены с небы­валой силой и глубиной давнишние идеи и надежды социализ­ма. Поэтому кризис, переживаемый марксизмом, в понимании П. И., есть вместе с тем и кризис социализма. В воззрениях Маркса социализм совершенно вытеснил религию и сам был поднят до значения религии, так что в марксизме «социологическая проблема общественного неустройства поглощает в себе космологическую проблему мирового зла». ⁶

Основное значение марксизма заключается, по мнению П. И., в том, что злое начало — интерес, ненависть ставится здесь на службу доброго — идеала, любви. И последствием этой анти­религиозной «религии народа» является возмущение, нена­висть, классовая вражда, классовое сознание. Представляя со­бой по конечному идеалу учение утопическое, марксизм хотел, вместе с тем, быть учением реалистическим, развиваясь в связи с конкретными нуждами и задачами рабочего движения. Поэто­му наметилось основное противоречие двух проявлений марк­сизма: революционного и реформистского. Однако не имеет никакого смысла называть социалистическими те обществен­ные теории, которые исходят из идеалистических и религиоз­ных оснований и сближаются с социализмом только на поверх­ности, ибо: «Тот кто берет от социализма одну лишь идею социальных реформ, но откидывает его рационалистический утопизм, уже не может себя называть социалистом». ⁷ Когда либерализм отходит от чисто формального понимания свобо­ды, а социализм примиряется с современным государством, основанным на признании индивидуального начала, оба эти движения сближаются на пути к достижению очередных жиз­ненных задач. Но это есть путь социального реформизма, и он

301

означает отречение от марксизма как доктрины, сущность ко­торой состоит именно в вере в окончательный, всецелый со­циальный переворот.

Показав несостоятельность содержащейся в марксизме утопии земного рал, П. И. дает свое философское обоснование для построения формулы общественного идеала. Он говорит, что современные искания раскрывают не гармонию личного и общественного начал, а их антиномию. Надо отказаться от иллюзии, что эту антиномию возможно преодолеть в каком- либо конкретном общественном устройстве и понять, что «идеал находит свое выражение только в бесконечном развитии». ⁸ Вместить абсолютное совершенство в относительные формы было бы, по словам П. И., чудом, непонятным для обычного сознания, и в центре построения общественной философии «должна быть поставлена не будущая гармония истории, не идея земного рая, а вечный идеал добра». ⁹ Он обязателен для каждого исторического периода, для каждого поколения и для каждого лица в конце истории и в ее начале.

Что касается содержания общественного идеала, то оно дол­жно быть установлено «в связи с основной нравственной нормой, каковою является понятие личности в ее безусловном значении и бесконечном призвании». ¹⁰ По мысли П. И., в понятии личности одинаково берут свое начало как ее притязания на равенство и свободу, так и ее обязанность солидарности и един­ства с другими. В идее из этого единства не может быть ис­ключено ни одно лицо, и поэтому мы приходим к определению общественного идеала «как принципа всеобщего объединения на началах равенства и свободы». ¹¹ Называя этот идеал «прин­ципом свободного универсализма» ¹², П. И. отмечает, что его осу­ществление относится к бесконечности при наличии антиномии между требованиями личности и общества.

Таким образом, П. И. в своих сочинениях выступает как борец против абсолютизации общественных идеалов и стре­мится показать их относительность. «Я признал, — говорит он, — неизбежную замену идеи конечного совершенства началом бесконечного совершенствования». ¹³

Основные мысли, легшие в основу исследования «Об об­щественном идеале», сложились у П. И. еще до Октябрьского переворота. Уже после него П. И. написал для сборника «Из глубины» статью «О путях и задачах русской интеллигенции». В ней он присоединяется к тезису Струве, видевшего в «безрелигиозном отщепенстве от государства» основное свойство ин- теллигентского сознания, и говорит, что это сознание есть «ра-

302

ционалистическии утопизм, стремление устроить жизнь по ра­зуму, оторвав ее от объективных начал истории, от органичес­ких основ общественного порядка, от животворящих святынь народного бытия». ¹⁴ Когда насильственно разрывается связь общественного порядка с высшими объективными основами ис­тории, самые искренние и благожелательные стремления утопи­ческой мысли вместо блага приносят зло. Воцаряется расстрой­ство и разрушение, ибо, по словам П. И., «жизнь возвращает утопическое сознание на историческую почву». ¹⁵

В первом томе сочинения «Об общественном идеале» П. И. обратил главное внимание на критику доктрины марксизма, лишь попутно упоминая об идеях анархизма. Рассмотрению этих идей он предполагал посвятить второй том своего труда. По-видимому, первоначальный план этого исследования боль­ше не удовлетворял П. И. в связи с тем, что в последние годы жизни в его мировоззрении постепенно стал намечаться пово­рот в сторону религии. Обращение к религии и к русской рели­гиозной философии не поколебало его главной мысли о «кру­шении идеи земного рая», и, наоборот, в трудах славянофилов и у Достоевского он нашел подтверждение своей мысли. Но прежние понятия П. И. о праве и государстве требовали теперь переосмысления в свете нового его представления о роли церкви и религиозного общения. Однако сформулировать свои мысли и заключительные выводы он уже не успел. Тем не менее, его поздние воззрения частью нашли выражение в нескольких статьях, которые он написал в начале 20-ых годов. Среди них особое значение имеет статья на немецком языке «Об особен­ностях русской философии права». ¹⁶ В ней П. И. формулирует свои мысли об особенностях русской философии права, кото­рые отличают ее от западноевропейских философских концеп­ций, отмечая, что в трудах Достоевского мы находим как наи­более четкое выражение русского мировоззрения, так и наибо­лее глубокие основания русской философии права. Eе особен­ности П. И. вкратце сводит к 7-ми основным началам. Подводя им итог, он приходит к выводу, что, по существу, эти особые начала представляют собой не что иное, как признание и ут­верждение основ христианской религии. С другой стороны, по мнению П. И., эти положения означают решительное отрицание всех основ классической западноевропейской философии права, как она была создана в 18 и 19 вв. и сформулирована в трудах Руссо, Монтескье, Канта и Гегеля. Ибо этот гуманистический, рационалистический и утопический идеал, собственно говоря, есть отрицание христианской веры. Уже славянофилы, про-

303

никнутые ощущением правды русской идеи, выступили против односторонности западного идеала. В понимании П. И., жиз­ненное зерно русского мировоззрения и русской веры в том, что оно усматривает высшую цель культуры не в устроении внешних форм жизни, а в ее духовном, внутреннем существе. Не конституции, а религии составляют высшее достижение духовного творчества и высшую цель жизни. Не государство, а церковь воплощает глубочайшую и совершеннейшую цель истории и культуры. Но это не означает, как говорит П. И., что русская идея полностью отрицает западное понимание права и государства. Эта идея не только признает право и государство, но и оправдывает и обосновывает их, как и вообще внешние формы культуры, придавая им, однако, второстепенное зна­чение.

Эти новые мысли П. И. дали основание по-разному опреде­лять суть эволюции, происшедшей в его взглядах. Указывалось, что П. И., прежде принадлежавший к западническому руслу русской общественной мысли, на почве религиозных исканий стал сближаться со славянофильством (Г. Д. Гурвич). Отме­чалось также, что со страниц прежних произведений П. И. гля­дит облик безрелигиозного мыслителя. Общественный идеал, о котором говорят его книги, — идеал не религиозный, а чисто этический. Теперь из носителя светской науки П. И. превратился в православного благочестивого мыслителя (Ив. Д. Гримм). Наконец, один из видных бывших учеников П. И. — И. А. Ильин, в своем некрологе писал о нем: «Павел Иванович не за последние годы ’стал’ религиозным человеком, но всегда им был. И раскрывшаяся ему, за годы смуты и страданий, мудрая глубина русского Православия придала не первую, но новую и, верю, окончательную форму его религиозности. Из этой глубины он не успел сказать своего верного окончательного слова». ¹⁷

*  *  *

Значение научной деятельности П. И. Новгородцева велико. С одной стороны, оставленные им сочинения представляют собой богатый и ценный вклад в русскую научную литературу по вопросам философии и права. Труды П. И. отличаются глубиной критического анализа, широтой охвата разрабатываемых им тем и блестящей литературной формой изложения, просто­той и изяществом языка при рассмотрении даже очень сложных и отвлеченных предметов. С другой стороны, с самого начала своей академической деятельности П. И. сумел объединить во-

304

круг себя молодое поколение ученых, содействуя появлению це­лой плеяды одаренных русских юристов и философов.

Заметный след оставил он по себе и в области общественно- политической, будучи одним из видных представителей и идео­логов русского либерализма, в социально-политической про­грамме которого в значительной степени отразились его твор­ческие воззрения.

Но было бы ошибочно не видеть также актуальности его философской и общественно-политической борьбы против сле­пой веры в возможность установления «земного рая», попытки построения которого продолжаются в современной России. По мере того как там будет изживаться «ересь утопизма» и в соз­нании духовно освобождающихся от оков обязательной док­трины будет вставать вопрос о новых формах устроения стра­ны, — труды П. И. Новгородцева будут среди тех исследований свободных русских ученых, в которых ищущие новых путей смогут найти и ответы на ряд волнующих вопросов, и необходи­мые сведения о том, как развивались понятия права и государ­ства до появления марксизма и вне пределов его насильно установленного господства.

ПРИМЕЧАНИЯ

1) П. И. Новгородцев. Историческая школа юристов, ее происхождение и судьба. Москва, 1896, стр. 3.

2) Там же, стр. 9.

3) Г. Д. Гурвич. Проф. П. И. Новгородцев, как философ права. — «Со­временные записки», Париж, 1924, вып. XX, стр. 390.

4) П. И. Новгородцев. Кризис современного правосознания. Москва, 1909, стр. 245.

5) Там же, стр. 204-205.

6) П. И. Новгородцев. Об общественном идеале. 3-ье изд., Берлин, 1922, стр. 158.

7) Там же, стр. 312.

8) Там же, стр. 27.

9) Там же, стр. 37.

10) Там же, стр. 65.

11) Там же, стр. 72.

12) Там же.

13) Там же, предисловие к 1-ому изд., стр. IX. Перу П. И. Новгород­цева принадлежат также следующие сочинения, вышедшие отдельными изданиями: «История философии права», Москва, 1900 и «Лекции по ис­тории философии права. Учения нового времени, XVI-XVIII вв. и XIX в.», Москва, 1912.

14) П. И. Новгородцев. О путях и задачах русской интеллигенции. В сб. «Из глубины», 2-ое изд., Париж, 1967, стр. 255.

15) Там же, стр. 267.

16) Dr. Paul Nowgorodzeff. Über die eigentümlichen Elemente der rus­sischen Rechtsphilosophie. — «Philosophie und Recht», 1922, Heft 2.

17) И. А. Ильин. Памяти П. И. Новгородцева. — «Русская мысль», Прага, 1923-1924, кн. 9-12, стр. 372.

305