Игнатий (Брянчанинов), свт. Поучение в среду 1-й недели Великого поста. О вреде лицемерства

ПОУЧЕНИЕ.

В СРЕДУ 1-й НЕДЕЛИ ВЕЛИКОГО ПОСТА.

О ВРЕДЕ ЛИЦЕМЕРСТВА.

Аще постится, не будете яко лицемера сетующе 1).

Возлюбленные братия! Господь наш Иисус Христос, заповедав нам пред вступлением в подвиг поста прощение ближним их согрешений, повелел самый пост тщательно охранять от лицемерства. Как червь, зародившийся внутри плода, истребляет всю внутренность плода, оставляя только его оболочку; так и лицемерство истребляет всю сущность добродетели. Лицемерство рождается от тщеславия 2). Тщеславие есть суетное желание и искание временной похвалы человеческой. Тщеславие является от глубокого неведения Бога, или от глубокого забвения Бога, от забвения вечности и небесной сланы, и потому оно, в омрачении своем, ненасытно стремится к приобретению земной временной славы. Эта слава представляется ему, как и жизнь земная, вечным, неотъемлемым достоянием. Тщеславие, ищущее не самой добродетели, а только похвалы за добродетель, заботится и трудится единственно о том, чтоб выставить пред взоры человеческие личину добродетели. И предстоит лицемер человечеству, облеченный в ризу сугубого обмана: на наружности его видна добродетель, которой в сущности он вовсе не имеет; в душе его видны самодовольство и напыщенность, потому что он прежде всего обольщен и обманут в самом себе. Болезненно наслаждается он убивающим его тщеславием, болезненно наслаждается обманом

1) Матф. VI, 16. 2) Матф. VI, 1, 2, 5, 16.

69

ближних, болезненно и злосчастно наслаждается удавшимся лицемерством. Вместе с этим он соделывается чуждым Богу: пред Богом нечист всяк высокосердый 1).

Пагубны тщеславие и рождаемое им лицемерство в самом начале своем: они лишают человека всякой награды небесной, в единственную награду предоставляя ему избранную им вожделенную ему суетную похвалу человеческую. Такой приговор на тщеславных лицемеров произнесен Господом. Наставляя Своих учеников творению добрых дел втайне, Господь завещавает: Внемлите милостыни вашея творити пред человеки, да видимы будете ими: аще ли же ни, мзды и имате от Отца вашего, иже есть на убо твориши милостыню, не воструби пред собою, якоже лицемере творят в сонмищах и стогнах, яко да прославятся от человек. И егда молишися, не буди якоже лицери, яко любят в сонмищах и в стогнах путий стояще молитися, яко да явятся человеком. Егда поститься, не будите якоже лицемеры сетующе: помрачают бо лица своя, яко да явятся человеком постящеся: аминь глаголю вам, яко восприемлют мзду свою. Ты же постяся положи главу твою, и лице твое умый: яко да не явишися человеком постяся, но Отцу твоему, иже в тайне: и Отец твой, видяй в тайне, воздаст тебе яве 2).

Ужасны тщеславие и лицемерство в развитии своем и зрелости своей, когда они возобладают человеком, когда они обратится в правило деятельности, в характер. Ими образуется фарисей, стремящийся с исступленною и слепою решимостью к совершению всех беззаконий и злодеяний; ими образуется фарисей, нуждающийся в личине добродетели только для того, чтоб свободнее и успешнее утопать в злодеяниях. Омраченные и ожесточенные фарисеи совершили ужаснейшее преступление между преступлениями человеческими: они совершили богоубийство. И если б могло существовать какое преступление более лютое—они бы не содрогнулись: посягнули бы на него.

Такова плачевная картина нравственного опустошения, нравг ственных бедствий, совершаемых тщеславием и лицемерством

1) Притч. ХVI, 5, 2) Матф. VI, 1, 2, 5, 16, 17, 18.

70

в падшей человеческой природе. Искупитель наш, Господь наш Иисус Христос, даровавший нам действительнейшие врачевания против всех недугов наших, телесных и душевных, заповедует врачевать страсть лицемерства в корне ее, в ее начале, в тщеславии. Тщеславие алчет и жаждет славы человеческой: Господь повелел умерщвлять его свойственным ему гладом. Он повелел отъять у тщеславия его пищу и питие — человеческую похвалу; повелел тщательно укрывать все добрые дела от взоров человеческих, повелел все добрые дела, самую любовь в ближним, приносить всецело в жертву единому Богу. И Ветхий Завет, преподающий святую истину таинственному Израилю живописью прообразований, установляет: Всяк дар жертвы вашея солию да осолится: да не оставите соли завета Господня от жертв ваших у во всяком даре вашем да принесете Господу Богу вашему соль 1). Соль во всяком даре, во всякой жертве Богу Израильтянина—мысль и цель богоугождения во всяком добром деле христианина.

Святые Отцы, учители Церкви, при свете Христовом, при свете Святого Духа, вглядевшиеся в глубину сердца человеческого, усмотревшие в этой глубине образ действия различных страстей, называют тщеславие страстью многообразною, самою тонкою, неудобопостижимою 2). Все прочие страсти возмущают спокойствие человека, немедленно обличаются совестью; страсть тщеславия, напротив того, льстит падшему сыну Адама, приносит ему как бы наслаждение, представляется утешением духовным в награду за совершенное доброе дело. Все прочие страсти прямо нарушают противоположные им добродетели: так объедением нарушается воздержание, гневом— кротость, сребролюбием—щедрость. Тщеславие, по-видимому, не нарушает ни одной добродетели; оно, татебным образом отъяв у человека памятование о Боге, о несказанном величия Божием, о несказанной святыне Его, пред которою самое небо нечисто 2), увлекает падшего человека взглянуть на себя с одобрением и удовольствием, полюбоваться собою. Несмь

1) Лев. II, 13. 2) Преподобный Кассиан Римлянин. О осьми страстных помыслах; Св. Иоанна Лествичника, слово 29-е, о тщеславии. 3) Иов. XV, 15.

71

яко же прочии человецы, говорит оно! 1) В ослеплении своем из удовлетворения самим собою, тщеславный благодарит Бога, забыв, что благодарение Богу падшим человечеством может быть приносимо только из видения множества собственных согрешений и немощей, видения, соединенного с видением неизреченных благодеяний Создателя к Его созданию, к созданию погибшему. Тщеславие радуется, когда увидит, что человек обогащается добродетелями: оно надеется обратить всякую добродетель в согрешение, надеется соделать всякую добродетель причиною и поводом к осуждению человека на суде Христовом. Оно покушается пророчествовать! Оно дерзостно стремится к творению чудес, и решается искушать Господа! Чуждое духовного дара, оно ищет представить себя имеющим дар, или по крайней мере внушить подозрение к себе в людях, как-бы к чему-либо вышеестественному; оно ищет этим обманом бедственно утешить себя. Оно соприсутствует подвижнику при его посте, при его молитве, при его милостыне, при его бдениях, при его коленопреклонениях, стараясь восхитить жертву, приносимую Богу, и, осквернив ее человекоугодием, соделать непотребною. Оно преследует раба Христова в уединении кельи его, в его затворе; не имея возможности доставить подвижнику душепагубную похвалу от посторонних зрителей, приносит ему похвалу в помыслах, рисует и изображает обольстительно в воображении славу человеческую. Часто оно действует без помысла и мечтания; но познается единственно по отсутствию из сердца блаженного умиления, блаженного памятования и сокрушения о согрешениях. «Если ты не имеешь сердечного плача», сказал некоторый великий Отец, «ты имеешь тщеславие» 2).

Противостанем с решимостью, с самоотвержением душепагубной и льстивой страсти тщеславия! противостанем ей, утвердив на камени Христовых заповедей наше слабое сердце, которое само по себе удобно колеблется, как-бы от ветров, от влияния и действия на него различных страстей. Отвергнув и постоянно отвергая тщеславие, мы будем уже в

1) Лук. ХVIII, 11. 2) Валкий Варсонофия, по ссылке Ксанфопулов, гл. 25, Добротолюбие, ч. 2.

72

безопасности от другой страсти, от ужасной страсти лицемерства. Добрые дела наши и подвиги будем совершать, по наставлению Спасителя, втайне. Принимая участие в церковных последованиях, остережемся от проявления при них каких-либо особенных порывов нашей набожности, которые бы резко отличали нас от братий наших. «Обрати внимание на то»—сказал святой Иоанн Лествичник, «чтоб, находясь между братьями твоими, тебе отнюдь не показаться праведнее их в чем-либо. Поступая иначе, соделаешь два зла: братий уязвить твоим притворным усердием, а себе непременно дашь повод к высокомудрию. Будь усерден в душе твоей, не обнаруживая этого ни телодвижением, ни видом, ни словом, им заданием» 1). Если же в уединенном затворе, при уединенной молитве, при душеназидательном чтении и размышлении, тщеславный помысл, проникнув сквозь заключенную дверь, проникнув к самому уму нашему, к самому сердцу, будет представлять нам для прельщения нашего славу человеческую, как украшенную блудницу,—возведем скорее мысль на небо пред Бога. Когда ум человеческий озарится духовным созерцанием Божественной славы и величия, и низойдет оттуда к созерцанию самого себя: тогда он видит уже не величие человечества. Он видит его нищету, греховность, немощь, падение; видит приговор смертный, изреченный на всех; видит тление и смрад всех при постепенном, никем неминуемом исполнении приговора. Он стяжавает правильное понятие о человеке, чуждое тщеславного обольщения, и восклицает вместе с Иовом: Владыко Господи! ныне око мое виде Тя. Тем же укориоси себе сам и истаях: и мню себе землю и пепел 2). Истинное смирение—от Богопознания. Аминь.

1) Лествицы, слово 4-е. 2) Иов XLII, 5, 6.