Бальтазар фон, Ганс Урс «Хотя он и Сын, однако страданиями навык послушанию»

«ХОТЯ ОН И СЫН, ОДНАКО СТРАДАНИЯМИ НАВЫК ПОСЛУШАНИЮ»

Конечно, одним из сущностных качеств Бога-Сына является Его постоянная готовность быть послушным Богу-Отцу. И тем не менее в Послании к евреям (5, 7 — 9) ап. Павел говорит о том, что Иисус учился послушанию, и словечко ’'однако» в приведенной выше выписке показывает, что апостол сознательно идет на парадокс. Причина этого заключается в том, что по мере того, как Иисус испытывает страдания, неизвестные Ему как Богу, Он приобретает-таки новый опыт. Ему теперь приходится усваивать во временной представленности ту информацию, которая «сама-собой разумеется» с точки зрения превечности. Послушание Господа должно выстоять в огненном искушении смерти, ведущей к уничтожению послушливого («если пшеничное зерно не упадет в землю...»). Христос должен заранее согласиться на собственную гибель. И если для Сына послушание Отцу и есть сама жизнь («Моя пище есть творить волю Пославшего Меня», Ин. 4, 34), то теперь от послушливого требуется, чтобы как раз эта превечная возлюбленная жизнь была «ненавидима» (Ин. 12, 25) и чтобы возлюблено было самоуничтожение! Такого рода послушание до сих пор было неизвестно в мире, поэтому все существо Господа сотрясается — вплоть до основания, как при землетрясении. Начинает колебаться почва, на которой зиждется связь Отца и Сына. Отсюда растерянность: «Что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего?» (Ин. 12, 27). И еще сильнее: «Все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня» (Мк. 14, 36). Далее: «И был пот Его, как капли крови» (Лк. 22, 44). И все еще сильнее: «Он во дни плоти Своей с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления могущему спасти Его от смерти» (Евр. 5, 7).

Дело не в смерти тела, случающейся на земле тысячу раз в день. Речь идет о смерти Того, Кто сказал о Себе: «Я есмь жизнь» (Ин. 14, 6; 1, 4; 11, 25). Это речение имеет сущностный характер, и оно относится не только к скоропреходящей земной жизни, но и к жизни превечной, да и к жизни как таковой. Речение это относится не к жизни, которой Учащийся послушанию обладает, наравне со многими другими, но к жизни, которой Он непосредственно является. Лишь теперь можно уразуметь, что же ожидается-требуется в конце концов. Ибо когда имеется в виду непосредственно сущностная Жизнь, то, конечно, нельзя говорить о «простой» смерти, ожидающей любое конечное и преходящее земное творение. Нет, речь идет о гибели и прехождении, которые сопоставимы по своей значимости только с Его единственной и неповторимой жизненностью. Об этом говорит ап. Павел: Иисуса, «не знавшего греха», Его-то Бог и сделал «жертвою за грех» (2 Кор. 5, 21). Разве в этом нет вечного противоречия превечной жизни? Христос должен умереть-исчезнуть в том, что во всем противоположно Богу Живому. А такого опыта не приобретешь в превечном блаженстве. Иисус приобрел его только «во дни плоти Своей» (Евр. 5, 7).

/113/

Может быть, нужно изменить один из стихов Послания к Евреям? Пусть он читается примерно так: «Он не был услышан, хотя Он и является Сыном Божиим». Или же оставить текст неприкосновенным? Сейчас он гласит так: «Он был услышан за Свое благочестие и научился, хотя и Был Сыном Божиим, [...] послушанию». Если принять вторую версию, то благодаря «сильному воплю» и Своим «слезам» Христос как раз и научился новому и последнему послушанию, а когда научился, тогда и был услышан. В Евангелии описано смертное борение: «Не как Я хочу, а как Ты хочешь». Себе Он, естественно, не может желать противо-Божеского, той тьмы, куда предстоит спуститься; но если Отец, по недоступной пока разумению причине, считает нужным такое деяние, то — да будет воля Божия. И тогда-то Христос и был «услышан»! Именно в Своем противостоянии противо-Божескому, с которым Ему ныне предстояло слиться. Может быть, и из-за Его «Богобоязни». Ап. Павел продолжает: «И совершившись, сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного» (Евр. 5, 9). Послушание Христа неподражаемо, уникально, потому что Он — единственный!— является превечной Жизнью и превечным Спасением. Тем не менее по Своей неизреченной милости Христос позволяет послушествующим Ему, т. е. каким-то, пусть слабым, образом пережившим Его противостояние, участвовать во Спасении, проистекшем из того, что Он «был сделан жертвою за грех».

Когда Христос получает знамение и узнает, что час Его прославления пробил, произносятся слова, обнимающие — без различия — как Его собственную судьбу, так и судьбы Его последователей. Господь сказал: «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную» (Ин. 12, 24 и сл.). В природе любого тварного существа заложена любовь к собственной, пусть преходящей, экзистенции: «Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее» (Еф. 5, 29). Это естественно. И все же даже от Своих далеких последователей — от нас — Христос требует, чтобы мы ее, свою плоть, «ненавидели». Мы обязаны противостоять притязаниям плоти и даже, в случае необходимости, предпочесть отказ от нее, т. е. предпочесть смерть и нетление в мрачном чреве земли. Мы обязаны научиться правильно выбирать, особенно в страшные минуты, между тем, что мы любим, и послушанием, положенным ученикам. Подлинное послушание всегда возникает в результате опыта. И если кто-то думает, что он уже им обладает, ему все-таки придется «научиться» в решающий час.

/114/