Святая Евхаристия, установленная Спасителем на Тайной Вечери, составляет средоточие церковной жизни. В канун Голгофских страстей Господь претворил евхаристический хлеб в Тело Свое, за нас ломимое, а евхаристическое вино - в Свою Кровь, изливаемую за человеческий род. С тех пор на Божественной Литургии совершается и до скончания века будет совершаться это Таинство.

В Евхаристическом Таинстве исполняется молитва Господа Иисуса Христа к Отцу Небесному: "Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино" (Ин. 17,21). Около Чаши Христовой члены Церкви соединяются воедино. В Древней Церкви Литургия сопровождалась общим лобзанием, которое называлось "лобзанием мира". Мысль о единении людей между собой в Литургии выражена в словах св. Дионисия Ареопагита: "Преподавание одного и того же Хлеба и общей Чаши для всех внушает причащающимся, как питающимся единою пищею, единение духа".

Совершение Евхаристии заповедано Церкви не только в воспоминание о единожды принесенной Голгофской Жертве. На Святой Трапезе за Литургией руками священника Христос Сам Себя приносит в жертву, претворяя евхаристические дары в Свое Тело и Свою Кровь. По словам св. Иоанна Златоуста, "Христос и ныне присутствует, украсив трапезу ту и украшая ныне эту. Ибо не человек, но Сам распятый за нас Христос делает предлежащие Дары Телом и Кровью Своею. Стоит священник, исполняя образ, произнося установительные слова, сила же и благодать - Божий".

Жертвенные дары хлеба и вина, приносимые Церковью, соединяются в Таинстве с сакраментальным присутствием на Святой Трапезе Единственной Крестной Жертвы.

Укоренённый в Новом Завете догмат о действительном, существенном, а не символическом только преложении евхаристических даров в Тело и Кровь Спасителя и о жертвенном характере Евхаристии, которым обусловлено выделение из народа Божия чрез иерархическое посвящение особого сана совершителей Евхаристии, составляет общее достояние как православного, так и католического учения о Евхаристии. Но единомыслие наших Церквей в главном не исключает ни разномыслия в отдельных вопросах учения о Евхаристии, ни тем более обрядовых различий.

Православная Церковь содержит ныне Литургии Василия Великого и Иоанна Златоуста с анафорами, а также чинопоследование Литургии Преждеосвященных Даров без евхаристического канона. В некоторых поместных Церквах Востока в день памяти апостола Иакова, 23 октября, совершается Литургия по чинопоследованию, усвоенному этому апостолу.

Божественная Литургия св. Василия Великого совершается 10 раз в году: в навечерия или в самые праздники Рождества Христова и Богоявления, в праздник Обрезания Господня во все воскресные дни Великого Поста, кроме Недели Ваий, а также в Великий Четверг и Субботу. Литургия Преждеосвященных Даров совершается во все среды и пятницы Великого Поста, во вторники четверг 5 седмицы Поста, а также в понедельник, вторник и среду Страстной седмицы. Она может совершаться и в честь особо почитаемых святых, если их память случится в те дни Великого Поста, в которые не положено совершать Литургию.

На Западе до 8 века в разных поместных Церквах Литургия совершалась по разным чинопоследованиям. В Британии употреблялась Гибернская (Hibеrniса), в Галлии -Галликанская, в Испании - Мозарабская, или Готфскэя Литургия. Сама Италия, помимо Римской Литургии, знала еще Литургию св. Амвросия, которая совершалась в Медиоланской (Миланской) Церкви. Но длительный процесс обрядовой унификации, происходившей в Римском Патриархате, в конце концов привел к тому, что все церкви латинского обряда стали совершать Литургию по Римскому чину. Лишь униатские церкви (Греко-католическая, Армяно-католическая, Маронитская, Сиро-католическая и Халдейская) и при своей юрисдикционной связи с Римом, сохранили свои обряды, включая и Литургию. Однако латинский обряд с его Римской литургией решительно преобладает в Римско-Католической церкви.

Исторически Римская литургия развилась из того краткого евхаристического чина, который совершался в Римской Церкви в апостольскую эпоху, и в этом смысле, но исключительно лишь в этом смысле, Римская литургия может называться Литургией апостола Петра, как ее традиционно называют в католическом мире.

Что же касается состава чинопоследования, то, по изысканиям литургистов и патрологов, в том числе и католического вероисповедания, разные Отцы и иерархи, жившие на протяжении многих столетий, вносили в него те или иные молитвы.

Папа Келестин 1 в начале 5 века ввел в Литургию антифонное пение 100 и 50 псалмов. Впоследствии.. из этих антифонов сложились iutroitus (входные СТИХИ), qradialia (степенны), оffertoria (СТИХИ перед Приношением), и communiones (причастны). Аббат Ноккер выбрал из Св. Писания, а папа Николай (в 9 столетии) ввел в мессу секвенции. В 5 веке папа Сильвестр заимствовал у Греческой Церкви, а св. Григорий Великий ввел в Литургию пение "Кугiе еlеуsоn, Christe еlеуsоn 4. В богословской и церковно-исторической литературе нет полной ясности относительно того, когда в чин мессы введено было чтение Символа веры ( Сгеdо). Датировки расходятся весьма значительно: от 4 до II веков. Отдельные части Римского евхаристического канона литургисты и патрологи приписывают папам Александру 1, Геласию, св. Льву Великому, Сирицию, св. Григорию Великому, Сергию I.

Что касается даты первого письменного изложения Римской литургии, то и по этому вопросу в ученом мире нет полного единомыслия. Наиболее древняя рукопись с текстом мессы, которая известна под именем св. папы Льва Великого, хотя на самом деле ему не принадлежит, тем не менее содержит в себе неоспоримые признаки раннего происхождения. Библейские места в ней приводятся не по Вульгате, в по древней Италле -переводу Библии, выполненному до блаженного Иеронима. Преобладающее мнение ученых сводится к тому, что эта рукопись относится к началу 5 столетия.

Свою каноническую редакцию месса получила после Тридентского собора. В 1634 г. при папе Урбане УШ был издан пересмотренный Служебник (Миссал), который с тех пор вплоть до II Ватиканского собора печатался без изменений.

Литургия св. Василия Великого, употребляемая в Православной Церкви, восходит к древним литургическим последованиям, преимущественно антиохийско-иерусапимского типа. Св. Василий Великий заново изложил существовавшее до него литургическое последование, которое употреблялось в Кесарии Каппадокийской. Литургия св. Иоанна Златоуста представляет собой сокращение Литургии св. Василия.

Трисвятое внесено в чин Литургии при архиепископе Константинопольском Прокле в 5 веке. Песнопение "Единородный Сыне" составлено императором Юстинианом и внесено в Литургию в 536 г. Пение Херувимской песни введено при его преемнике Иустине П. Песнопение "Да исполнятся уста наша" введено в 624 г. в 4-6 веках произошла постепенная замена гласного чтения молитв тайным. В связи о этим в Литургии усилился песненный элемент и увеличилось число ектений.

Апостольское происхождение Византийских Литургий и Римского литургического чина, а также евхаристическое общение между Восточными и Западными церквами в первое тысячелетие истории христианского мира, на которое и приходится становление основного состава литургических последований, объясняют фундаментальное сходство Римской Литургии с Литургиями Православной Церкви. Вместе с тем, между ними есть и существенные различия, которые имеют не одинаковую важность. Для плодотворности экуменического диалога необходимо уметь отделять вопросы, разномыслие по которым носит принципиальный характер, связано с основами вероучения, от таких расхождений, где мы имеем дело с исторически сложившимся обрядовым разнообразием, с местными церковно-правовыми нормами или с различным, но равно законным способом изложения в сущности одного и того же учения.

III

Наше рассмотрение расхождений между Литургиями Восточной и Западной Церквей начнем с момента, которые выражают скорее местные обрядовые различия, чем вероучительное разномыслие.

Римская Литургия отличается от нашей по времени совершения. В Православной Церкви есть непреложное правило: в один день на одном престоле может совершаться лишь одна Литургия. Недопустимо и одновременное совершение нескольких Литургий на разных престолах в одном и том же храме. Кроме того, для совершения Литургии у нас отводится определенное время суток - до 12 часов дня. Таким образом, Божественная Литургия занимает строго определенное место в суточном кругу богослужений.

В Римской же Церкви на разных престолах одного храма несколько священников могут совершать мессы одновременно: в этом случае один из них читает громко (missa cantata), а другие тайно (missa lecta). Один и тот же католический священник может совершить несколько месс в один день на одном и том же престоле.

Практика совершения нескольких Литургий в одном храме одновременно появляется не ранее 7 века. Древняя Церковь этой практики не знала. Священномученик Игнатий Богоносец в послании к филадельфийцам писал: "Старайтесь иметь одну Евхаристию. Ибо одна плоть Господа нашего Иисуса Христа и одна чаша в единении Крови Его, один жертвенник, как и один епископ с пресвитерами и диаконами. Древние христианские писатели - греческие: св. Ириней, Евсевий, св. Афанасий, св. Григорий Нисский, св. Григорий Богослов, Сократ, блаженный феодорит, - и латинские: Опта т, блаженный Августин) упоминают об одном престоле в одном храме. Но уже папа Григорий Великий в конце 6 века в письме к епископу Палладию писал о 30 престолах, поставленных Палладием в одном храме. Лишь после этого - по мнению большинства историков, не ранее 7 века - в Римской Церкви мог возникнуть обычай совершать несколько месс одновременно в одном храме.

Между VII и XI веком в римскую литургическую практику вкрался обычай совершать на одном престоле несколько месс в один день, Появление этого обычая католические историки объясняют усердием священников и набожностью христиан, которые не могли все одновременно присутствовать за священнодействием Литургии. Римская иерархия не одобряла этого новшества, тем не менее в церковной практике оно прочно укоренилось и сохраняется по ныне.

В отличие от Католической Церкви, которая знает два способа совершения мессы: гласный, с народом, (missa cum populo) и тайный, без народа, (missa sine populo), в Православной Церкви божественная Литургия совершается всегда в общине верных. Различие между латинскими гласной и тайной мессой не сводятся к одному только способу священнодействия. Каждая из них имеет свое особое чинопоследование; в римско-католических "Миссалах" эти чинопоследования печатаются отдельно.

Характерной особенностью римского богослужения, отличающего его от православного, является также отсутствие жертвенника в храме, вследствие чего дары приготовляются на самом престоле. С отсутствием жертвенника связано существенное различие в самом составе нашей Литургии и западной мессы. Православная Литургия состоит из трех главных частей: Проскомидии, за которой совершается приготовление евхаристических даров на жертвеннике, Литургии оглашенных и Литургии верных. Месса же не имеет Проскомидии. Нашей Проскомидии в римской мессе отчасти соответствует так называемое "Приношение" (offertorium), когда после пения офферторного стиха, выбранного из Псалтири или других библейских книг, священник возлагает опреснок на средину белого плата, называемого корпорале и напоминающего наш антиминс, и вливает в чашу вино и воду, кадит приношение и престол и произносит молитвы, заканчиваемые "секретной" (тайной молитвой), которая по своему содержанию соответствует нашей "молитве приношения", читаемой после Великого входа.

В отличие от нашей Проскомидии, о которой начинается Литургия, "приношение" (offertorium) непосредственно предшествует Евхаристическому канону.

В течение многих столетий Восточную и Западную Церковь разделял вопрос о языке богослужения. На Востоке Божественная Литургия искони совершалась на национальных языках: греческом, сирийском, коптском, грузинском, церковнославянском, а в наше время, в связи с распространением Православия в Западной Европе, Америке и на Дальнем Востоке, православное богослужение совершается также на английском, французском, немецком, финском, японском языках. В Римской Церкви в средневековье утвердился обычай совершать богослужение исключительно по-латыни; при этом теоретически признавалась каноническая правомочность употребления в богослужении лишь латинского, греческого и еврейского – тех трех языках, на которых начертана была Пилатом надпись на Голгофском кресте: "Иисус Назорей Царь Иудейский". У католических славянских народов - поляков, хорватов, чехов - достаточно долго сохранялся в богослужении язык св. братьев Кирилла и Мефодия. Но Констанский собор в 1416 г. запретил употребление в богослужении национальных языков. Этот запрет сохранял полную сипу для Церквей латинского обряда вплоть до П Ватиканского собора; лишь в униатских церквах дозволялось совершать богослужение на национальных языках.

Православная Церковь всегда исходила из того убеждения, что если богослужение совершается на языке, непонятном для большей части мирян, то народ устраняется от участия своими молитвами в общецерковной молитве, и потому отвергала такую практику.

Латинское богослужение отличается от нашего и употреблением органов, а впоследствии также и других музыкальных инструментов. Православная Церковь сохранила древнюю традицию хорового пения "а капелла", без инструментального аккомпонемента. Этот обычай соответствует всему строю православной традиции.

Характерной чертой западной литургической обрядности, не свойственной православному богослужению, является мелочная точность в регламентации действий и жестов священнослужителей. Католический Миссал дает гораздо более подробные указания о действиях священника, предстоящего пред престолом, чем наш Служебник; вплоть до обозначения тех молитв мессы, когда надо поднимать глаза к небу (elevat oculos), не говоря уже об указаниях брать чашу или иные священные предметы теми или другими перстами.

Богословское содержание молитв и песнопений Римской мессы и нашей Литургии обнаруживает существенное сходство, но и в последовательности диалогов, молитв и песнопений, и в их текстах есть немаловажные различия.

Месса не знает ни одной из нашиx ектений. Греческие ектений были введены в Римскую Литургию папой Геласием в конце V века, но уже при св. Григории Великом прошения ектений опускались, а произносились лишь ответы на них молящегося народа "Господи помилуй", причем не из латыни, а на греческом языке: "Кирие элеисон". В 8 веке в Галии утвердилась сохранившаяся и поныне в Римско-католической церкви практика петь трижды "Кирие элеисон", потом один раз "Христе элеисон" и затем снова три раза "Кирие элеисон".

Вместо наших входных молитв латинский обряд предусматривает чтение 42 псалма и так называемого "покаянного исповедания", в котором священник кается о своих грехах пред Богом. Великое славословие (gloria) у нас поется или читается на Утрени, а в Римско-католической церкви оно входит в состав Литургии, за исключением заупокойных месс и месс, совершаемых во время Поста. Трисвятое, которое у нас лишь на Пасхальной седмице и в праздники Рождества Христова, Богоявления, Пятидесятницы, а также в Лазареву и Великую Субботу заменяется песнопением "Елицы во Христа крестистеся", в Римско- католической церкви поется один раз в году - на единственной за целый год Литургии Преждеосвященных Даров, совершаемой в Страстную Пятницу, когда у нас Литургии не положено вовсе.. Римская месса не знает ни гимна "Единородный сыне", ни Херувимской песни. Никеоцареградский символ веры у нас читается за каждой Литургией, а у римо-католиков - лишь в известные дни, и конечно, с добавлением " filioque ".

Разность в чтении Св. Писания за Литургией у нас и в церквах латинского обряда состоит в том, что в определенные дни у римо-католиков вместо Апостола читаются отрывки из Ветхого Завета или Апокалипсиса. У нас ветхозаветные паремии входят в состав вечернего богослужения в некоторые праздники, а Апокалипсис за богослужением не читается никогда. Кроме дневного, рядового или воскресного, Евангелия в конце Римской мессы положено читать Евангелие от Иоанна, главу 1, стихи 1-15, за исключением тех воскресных дней, когда случится какой-либо праздник. В том случае Евангелие от Иоанна заменяется особым праздничным Евангелием, а после Апостола читается воскресное или рядовое Евангелие.

На протяжении столетий особую остроту в меконфессиональной полемике занимал вопрос об одном из веществ Евхаристического таинства. У нас для совершения Литургии употребляется квасных пшеничных хлебов: один для приготовления Агнца, 4 других - в честь Богородицы и святых, а также для молитвенного поминовения живых и усопших членов Церкви, В Римской Церкви Литургия совершается на одном пресном хлебе - опресноке. Для причащения народа иногда, кроме главного опреснока, освящаются другие опресноки меньшего размере.

В древности опресноки употребляли еретики-евиониты. Западная Церковь до 8 века употребляла для Евхаристии исключительно квасный хлеб. Об этом косвенным образом свидетельствует одна из историй, помещенных в Житии св. Григория Великого. В его время некоторая жена усумнипась в действительном присутствии истинного Тела Христова под видом хлеба и называла Тело Господне простым хлебом, потому что этот хлеб был испечен ею самою и принесен для священнодействия. В домашнем употреблении в Италии был тогда, несомненно, обычный квасный хлеб, а вовсе не опресноки. Совершение Литургии на опресноках, по признанию западных церковных историков и литургистов, берет начало в позднейшие времена. Первые упоминания об опресноках встречаются в сочинениях Алкуина (8 век), но в ту пору употребление их для священнодействия носило сугубо частный и местный характер. Св. Патриарх Фотий в своем послании к папе, в котором обличаются нововведения латинян, ни словом не упоминает об опресноках. Но уже в 11 столетии при Константинопольском Патриархе Михаиле Керуларии вопрос об опресноках занимает необычайно важное место в полемике между ним и римской иерархией.

Не знала Древняя Церковь и преподавания народу Таинства Евхаристии лишь под одним видом - хлеба. Он чужд Православной Церкви и ныне. Не знала его и Западная Церковь до 12 столетия. В 5 веке папа Геласий писал: "До нас дошло, что некоторые, принимая Тело Христово, не приобщаются Божественной Крови, но таковые или да приобщаются обоим таинствам, или вовсе да будут удалены от него, ибо нельзя допустить, без явного поругания святыни, подобного деления одного и того же таинства".

В 12 и 13 веках причащение мирян под одним видом получило широкое распространение на Западе, Для обоснования этого нововведения выдвигается тот довод, что под каждым из видов всецело находится Господь, что Тело Христово не может быть без Его Крови. Поводом для защиты этого обычая служило опасение пропить Кровь Христову во время приобщения Ей народа. Причащение мирян под одним видом, встретившее противление со стороны верующего народа в отдельных поместных церквах Запада, тем не менее было утверждено Констанским и Базельским соборами, а Тридентский собор пошел в этом направлении так далеко, что даже изрек анафему на мирян, желающих причащаться Таинству Евхаристии под видом вина.

Средоточием чинопоследования Божественной Литургии является анафора - Евхаристический канон, при чтении которого совершается преложение даров в Тело и Кровь Спасителя. При сравнении православной и римско-католической литургической практики первостепенную важность представляет сопоставление евхаристических канонов.

Византийская анафора, разновидностями которой являются анафоры св. Василия Великого и св. Иоанна Златоуста, состоит из следующих частей: диалог, пролог (prefacio) ("Достойно и праведно есть..."), "санктус" (Свят, Свят, Свят Господь Саваоф), "постсанктус" ("С сими и мы блаженными силами..." (Иоанна Златоуста), "С сими блаженными силами..." (Василия Великого); Установительные слова (institutio); анамнез ("Поминающе убо..."; возношение ("Твоя от Твоих..."); эпиклезис ("Еще приносим Ти..." (Иоанна Златоуста), "Сего ради Владыко Пресвятый..." (Василия Великого); постэпиклезис ("Якоже быти причащающимися..." (Иоанна Златоуста), "Hаc же всех..." (Василия Великого); "интерцессио" Еще приносим Ти..." (Иоанна Златоуста), "Но да обрящем милость..." (Василия Великого); славословие "И даждь нам единеми усты...").

Римский евхаристический канон отличается от византийского как последовательностью частей, так и содержанием заключенных в них молитв. В католической литургической науке нет единого мнения относительно начала канона. В средневековье сложилось представление, что диалог, пролог (prefacio), а также "санктус" не входят в его состав. Современные католические литургисты, исходя из древних свидетельств, склонны включать в эти части Литургии в состав канона.

За "санктусом" следует "1 интерцессио" (моление за живых). Последняя из молитв "интерцессио" начинается словами " Hanc igitur". (Тебе убо. Господи). За " Hanc igitur" следует " Quam oblationem", которое некоторые литургисты отождествляют с эпиклезисом, хотя в нем нет упоминания о Святом Духе. Затем - Установительные слова (institutio); анамнез; возношение (oblatio); постэпиклезис; интерцессио об усопших и священнослужителе, совершающем мессу; и наконец, славословие ( Per quern haec omnia).

Рассмотрим отдельные части, канона. Диалог римской мессы, подобно нашему, состоит из обмена пожеланиями между священником и народом, побуждения воздвигнуть сердца: "Горе имеем сердца", "sursum corda ", - и призыва к благодарению Богу. В основу диалога латинской мессы положены не слова апостола Павла "Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца и общение Святого Духа со все...и вами" (2 Кор. 13, 13), как в нашей, а также в древних западных: галльской, мозарабской и кельтской Литургиях, а традиционное приветствие "Господь С вами" (Dominus vobiscum ) с ответом "И со духом твоим" ( Et cum spirito tuo ). Продолжение диалога совпадает с нашим.

Своеобразной чертой римской мессы является изменяемость пролога ( prefacio ) в зависимости от дней и праздники годового круга. Изменяемая часть пролога содержит христологическую тему. В Литургиях свв. Василия Великого и Иоанна Златоуста она раскрывается в "постсанктусе", которого нет в рим- ской мессе. Причем в латинском " prefacio " эта тема дается не так синтетично, как в нашей Литургии, она ограничивается лишь отдельными моментами Домостроительства, в зависимости от содержания праздника.

Текст "санктуса" в византийской и латинской Литургиях один и тот же. У нас за "санктусом" следует "постсанктус" ("С сими и мы блаженными силами...."), содержание которого по преимуществу раскрывает тайну Домостроительства Христова, а в анафоре св. Василия Великого воспоминанию о спасительном подвиге Христа предшествует история творения, грехопадения и ветхозаветного "домостроительства".

Завершением "постсанктуса" в православной Литургии являются Установительные слова. Установительные слова нашей Литургии и римской мессы, не совпадая буквально ни с одним из четырех новозазетных текстов (Мф. 26, 26-28; Мк. 14, 22-25; Лк. 22, 19-20; 1 Кор. 11,26) отражают их существенное содержание и близки по заключенному в них смыслу.

Содержание анамнеза у нас и у римо-католиков обнаруживает большое сходство, но в латинской мессе в анамнезе не упоминается второе пришествие Спасителя, упоминание о котором в православной анафоре подчеркивает эсхатологический характер Евхаристии.

Молитва возношения в чинопоследованиях свв. Василия Великого и Иоанна Златоуста состоит всего лишь из нескольких слов "Твоя от Твоих Тебе приносяще". Римское же возношение (oblatio ) включает в себя молитву, которая обнаруживает большое сходство с молитвой приношения из Литургии Василия Великого: "Благоволи воззреть на них (Дары) оком милостивым и светлым и приими благоволительно, как принял дары праведного Твоего отрока Авеля и жертву патриарха нашего Авраама и то священное жертвоприношение, ту непорочную жертву, которую принес Тебе первосвященник Твой Мелхиседек" (Supra quae propitio ас sereno vultu respicere digneris; et accepta habere, sicuti accepta habere dignatus es munera pueri justi Abel, et sacrificium. Patriarchae nostri Abrahae, et quod tibi obtulit summus sacerdos tnus Melehisedech" (Римский канон) и "Призри на ны, Боже, и виждь на службу сию нашу, и приими ю, якоже приял еси Авелевы дары, Ноевы жертвы, Авраамова всеплодия, Моисеова и Ааронова священства, Самуилова мирная..." (Литургия св. Василия).

Как уже было сказано, римское интерцессио разделено на 2 части: первая часть, помещенная вслед за "санктусом", включает в себя молитвы за церковь, за папу и правящего епископа, за живых членов церкви; а вторая его часть, которая следует за постэпиклезисом, содержит молитву об усопших и завершается словами " nobis quoque peccatoribus famulis tuis... partem aliquam et societatem donare digneris cum tuis sanctis..." (также и нас грешных учеников Твоих... сподоби принять участие в общения со святыми...). При произнесения этих слов:, священник, совершающий мессу, ударяет себя правой рукой в грудь. Таким образом, эти слова по преимуществу относятся к самому служащему. Оба интерцессио включают в себя так называемые "каталоги - святых", подобные тем, которые входят в состав нашей Проскомидии. Православное интерцессио отличается от римского целостностью; Оно не разделено на две части и следует сразу за постэпиклезисом.

Самый трудный вопрос при сравнении православной и римско- католической Литургии - это вопрос об эпиклезисе. Эпиклезис в православной анафоре, следующий за молитвой возношения, включает в себя призывание Святого Духа на предлежащие Дары. Не только Древняя Церковь, но и современные греческие Церкви не знают чтения молитвы 3 часа со стихами из 50 псалма, которые входят в состав Литургии, совершаемой в Церквах славянских народов.

Что же касается римского канона, то в нем перед Установительными словами читается молитва " Quam oblationem ": Quam oblationem tu, Deus, in omnibus, quaesumus, benedictam, adscriptam, ratam, rationabilem, acceptabilemque facere digneris: ut nolis Corpus et sanguis fiat dilectissimi Filii tui, Domini nostri Jesu Cnristi" Молим Тебя, Боже! Удостой соделать это приношение всецело благословенным, приемлемым, угодным, разумным и приятным Тебе, да будет оно нам Телом и Кровию возлюбленного Сына Твоего Господа нашего Иисуса Христа". При чтении этой молитвы священник трижды благословляет приношение и потом отдельно по одному разу благословляет опреснок (гостию) и чашу.

Многие католические и современные православные литургисты видят в молитве "Quam oblationem " своего рода эпиклезис, ибо в ней испрашивается у Бога, хотя и без упоминания Божественных Лиц, освящение Даров, да станут они "Телом и Кровию".

При чтении молитвы возношения, после установительных слов и анамнеза, священнослужитель снова трижды благословляет Дары, потом отдельно Гостию и Чашу. Это благословение, которое более уместно по отношению к еще не освященным Евхаристическим дарам, чем к Телу и Крови Спасителя, одним из свидетельств того, что в древности и в Римской Литургии эпиклезис находился на том же самом месте в Евхаристической молитве, где он находится в православной анафоре. Известный современный католический богослов К. Гамбер писал: "Слова "offerimus de tus donis ас data" (приносим ОТ Твоих благ и даров" в первоначальном содержании Римского канона относились не к освященным Дарам, то есть Телу и Крови Христовым, а к дарам, предназначенным для освящения, к той "жертве чистой" (hostiam puram ) хлеба и вина, которая приносится Церковью с благодарением Творцу. Об этом же, вероятно, свидетельствует и упоминание в этой молитве жертв Авеля, Авраама и Мелхиседека. Характерно, что в восточной Литургии сразу за возношением следует считающийся тайносовершительной молитвой эпиклезис с молением о преложении жертвенных даров Святым Духом; Таким образом, совершенно очевидно, что возношение относится к еще не освященным дарам, а не к Телу и Крови Христовым... Первоначально Римский канон содержал эпиклезис, хотя и: в еще неразвитой форме, на том же месте, где он ныне находится в восточных анафорах. Трудно не согласиться с выводом католического литургиста К. Гамбера.

А "Постановлениях Апостольских" образ освящения Святых Даров описывается так: "Священнодействующий по произнесении слов Иисуса Христа, которыми Он установил Таинство Евхаристии, воспоминая Его страдания, смерть, воскресение, вознесение на небо и второе пришествие на землю, молит Бога, приняв милостиво приносимые Дары, ниспослать на них Духа Святого, дабы Он освятил их и преложил хлеб в истинное Тело Христово, а то, что в чаше, - в истинную Кровь Христову". В православных анафорах сохранилась такая же последовательность евхаристических молитв.

Призывание Святого Духа после возношения исчезло из Римской литургии в эпоху схоластики, когда Установительные слова стали истолковываться как тайносовершительная формула, при произнесении которой происходит пресуществление Даров.

С этим учением связано и характерное для римско-католической практики имитирование священником всего того, что было совершено Господом при установлении Таинства Евхаристии. Говоря "Приняв хлеб в святые и честные руки Свои и воззрев на небо к Тебе Богу Отцу Своему всемогущему", - священнодействующий берет опреснок в руки, сам "поднимает глаза к Небу" "elevat oculos " и "несколько наклоняет голову" (parum se inclinat), а когда произносит слова: "хвалу Тебе воздав, благословил, преломил и дал ученикам Своим" крестообразно благословляет опреснок.

После произнесения Установительных слов над Гостией священник, по указанию Миссала, "тотчас воздает освященному опресноку честь коленопреклонением, восстает, поднимает и показывает его народу". Коленопреклонение повторяется и после произнесения Установительных слов над Чашей. Но коленопреклонения эти вошли в практику Римской церкви лишь в ХIV веке, что совпадает со временем, когда начало утверждаться закрепленное окончательно в ХV столетии мнение об освящении Даров Установительными словами.

В исследованиях новейших литургистов, как католических так и православных, высказывается мысль о том, что освящение Даров нельзя ограничивать одним определенным моментом Литургии. Архимандрит Киприан (Керн) писал: "Если Салавилль (католический специалист по литургике) признал, что для древнехристианского подхода к этому вопросу, скажем, например, для мученика Иустина Философа, весь канон был освятительной формулой и все в нем имело значение от первого момента до Заключительного, то с таким взглядом вполне может согласиться и православная догматическая мысль".

По словам русского литургиста наших дней Н. Д. Успен ского, "Не существует ни одного соборного определения, как нет ни одного святоотеческого высказывания в том смысле, что претворение хлеба и вина в Тело и Кровь Господа совершается при определенных словах анафоры как совершительной формулы... Отцы Церкви не связывали освящение даров с какой-либо определенной фразой анафоры".

Все это верно в том смысле, что Евхаристические Дары освящаются не одной формулой, а евхаризмами в целом. Это суждение однако не снимает вопроса о времени преложения Святых Даров. А это время с особой отчетливостью обозначено в анафоре св. Василия Великого. Начиная после возношения произносить молитву эпиклезиса, священник упоминает "вместообразная ( agtytyrika ) святаго Тела и Крове Христа Твоего", на которые он призывает "благоволением Твоея благости прийти Духу Твоему Святому на ны и на предлежащыя Дары сия, и благословити я, и освятити, и показати". "Вместообразная" Святого Тела и Крови - это еще не само Тело и Кровь. После же слов освящения "Преложив Духом Твоим Святым" на трапезе под видом хлеба и вина присутствуют уже сами Тело и. Кровь Спасителя.

VII

II Ватиканский собор внес в литургическую практику Римско-католической церкви важные изменения, которые сближают латинскую мессу с нашей Литургией.

В 54 параграфе 2 главы Конституции Собора "О богослужении" сказано: "На Литургиях, совершаемых с участием народа, можно уделить известное место живому языку, особенно для чтений и для "общей молитвы и, по местным условиям, также для частей, причитающихся народу".

Православные богословы особое значение придают определению Собора о допущении мирян в отдельных случаях к причащению под двумя видами: "Причащение под обоими видами может быть разрешено как клирикам и монашествующим, так и мирянам, по усмотрению епископов, в случаях, которые будут определены Апостольским Престолом, как например, новопоставленнинам на Литургии, за которой совершается их рукоположение, постриженникам на Литургии, за которой они дают монашеские обеты, новопросвещенным на Литургии, следующей за их крещением".

В 50 параграфе 2 главы Конституции "О богослужении" говорится с том, что "чин Божественной Литургии должен быть пересмотрен". 25 января 1964 г. папа Павел У1 образовал Совет по исполнению Конституции во главе с кардиналом Жаном Леркаро, который занялся практическим применением принципов Конституции. Совет подготовил и издал ряд документов, касающихся богослужения, и среди них декрет "О трех новых евхаристических молитвах". 30 ноября 1969 г. Конгрегация обрядов издала декрет о применении отредактированного Римского миссала. В новом Миссале внесены незначительные изменения в трaдиционный Римский канон, но исключительную важность, с православной точки зрения, представляет включение в Миссал трех новых евхаристических канонов.

Во всех них 1 и 2 интерцессио (моления о живых и усопших членах Церкви) соединены в одну молитву, которая помещена там же, где и интерцессио нашей анафоры, после эпиклезиса. Что же касается .молитвы" Quam oblationern ", которую условно называют эпиклезисом, а также постэпиклезиса, то хотя они остались на прежнем месте, они содержат в новых канонах призывание Святого Духа. Вот тексты эпинлезисов трех новых евхаристических молитв:

1. Vere sanctus es, Domine, fons omnis sanctitatis. Haec ergo dona, quaesumus, Spiritus tui rore sanctifica, ut nobis Corpus et sanguis fiant Domini nostri Jese Christi. (Воистину свят еси Господи и источник всякой святости, и молим Тебя: освяти эти дары, изливая на них Твой Дух, дабы они стали для нас Телом и Кровию Господа нашего Иисуса Христа).

2. ... Supplices ergo te, Domine deprecamur, ut haec munera, quae tibi sacranda detulimus, eodem Spiritu sanctificare digneris, ut Corpus et sanguis fiant Filii tui Domini nostri Jesu Christi, cuins mandato haec mysteria celebramus. (Почему умильно молим Тебя, Господи, освяти приношения, которые приносим Тебе, Духом Твоим, дабы стали они Телом и Кровию) Сына Твоего и Господа нашего Иисуса Христа, по заповеди Которого мы совершаем это таинство).

3. Quaesumus igitur, Domine, ut idem Spiritus Sanetus haec munera sanctificare dignetur, ut Corpus et sanguis fiaiit Domini nostri Jesu Christi ad hoc magnum mysterium celebrandum, quod ipse nobis reliquit in foedus aeternum. (Молим Тебя, Господи, чтобы тот же Дух Святой освятил эти приношения, да станут они Телом и Кровию Господа нашего Иисуса Христа в совершение этого великого Таинства, которое Сам Он оставил нам в завет вечный).

Упоминание Святого Духа включено и в постэпиклезисы всех трех новых евхаристических канонов, которые помещены на месте эпиклезиса и непосредственно следующего за ним постэпиклезиса нашей анафоры. Сравним тексты постэпиклезисоз Литургии св. Иоанна Златоуста, традиционного римского канона и первой из трех новых евхаристических молитв, включенных в римский Миссал:

1. ... Якоже быти причащающимся, во трезвенно души, во оставление грехов, в приобщение Святаго Твоего Духа, во исполнение Царствия Небесного, в дерзновение еже к Тебе, не в суд или во осуждение. (Иоанна Златоуста).

2. ut, quotquot ex haec gltaris participatione sacrosantum Filii tui Corpus et sanguinern sumpserimus omni benedictione caelesi et qratia repleamur. Дабы всякий раз, как только мы будем причащаться от алтаря сего святейшего Тела и Крови Сына Твоего, мы исполнялись всякого благословения небесного и благодати чрез Господа нашего Христа. Аминь. (Традиционный римский канон).

3. Et supplices deprecamur, ut Corporis et sanguis Christi participes a spiritu sancto congregamur in unum. (Со умилением молим Тебя, чтобы, принимая общение в Теле и Крови Христа, мы были собраны Святым Духом воедино. (Новый евхаристический канон).

Несмотря На оставшиеся в трех новых евхаристических канонах Римского Миссала структурные отличия от анафор св. Василия Великого и св. Иоанна Златоуста, эти каноны содержанием своих молитвословий соответствуют основам православного учения о Евхаристическом Таинстве.

При этом нас, естественно, интересует вопрос о том, сколь широко распространены в современной практике Церквей латинского обряда новые евхаристические молитвы, включающие эпиклезис с призыванием Святого Духа.

VIII

Взаимное признание догматического, канонического и сакраментального достоинства Евхаристического таинства, совершаемого в Православной и Католической Церкви, открыло возможность для допущения к причащению в наших храмах римо-католиков, когда в силу исключительных обстоятельств они лишены возможности приобщаться у католического священника. Аналогичная практика существует и в Католической Церкви.

От подобного рода икономия однако весьма далеко до так называемого "интеркоммуниона", который нами, как, вероятно, и католиками, отвергается в принципе. Полное общение в Таинствах, включая сослужение православных и католических ссвящеников, не может рассматриваться как одно из средств, ведущих к воссоединению церквей. Сослужение и общение в Таинствах мыслимо лишь как завершение и увенчание сближения, мыслимо лишь в лоне Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви (Una sancta Katholica et Apostolica Ecclesia ), в которой не будет более вероисповедного разномыслия, хотя и в ней, несомненно, сохранятся различия в богословских мнениях частного характера.

Некоторые особенности католического вероучения filioque, догмат о Непорочном зачатии Девы Марии, и самое главное, учение о главенстве папы в Церкви и о его непогрешимости, которое и на II Ватиканском соборе сформулировано вполне однозначно: "Определения его (папы) справедливо называют непогрешимыми сами по себе, а не из согласия Церкви" остаются трудным препятствием для признания Римско-Католической Церкви Церковью, обладающей полнотой истины и той действительной непогрешимостью, которая является непреложным свойством Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви, а следовательно, и для общения в таинствах между нами и католиками.

Ложный иренизм, повреждающий чистоту православного учения и затемняющий его подлинное содержание, иренизм, склонный к компромиссам и скатывающийся в релятивистское отношение к истине, не может привести к подлинному церковному единству, которое возможно лишь в Истине и ради Истины. Но кафоличесному вселенскому Православию чужд также и сектантский дух церковного сепаратизма и изоляционизма, который проистекает в частности и оттого, что местным, исторически сложившимся обрядам придается статус вечных и общеобязательных установлений.

Для восстановления церковного единства в разделенном христианском мире, выражением которого и будет возобновление полного евхаристического общения, не следует на братьев "возлагать никакого лишнего бремени, кроме необходимого" (Деян. 15,28). Умение правильно отделять "необходимое" от "лишнего бремени" является непременным условием для того, чтобы в поисках' вожделенного церковного единства мы действительно продвигались вперед, но продвигались законным путем.

Воссоединение Церквей невозможно без глубокого внутреннего обращения. Для преодоления разделений необходимо подлинное обновление ума, которое невозможно без благодати Святого Духа.

1. Цит. по: Настольная книга священнослужителя, т. 1, М, 1377, с. 402.

2. Цит. по: Богословские труды, сб. 21, с. 131.

3. Раннехристианские Отцы Церкви. Брюссель, 1978, с. 129.

4. См. И. Бобровницкий. О происхождении и составе Римско-католической Литургии и отличии ее от православной. Киев, 1873, с. 105.

5. См. там же, с. 93.

6. См. там же, с. 120.

7. Klaus Gamber, Das Opfer der Kirche. Regensburg, 1982, s. 35.

8. ibidem, s. 37.

9c Constitutiones Apostolicae, lib Vlll, cap. XII, p. 407.

10. Архим. Киприан (Керн). Евхаристия. Париж, 1947, с. 265.

11. Богословские труды, сб. 13, с. 138.

12. Священный Вселенский Ватиканский Собор П. Конституция "О богослужении". Vatican, 1967, с. 18.