Издание русского текста книги о Православии совпало с двадцатилетием со дня смерти о. Сергия. Это дает нам повод приложить к этому труду краткий очерк жизненного пути и творческого подвига нашего незабвенного отца и учителя 1).

Сергей Николаевич Булгаков принадлежал к исконному священническому роду. Он родился 16 июня 1871 г. в Ливнах (Орловской губернии); детство его прошло в скромном доме провинциального кладбищенского священника; атмосфера бытового благочестия, устроенность церковного быта были первыми жизненными впечатлениями чуткого и талантливого ребенка...2),

Вслед за духовной школой пришла семинария с ее формальной религиозностью и фактическим безбожием. Семинария его не удовлетворила и в 1888 г., то есть 17 лет от роду, он ее оставил. После двухлетнего пребывания в Елецкой гимназии он

1) Более полная трактовка той же темы содержится в моей книге «Бог и Мир» — миросозерцание о. Сергия Булгакова: т. I — общий обзор его жизни и деятельности и его философия; т. II — его богословие. YMCA PRESS, Париж, 1948.

2) Свое детство о. Сергий удивительно проникновенно и поэтично описал в очерке «Моя родина», напечатанном в книге «Автобиографические заметки» (YMCA PRESS, Париж, 1946).

поступил на юридический факультет Московского университета, чтобы заниматься политической экономией — вернее марксизмом. Марксизм определил собою первый период его жизни (1890-1907), хотя фактически он был насилием над его душой; ибо его влекла к себе философия, филология, литература. Но его юный ум не мог сопротивляться тирании обязательной интеллигентской религии, на знамени которой стояла революция и безбожие. А марксизм представлялся русской молодежи научно обоснованным социальным идеализмом, верным путем служения народу, бесспорным залогом прогресса и благоденствия.

Но ум о. Сергия носил созерцательный характер; сам он не был призван быть деятелем. И это сказалось еще в его марксистский период. В 1896 г. появился его первый печатный труд «О рынках при капиталистическом производстве». В 1898 г. он окончил Московский Университет. В том же году женился на Елене Ивановне Токмаковой и получил двухлетнюю командировку за границу для продолжения научной работы и подготовки к профессорскому званию. Он отправился в Германию — «страну социал-демократии и марксизма», где и написал свою магистерскую диссертацию — двухтомный труд «Капитализм и земледелие». Однако эта двухлетняя, интенсивная работа дала неожиданные результаты: «я стремился верой и правдой служить марксизму, старался, насколько хватало моего умения, отражать нападения на него

и укреплять незащищенные места 1), и этой задаче посвящены были, прямо или косвенно, все мои работы. Но, совершенно помимо моей воли, и даже вопреки ей, выходило так, что стараясь оправдать и утвердить свою веру, я непрерывно ее подрывал и после каждой подобной попытки чувствовал себя не укрепившимся в своем марксизме, а только еще более пошатнувшимся 2).

В результате, когда я вернулся на родину, чтобы занять, наконец, желанную профессуру «политической экономии», я был в состоянии полной резиньяции, в которой сначала робко и неуверенно, а затем все победнее стал звучать голос религиозной веры. Ее я и начал исповедовать с тех пор в своих сочинениях, примерно начиная с 1901-1902 года, к удивлению и негодованию своих вчерашних единомышленников. Но, в сущности, даже в состоянии духовного одичания в марксизме, я всегда религиозно тосковал, никогда не был равнодушен к вере. Сперва верил в земной рай, но трепетно, иногда со слезами. Потом же, начиная с известного момента, когда я сам себе это позволил и решился исповедовать, я быстро, резко, решительно пошел прямо на родину духовную из страны далекой: вернувшись к вере в«личного Бога» (вместо безличного идола прогресса), я поверил во Христа, Которого в детстве возлюбил и

1) Книга «Капитализм и земледелие» имела своею целью распространить теорию Маркса на чуждую ему область земледельческого труда.

2) От марксизма к идеализму», 1903 г., стр. X.

носил в сердце, а затем и в Православие; меня повлекло в родную церковь властно и неудержимо» 1). Удивление и негодование единомышленников выразились между прочим в том, что вопреки академической традиции увенчивать автора двухтомной диссертации непосредственно степенью доктора, профессора Московского Университета, почуяв в «Капитализме и земледелии» «измену марксизму» (хотя и научно обоснованную), присудили о. Сергию только степень магистра. Этого однако было достаточно, чтобы его тотчас избрали ординарным профессором Киевского Политехникума и приват доцентом Киевского Университета, в качестве каковых он и оставался до 1906 г.

С этого времени начинается второй период его духовной биографии, который можно назвать «религиозно-философским».

Началом его надо считать тот час обращения вернее возрождения и возвращения, — в котором о. Сергию была дана«решимость совершить наконец безумный для мудрости мира прыжок на другой берег — от марксизма и всяческих следовавших за ним измов к... православию». «О да — писал он впоследствии — это, конечно, скачек, к счастью и радости, между обоими берегами лежит пропасть, надо прыгать. Если придется потом для себя и для других «теоретически» оправдывать и осмысливать этот прыжок, потребуется много лет упорного труда в разных областях мысли и знания,

1) «Автобиографические заметки», стр. 36-37.

и всего этого будет мало, недостаточно. А для того, чтобы жизненно уверовать, опытно воспринять то, что входит в православие, вернуться к его «практике», нужно было совершить еще долгий, долгий путь, преодолеть в себе многое, что налипло в душе за годы блужданий» 1).

В этих словах дана схема всего его религиозно-философского периода. Основанием его была личная вера в Бога, молитва, богообщение. («мне нужна была не философская идея Божества, а живая вера в Бога, во Христа и Церковь») 2). И подобно тому, как обращение свое он считал чудом милости Божьей («я изнемогал от своего бессилия... пока не восторгла меня крепкая рука... Отец, увидев приближающегося сына, Сам поспешил ему навстречу») — подобно этому в своей религиозной (и философской!) жизни он неизменно чувствовал благоприсутствие благодатной помощи Божией.

Но эти божественные реальности постулируют человеческий подвиг. Ибо благодать не только дается, но и усвояется. И вера живет не только в богообщении, но и в работе ума, который претворяет духовный опыт в «опыт деятельной любви». На это намекают слова о. Сергия о необходимости теоретического оправдания и осмысления религии, об упорном труде в разных областях мысли и знания.

1) «Автобиографические заметки», стр. 65.

2) ib. стр. 64.

«Труден путь чрез современность к Православию и обратно» — писал о. Сергий в 1917 г. в предисловии к своей книге «Свет Невечерний», которую можно считать подведением итогов всего его религиозно-философского периода.

Научным введением в этот период является книга «От марксизма к идеализму» — самое заглавие коей стало лозунгом первого этапа религиозного возрождения русской интеллигенции. Книга эта объединяет ряд статей весьма различного характера; некоторые из них «написаны в защиту марксизма», другие «отстаивают идеализм». Но именно их рядоположение указывает на естественность и закономерность пути«от марксизма к идеализму», намечает «в прошлом ростки настоящего и тем нагляднее показывает действительный смысл и значение перелома, происшедшего в моем (и не только в моем) мировоззрении, его внутреннюю логику и общий континуитет развития идей. И в литературе и в публике отношение между марксизмом и идеализмом нередко изображается совершенно превратно. Дело представляется таким образом, что некоторые пасынки марксизма по тем или другим соображениям (преимущественно практического характера) в подходящий момент капитулировали под сень идеализма, в мирную обитель звуков сладких и молитв. Идеализму приписывается при этом сплошное отрицание всего в марксизме, то есть не только теоретических основ миросозерцания, но и его социально-политического credo,

а, следовательно, и исторических задач связанного с ним общественного движения» 1). Против подобного упрощенного взгляда о. Сергий протестует самым энергичным образом. «Идеализм в России родился и стоит под знаком социального вопроса и теории прогресса. Он нужен его представителям не затем, чтобы уйти от земли и ее интересов — на небо ли, или в «болото реакции», или куда-нибудь еще — но чтобы придать абсолютную санкцию и тем непререкаемо утвердить нравственные и общественные идеалы». (ib.) Таким образом, тот образ «научно обоснованного социального идеализма», которым привлекал к себе русскую молодежь своеобразно истолкованный ею марксизм, остается в неприкосновенности. Но при этом ложно понятая наука заменяется более строгим мышлением «Кант всегда был для меня несомненнее Маркса, и я считал необходимым поверять Маркса Кантом, а не наоборот. Кант и в действительности оказался сильнейшим реактивом, разлагавшим марксистскую догматику»... (ib.). А псевдо-религия марксистской веры в прогресс с ее своеобразной эсхатологией «прыжка» из царства необходимости в царство свободы — разлагаясь и раскрывая свои внутренние противоречия— оставляет пустое место «чисто Герценовской резиньяции», на почве которой становится возможным религиозное возрождение — «возвращение в Отчий дом» — обращение к положительной вере отцов...

1) «От марксизма к идеализму», стр. V.

Таковой в кратких чертах является эта схема духовного пути о. Сергия,. которая может иметь типологический характер естественной эволюции и духовного роста каждого мыслящего марксиста. В этом смысле сборник «От марксизма к идеализму» имеет свое продолжение в двухтомном труде «Два града», Москва 1911, объединяющем публичные лекции, доклады и статьи 1904-1910 гг. 1), и докторскую диссертацию о. Сергия «Философия Хозяйства» (Москва 1912). — Однако в большинстве статей «Двух градов» явственно звучат религиозные мотивы, характерные для второй половины религиозно-философского периода, которую можно mutatis mutandis назвать путем «от идеализма к Православию». Перечислим заглавия всех этих статей, ибо они являются характерными для творчества о. Сергия, тем более что многие из них полностью сохранили свою научную и философскую ценность и для нашего времени.

«От марксизма к идеализму»: О закономерности социальных явлений. Закон причинности и свобода человеческих действий. Хозяйство и право. Иван Карамазов как философский тип. Основная проблема теории прогресса. Душевная драма Герцена. Что дает современному сознанию философия Владимира Соловьева? Об экономическом идеале.

1) Большинство из них было сначала напечатано в «Вопросах Философии и Психологии», в «Вопросах Жизни» и в «Московском еженедельнике». Библиографические данные содержатся в моей книге «Бог и Мир». т. II.

О социальном идеале. Задача политической экономии.

«Два града» т. I: Религия человекобожия у А. Фейербаха. Карл Маркс как религиозный тип. О социальном морализме (Т. Карлейль). Средневековый идеал и новейшая культура. Народное хозяйство и религиозная личность. Христианство и социальный вопрос. О первохристианстве (о том, что в нем было и чего не было), т. II: Первохристианство и новейший социализм. Апокалиптика и социализм. Религия человекобожия у русской интеллигенции: 1) Религия человекобожия в русской революции; 2) Воскресение Христа и современное сознание; 3) Героизм и подвижничество. Философские характеристики Достоевского, кн. С. Η. Трубецкого, Η. Ф. Федорова. Из философии культуры: 1) Размышления о национальности. 2) Церковь и культура.

При чтении всех этих статей поражает та глубокая честность, с которой о. Сергий относится к изучаемым и критикуемым доктринам и мыслителям; она выражается, во-первых, в беспристрастном научном подходе, во-вторых, в желании понять противника in bonam partem, в третьих, в неизменном выделении из всего временного и преходящего всего того, что имеет вечное значение. Благодаря этим чертам, статьи о. Сергия «о других» (а эти статьи не исчерпываются перечислением) всегда являются прекрасными характеристиками изучаемых произведений. В этом заключается энциклопеди-

ческое значение творчества о. Сергия, который в этом смысле был и историком культуры. (Библиография его трудов«о других» насчитывает 26 имен русских мыслителей и писателей, 32 имени иностранных и 28 религиозных мыслителей и отцов Церкви, о которых он писал 1).

Социальная философия о. Сергия получила свою систематическую обработку в книге «Философия хозяйства», в которой мы находим первый набросок его софиологии. Эта книга еще не получила того признания, которое ей по праву принадлежит. Ибо если говорить о проблеме философского преодоления марксизма (мы имеем в виду именно его преодоление, а не огульное отрицание), то в русской литературе мы можем назвать только две книги, трактующие этот сложный вопрос с исчерпывающей глубиной это труд П. Н. Новгородцева «Об общественном идеале» (Москва, 1917; 2-е издание, Киев, 1919; 3-е издание, Берлин (изд. Слово, 1921) и книгу «Философия хозяйства» о. Сергия Булгакова (Москва, изд. Путь, 1912). Значение последней между прочим было понято в Японии, где в 1926 г. вышло сокращенное издание труда о. Сергия под заглавием «Введение в философию хозяйства», а в 1929 г. полный перевод всей книги. Три основные главы «Философии хозяйства» были напечатаны в немецком переводе в Праге (в серии Internationale Bibliothek fur Philosophie. Bd V, № 4, Prag 1942, издаваемой Б. Яковен-

1) См. Бог и Мир. т. II стр. 367-371.

ко); в настоящее время ведутся переговоры об издании всей книги на немецком языке.

Отличительной чертой«Философии хозяйства» является то, что экономические функции рассматриваются в контексте мировой жизни. Хозяйственный труд по своему существу является очеловечиванием природы; потребление роднит между собою всех «потребляющих» («физический коммунизм бытия»); в производстве творческая рука человека овладевает всем миром... Все эти проблемы имеют свои гносеологические предпосылки и свои философские следствия, подробно разработанные в этом удивительном в своей новизне и свежести труде. В 1917 году вышла книга о. Сергия «Свет Невечерний» 1), которую вместе со «Столпом и утверждением Истины» о. Павла Флоренского (книгой» вышедшей примерно в то же время) можно считать основоположными трудами русской религиозной философии. Сам о. Сергий называет (в предисловии) эту книгу «собранием пестрых глав», в которых он хотел выявить в философствовании или воплотить в умозрении религиозные созерцания, связанные с жизнью в Православии. Соответственно этому «Свет Невечерний» не может быть назван «системой философии», но по богатству и полноте содержащегося в нем материала он стоит всякой системы. Большое Введение

1) Заглавие это заимствовано из стихотворения «Вечерняя песня» Хомякова: «Господи! Путь наш меж камней и терний Путь наш во мраке: Ты, свет невечерний! Нас осияй!

(119 стр.), посвященное проблемам религиозной гносеологии и методологии, является само по себе ценнейшим трактатом о предпосылках богословского мышления (в настоящее время поставлен вопрос об издании этого Введения в виде отдельной книги — как по-русски, так и по-немецки). За Введением следуют: Отдел I (Божественное Ничто), содержащий богатый материал по истории отрицательного богословия; Отдел II Мир (онтология и космология) и Отдел III Человек (религиозная антропология, философия истории и культуры). Таким образом этот труд затрагивает и освещает почти все проблемы философии; все они получают свое решение на основе положительной религии, каковая — будучи в данном случае общей предпосылкой — сама развития не получает. Учение о Боге — богословие — в «Свете Невечернем» отсутствует, и это обстоятельство предопределяет дальнейшую судьбу и работу о. Сергия — а именно третий, богословский период его творчества, связанный (по его собственным словам) с новым опытом: священства.

Мысль о священстве зрела в нем давно: «в душе поднималось желание, которое тайно никогда не угасало, полного уже возвращения в отчий дом, с принятием священства. В эти годы я называл себя иногда в беседе с друзьями — «изменником алтаря». Мне становилось недостаточно смены «мировоззрения», «левитская моя кровь говорила все властнее и душа жаждала священства, рвалась к

алтарю (Кн. Трубецкой однажды сказал мне, что, по его ощущению, я «рожден в епитрахили»).

Однако на этом пути стояли разные препятствия. Первое из них — это привычки и предубеждения среды и даже близких. Если там, откуда я ушел, в среде «духовной», принятие сана в известный момент жизни являлось шагом само собою разумеющимся и бесспорным, то в среде интеллигентской, где безбожие столь же естественно подразумевалось, принятие священства, по крайней мере в состоянии профессора Московского Университета, доктора политической экономии и проч., являлось скандалом, сумасшествием, или юродством, во всяком случае самоисключением из просвещенной среды...

Но существовало для меня еще препятствие, силами человеческими непреодолимое: то была связь православия с самодержавием, приводившая к унизительной, вредоносной зависимости церкви от государства и своеобразного цезаропапизма.

Чрез это я не мог перешагнуть, не хотел и не должен был. Это препятствие внезапно отпало в 1917 году с революцией: церковь оказалась свободна, из государственной она стала гонимой» 1)...

В Троицын день 1917 г. о. Сергий — по благословению патриарха Тихона — 2) был посвящен

1) Автобиографические заметки стр. 33.

2) Благословляя о. Сергия на новый путь, Патриарх сказал ему смеясь: «Вы в сюртуке нам нужнее, чем в рясе». Очевидно Святейший предвидел те нападки, которыми встретят свободного мыслителя православные традиционалисты.

епископом Феодором Волоколамским в диакона, в Духов день — в сан пресвитера. «Когда я шел домой по большевицкой Москве в рясе, вероятно с явной непривычностью нового одеяния, я не услышал к себе ни одного грубого слова и не встретил грубого взгляда. Только одна девочка в Замоскворечье приветливо мне сказала: здравствуйте, батюшка!» (ib)...

Для о. Сергия началась новая жизнь, которую он сам описал в очерке «Моя жизнь в Православии и священстве» (ib).

Однако в его научном творчестве богословский период начался не сразу и первый его богословский труд«Купина неопалимая» был написан уже в изгнании — в 1927 году.

Вскоре после рукоположения о. Сергию пришлось оставить Москву. Семья его находилась в Крыму, из Университета он был исключен — за принятие священства. Ему удалось пробраться в Крым, где он и оставался до начала 1923 г., когда — вместе с группой ученых и философов — был советской властью выслан за границу.

К этому времени относятся два его труда чрезвычайного значения: книга «Трагедия философии» (вышедшая только по-немецки) 1), в которой он изнутри преодолевает немецкий идеализм и показывает жизненную несостоятельность имманентных систем (в книге, помимо основного

1) Tragödie der Philosophie, Leuchter Verlag. Darmstadt 1928.

текста, имеется ряд этюдов о Канте, Гегеле и Фихте) 1) и большой том «Философия Имени», которая, помимо чисто научной задачи философски исследовать феномен языка, имела своею целью оправдать имяславие, вопрос о реабилитации которого был поставлен на Поместном Московском Соборе Русской Церкви (о. Сергий был секретарем соответствующей подкомиссии и писал эту книгу в качестве доклада для будущего соборного суждения по этому вопросу).

Книга «Философия имени» была издана уже после смерти о. Сергия издательством YMCA-PRESS в Париже в 1953 году.

Отметим еще появление последнего сборника статей о. Сергия — «Тихие думы» — в Москве в 1917 г. Написанная на ужасной бумаге революционного времени, книга эта — одно из наиболее благоуханных творений о. Сергия. Посвящена она творчеству его любимых мыслителей, писателей, художников и поэтов: Достоевскому, Леонтьеву, Вл. Соловьеву, Пушкину, Вяч. Иванову, Голубкиной, раннему Пикассо. Вторая половина книги, занятая большой статьей о немецком протестантизме, по своей тематике относится уже к богословскому периоду его творчества. 1923 1924 годы о. Сергий

1) В 1963 г. Кельнское радио обратилось ко мне с просьбой написать краткий очерк о преодолении о. Сергием философского идеализма, «дезидеализировать Булгакова» — как они выразились. Очерк этот напечатан в сборнике Christlicher Glaube und Ideologie. Kreuz Verlag, Stuttgart, 1964.

провел в Праге. В 1925 г. он переехал в Париж и начал свою работу в качестве профессора догматики и бессменного декана Православного Богословского Института. Это время, 19251944 г. г., является может быть наиболее значительным и творческим периодом его жизни и заслоняет собою (по крайней мере в глазах современников) все его предшествующие труды, на обозрении которых мы поэтому остановились более подробно.

Первые богословские работы о. Сергия имели целью осознать и утвердить основы православного вероучения в его отличии от римского католичества. Пред лицом великой катастрофы 1917 г., когда рухнула Империя, увлекая в своем падении все области русской жизни, о. Сергий, подобно многим русским мыслителям, поддался католическому соблазну. Свою психологию этих двух годов он сам описал в своих автобиографических заметках (а литературным памятником этого соблазна явились его пять неизданных диалогов, носящих общее заглавие «у стен Херсонеса»). Но увлечение католичеством было недолговечным и он его преодолел — как обычно: не огульным отрицанием, а честным и глубоким богословским анализом. Так возникли «Очерки учения о Церкви» (напечатанные в № 7, 2, 4, 15 и 16 журнала«Путь» — Париж, 1925 1929) и первая его чисто богословская книга«Купина Неопалимая» — опыт догматического истолкования некоторых черт в православном почитании Богоматери (Париж, 1927).

В том же году появилась его вторая богословская книга «Друг Жениха» (Иоанн 3, 28-30) — о православном почитании Предтечи.

Выбор этих двух тем знаменателен: Богоматерь и Предтеча — два представителя, два предстоятеля человечества, стоящие (на иконе Деизиса) с молитвенно воздетыми руками пред сидящим на престоле Вседержителем Христом. Естественно, что третьим томом явилась книга об Ангелах — «Лествица Иаковля» (Париж, 1929 г.). Таким образом возникла его первая (малая) трилогия, которая в своем построении следовала иконографическому и литургическому преданию. Ибо если в своей тематике она явилась как бы богословской транскрипцией иконы Деизиса, то в своем содержании она опирается главным образом на богослужебные тексты, которые о. Сергий считал живым голосом Церкви и, в качестве такового — одним из важнейших источников православного вероучения. Этим полагалось начало новому методу «литургического богословия», то есть вероучительной дисциплине, основанной на жизни Церкви, выявляемой в литургике и иконографии. Но это еще не все: за богословской тематикой лежит философская проблематика; и в этом смысле учение о Богоматери является попыткой построения православного учения о природе (православная натурфилософия) — ибо Богоматеринство есть высшая предельная ступень силы рождения, силы жизни; учение о Предтече — «величайшем из рожденных женами»

— источником православной антропологии; а Ангелы, как носители духовных реальностей, заменяют собою в православном миропонимании абстрактные и бездейственные идеи. Однако этот философский смысл догматических истин в книгах о. Сергия только угадывается; но он сам говорил нам об этом — поскольку сам находил в таинствах и богослужении ответы на все волновавшие его проблемы и вопрошания.

Когда вышла книга об Ангелах, я спросил его: можем ли мы ждать восполнения этого словесного Деизиса центральным образом Христа? На это он ответил мне:«Это только Достоевский в своей записной книжке написал: „memento на всю жизнь: написать роман о Христе”; а куда мне! кишка тонка». Но волна богословского вдохновения оказалась сильнее этой смиренной недооценки своих сил. И через шесть лет мы получили бесценный дар — отдельную книгу о Христе — «Агнец Божий» (Париж, 1933 г.). За ним последовал второй том этой трилогии «о Богочеловечестве» — о Св. Духе — «Утешитель» (Париж, 1936). Что же касается третьего тома — «Невеста Агнца», посвященного проблемам 1) Творца и Творения; 2) Церкви; 3) Эсхатологии, то этот монументальный труд увидел свет уже после смерти о. Сергия — в 1945 г. То же относится к «послесловию» к трилогии, как он сам охарактеризовал свою последнюю книгу, «Апокалипсис Иоанна».

Было бы неуместной дерзостью пытаться в

кратких словах передать все богатство этой богословской трилогии. Поэтому мы ограничимся немногими замечаниями, касающимися характера и значения этого труда.

В предисловии к «Утешителю» о. Сергий пишет: «Книга об Утешителе... Многое найдется здесь сказать для богослова, важное и нужное, забытое и неизведанное. Однако все слова о Духе останутся бедны и мертвы, лишенные самого Духа, Его воздыханий неизреченных и глаголов пророчественных»... На это вопрошание мы можем с радостной уверенностью ответить, что эти книги о. Сергия воистину духоносны. Они несут с собой вдохновение и радость; читая их, чувствуешь как у души вырастают крылья, на которых она воспаряет ввысь. Мы говорим это на основании многократного опыта на протяжении многих лет. Поэтому лучшей характеристикой писаний о. Сергия являются слова, которые Платон вложил в уста Алкивиада, который говорит о Сократе: «когда я слушаю его, сердце мое бьется сильнее, чем у неистовствующих корибантов и от его речей из моих глаз льются слезы; и я знаю, что многие испытывают при этом то же, что я...»

Это касается духовной стороны трилогии, того, о чем сам о. Сергий сказал однажды, что все его богословие имеет своим источником евхаристическую чашу... Что касается богословия трилогии, го мы не можем не привести слов одного немецкого ученого, знающего и любящего Православие и зна-

комого как с греческой, так и с русской богословской мыслью. «Трехтомный труд С. Булгакова, пишет он 1), является единственной современной догматикой восточной церкви, в которой все вероучение заново продумано и изложено с огромной систематической силой и своеобразием». Православная догматика, заново продуманная современным богословом, в котором ответственность православного священника перед церковным Преданием неотделима от строгости ученого, вдохновения пророка и жизненных вопрошаний философа. Такова краткая характеристика этого удивительного труда. О. Сергий сумел вдохнуть в с детства знакомые нам формулы новую жизнь; он показал, что богословствование тесно связано с нашей духовной жизнью, что оно в этом смысле может быть орудием нашего спасения. В его труде догматические истины живут, вдохновляют, радуют, возносят наши мысли горе. Читая его, чувствуешь себя на «горнем месте» «высокими умы». 2), постигающим тайны Божии, раскрытые в Боговоплощении, хранимые в Церкви.

Тайна Троицы, как основание всех человеческих постижений в богословии, философии, науке и искусстве. Неразделяемость Слова и Духа в откровении ими Отца: в Боговоплощении, в Воскресении, в Пятидесятнице, в жизни Церкви. Связь

1) R. SLENCZKA. Ostkirche und Ökumene. Göttingen. 1962 р. 155.

2) Слова ирмоса 9 песни канона Великого Четвертка.

временного и надвременного: творения и спасения, истории и эсхатологии, узрение Творца в творении, в основании коего лежит откровение божественной премудрости и славы. Таковы основные положения его богословской мысли, которые соединяют церковное предание с личным творчеством, веру отцов с ответами на вопрошания сынов, оживление прошлого с освящением настоящего...

Рядом с двумя трилогиями теснится множество меньших богословских сочинений. Среди них имеются книги («Петр и Иоанн» — два первоапостола; «Икона и иконопочитание»; «О чудесах Евангельских»; сборник проповедей — «Радость церковная», «Wisdom of God» и др.) и множество статей, перечислить которые здесь нет возможности. Но многие из них являются фундаментальными исследованиями отдельных богословских проблем, мимо которых не может пройти ни один ответственный богослов. Статьи эти можно grosso modo распределить по следующим рубрикам: чисто догматические проблемы; новозаветное богословие; эсхатологические и экклезиастические статьи, экуменические проблемы; пастырские писания 1).

Отцу Сергию было дано довести до конца свой богословский подвиг. В своих трудах он сказал все, что имел сказать. Он умер, закончив свой жизненный труд «в полном цвете ума своего, бла-

1) Подробная библиография содержится во II томе моей книги «Бог и Мир», краткий обзор содержания этих трудов — в I томе.

женно и благолепно, насытившися днями, воздыхая на последний час свой и радуяся, отходя, как колос к снопу и восполнивши тайну свою» 1). И верим, что его вера и верность будут увенчаны словами самого Слова, которыми Он приветствует своих учеников: «верный раб и добрый! войди в радость Господа своего!»

Л. Зандер.

1) Слова Достоевского.

Страница сгенерирована за 0.27 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com