ЕГЭ

ЕГЭ

Наверное, только ленивые не критикуют ЕГЭ, однако у меня на этот счет более сбалансированная точка зрения. Мое первое знакомство с ЕГЭ произошло в далеком 1975 году в Финляндии, и должен вам сказать, что ничего плохого в той системе я не увидел. Думаю, что и наша система ЕГЭ при определенных условиях может быть эффективной.

Но есть, несомненно, и то, что вызывает большую озабоченность. Удивительно, но дети в школе сейчас не столько

100

получают знания (как раньше), сколько готовятся к ЕГЭ. Весь процесс сосредоточен на ЕГЭ: мол, нужно пройти эти тесты, а все остальное вторично. И получается, что мы не готовим человека к высшей школе, не вооружаем его системой знаний, а фрагментарно ориентируем на одну конкретную задачу: правильно проставить при тестировании крестики и галочки.

Сама система тестов заслуживает внимания, но она не может быть единственной при определении уровня знаний. В ней есть и рациональное зерно, но если у человека сформируется некая жизненная философия, зажатая этой системой тестов, то мы очень многое потеряем. Мы потеряем видение, горизонт, широту. Поэтому важно так соотнести ЕГЭ с другими средствами стимулирования наших учащихся, чтобы перед их глазами была не только анкета ЕГЭ, но и вся жизнь.

Собственно, в чем заключается цель образования? Некоторые всерьез считают: зачем много знать, если есть Википедия? Но информация может задержаться в сознании, в памяти, только когда она включена в процесс обучения. Одномоментное получение информации приносит лишь иллюзорный результат. В этом случае информация скоро уходит из памяти, потому что вытесняется множеством других сведений, которые наслаиваются, перемешиваются и не могут сложиться в систему. Так вот, мы должны разрушить эту доминанту в существующей практике образования — получать только те знания, которые необходимы для сдачи ЕГЭ. Такой подход не может создать общей картины, общего видения, которое в старые времена называли мировоззрением, научной картиной мира.

Глубоко убежден: для того чтобы сформировать гармоничную личность, нам нужно уравновесить ЕГЭ очень серьезным изменением школьных программ, направленным на создание у учащихся целостной научной картины мира. Среднее образование должно давать базисные представления, в том числе по истории литературы и искусства, истории философской мысли, истории

101

естествознания — в виде законченной системы, которая будет сопровождать выпускника на протяжении всей его жизни. Даже если он что-то забудет, он будет знать, к каким источникам обратиться, потому что он не потеряет системы. Однако опасаюсь, что современная школа такую систему знаний не дает.

Слово на, встрече с участниками I Культурно-образовательного православного форума «От сердца к сердцу», 30 августа 2014 года

* * *

Мне кажется, полный отказ от ЕГЭ был бы неверным шагом. Я познакомился с ЕГЭ в Финляндии около тридцати лет назад, когда управлял там нашими приходами, будучи ректором духовной академии в Санкт-Петербурге. Однажды я приехал в эту страну в весенний день и увидел много молодых людей в белых шапочках. Мне объяснили, что это те, кто сдал государственный экзамен за среднюю школу и получил звание студента — статус, признанный государством. Тогда я узнал о системе ЕГЭ и подумал, что хорошо, когда есть некая директивная оценка знаний учащихся.

Но в этой идее есть нечто, на что нужно непременно обратить внимание, чтобы скорректировать в лучшую сторону, потому что нынешнее состояние ЕГЭ вызывает слишком много нареканий и у родителей, и у детей, и у педагогов. Первое возражение — это тестовая система ответов. Есть предметы, знание которых так оценить невозможно. В некоторых странах отказались так сдавать даже правила уличного движения: предлагают рассмотрение на компьютере определенных ситуаций. Люди поняли, что такая система оценки по целому ряду предметов недостаточна.

Мне кажется, что возвращение сочинения — это уже большой шаг вперед. Также важно, чтобы в ЕГЭ по целому ряду предметов был добавлен устный компонент. Ведь личность раскрывается, когда беседует, рассказывает. Конечно, в первую очередь это касается русского языка и литературы. Невозможно все богатство нашей словесности «загнать»

102

в тесты и краткие ответы на вопросы. Недавно на награждении лауреатов Патриаршей литературной премии я вспоминал слова Юрия Михайловича Лотмана, с которым имел радость личного знакомства и общения. Не могу сказать, что мы были друзьями, скорее взаимно заинтересованными собеседниками. Я знал его и его супругу и очень многое получил, общаясь с ним. Он говорил о том, что вечные идеи и ценности неизменно облачаются в одежду времени и читателю нужно лишь правильно распознать эти мысли. Сегодня хотелось бы привести другое замечательное высказывание этого выдающегося филолога. Рассуждая о таких категориях, как культура и информация, он говорил: «Культура — это вовсе не склад информации. Культура — это гибкий и сложно организованный механизм познания». Невозможно представить литературу в виде совокупности данных о писателях, их произведениях и главных героях. Чтение художественного произведения — это всегда размышление, глубокая внутренняя работа ума и сердца, которую нельзя увидеть и оценить по правильно расставленным галочкам.

Выступление на пленарном заседании съезда Общества русской словесности, 26 мая 2016 года