Можно ли в настоящем случае говорить об опыте? Я не думаю. Дело общественного спасения, вроде того, которое было предпринято правительством Ван-Зеланда, не может быть названо опытом в научном смысле слова. Конечно, на бумаге или в голове инициаторов, существовал предварительный план действий. Но этот план мог заключать в себе лишь «ударные точки», лишь самые непосредственные цели, вытекающие из обстановки, которая досталась по наследству от других правительств, менее смелых, но столь же озабоченных народным благом.

Прежде чем идти дальше, мне кажется полезным рассеять некоторые недоразумения, разрушить некоторые легенды, которые пошли в ход с 1935 года. Многие хотели видеть в девальвации основной стержень реформы Ван-Зеланда. Но девальвация была лишь одним из начальных условий, вытекавшим из обстоятельств, а не из убеждений членов правительственной группы. Девальвация позволила подойти к поставленном проблемам с более благоприятной позиции, облегчив прямое воздействие на уровень цен. Она ускорила оздоровление предприятий. Необходимость девальвации явилась в тот самый день, когда Англия отказалась от золотой единицы, так как мировые цены регулируются английским фунтом. Зависимость Бельгии в ее экспорте от английского рынка, который регулирует большую часть международного обмена, не позволяла ей иметь уровень цен выше британского. Стабилизация 1926 года была проведена по отношению к фунту: в фунте производили свои расчеты экспортеры, номинально считая на бельги. Фунты составляли большую часть золотой валюты в кассе Национального Банка. Лондон играл роль базы для всей системы золотого обмена, и эта база не устояла под тяжестью хронической без-

131

работицы и кризиса. С новой монетой, свободной по отношению к золоту, но следующей за колебаниями индексов внутренних цен, Великобритания могла оправиться и спокойно заняться восстановлением своих государственных и частных финансов.

Бельгийские правительства с 1932 по 1934 год уже отдавали себе отчет в затруднениях, в которых запуталось бельгийское хозяйство. Они выбрали путь дефляции, более долгий, менее действенный, ибо он предполагает единодушную решимость сообразоваться с политикой ограничений, при всеобщем и единовременном понижении расходов. Правительство должно было подать пример сокращений, но оно не смогло этого сделать, поставленное перед необходимостью расходов по безработице; трудно было прикоснуться и к жалованию государственных чиновников. При малейшем намеке на сокращения, все служащие протестовали, пуская в ход свое влияние на выборах.

В промышленности пропорционально увеличивались ее твердые издержки, между тем как продажные цены уменьшались, каналы сбыта суживались, а розничные цены следовали с большим опозданием за всеобщей тенденцией к понижению.

Задолженность вступила в болезненную фазу иммобилизации. Она характеризуется тем, что должник оказывается в состоянии невозможности производить уплату, а кредитор, т. е. банкир, не имеет ни средств, ни желания дать новые ресурсы для увеличения денежной наличности предприятий. Самые заклады перестали выполнять свою предохранительную роль, ввиду понижения цен на сырье и движимые ценности и ввиду остановки заводов, которые были уже неспособны реализовать свою ценность.

Балансы не могли отражать эту картину всеобщего хаоса, ибо это значило бы сознаваться в катастрофических убытках. Упрямое проведение политики дефляции могло только ухудшить создавшееся положение.

Все это имеет целью показать, как стояла денежная проблема, еще ранее того, как был поднят вопрос о правительстве национального единения, на которое выпала неблагодарная задача девальвации. Неблагодарная, потому что общественное мнение разделилось и проявляло большую нервность. Одно то, что уже начали произносить слово «девальвация», стали печатать его в некоторых газетах, было опасным симптомом. Ибо монета, подобно жене Цезаря, не выносит подозрений. Покупатель бросает ту лавку, где, как ему кажется, его обвешивают. Подобно этому и держатель монеты беспокоится, как только слышит разговоры о возможных изменениях в орудии обмена. Если с 1930 по 1934 год стремление к тезауризации овладело широкими слоями населения, стремление бывшее результатом кризиса, но отягощавшее его с каждым днем, то с третьего триместра 1934 года, начинают думать о надежных ценностях, о товарах, о фондах, о драгоценных камнях, о золоте, особенно о золоте, которому приписы-

132

вают «величайшие охранительные возможности». Здание монетного равновесия оказывается в опасности при малейшей трещине. Когда с правительственного балкона в толпу бросаются успокоительные заявления, народ думает по пословице: «нет дыма без огня».

Ставя — post factum — диагноз положения, легко бросали громкое слово «психоз». Проще было бы констатировать состояние растущего недоверия, растущего потому, что в нем боролась официальная пресса, потому что не было никакой опасности в обеспечении себя против падения национальной валюты и был всегда риск при воздержании от подобных действий.

Но если монетная система оказывается под угрозой, то, как неизбежное последствие, под угрозой оказывается и банковская система, выпускающая другой вид монеты, которая циркулирует в виде чеков и переноса со счета на счет. Достаточно проследить месяц за месяцем движение вкладов и выемок из Сберегательной Кассы, учреждения официального, чтобы отдать себе отчет в том, как широко было это движение.

Волна выемок совпадала к тому же с крайне тяжелым моментом для частных банков, которые не имели возможности восстановить свою наличность, оказывая давление на своих должников, лишенных в свою очередь свободных средств. Правительство, во главе которого стоял граф Броквиль, с августа 1934 года приняло известные меры для содействия мобилизации банковских кредитов, заставляя чрез Национальные Общества Индустриального Кредита принимать вклады на текучие счета, которые получили характер долгосрочных обязательств. Но эта мера, которая облегчила издержки промышленности и оздоровила балансы банков, было не в состоянии вернуть эластичность денежному рынку, с которого бежали новые капиталы. Сперва нужно было восстановить доверие.

Прибавим к этому влияние спекуляции на понижение бельгийского франка. С тех пор как Великобритания отказалась от золотой единицы и встретила подражание в большинстве государств, те валюты, которые сохраняли видимость наибольшей солидности, оказались наименее защищенными от атак спекуляции. Образование золотого блока, окруженное таким шумом, было ошибкой, ибо оно показывало, что государства должны были защищать себя. По очереди французский франк, флорин, швейцарский франк и бельга подвергались нападению и восстановляли равновесие лишь откупаясь золотом, т. е. всякий раз ослабляя себя.

В момент, когда король обратился к Ван-Зеланду с поручением образовать правительство национального объединения, бельгийский франк был уже потенциально обесценен. Последней мерой, принятой предыдущим правительством, было установление контроля над разменом. Итак, приходилось пройти под кавдинским ярмом. Нужно было найти для бельгийской монеты линию отступления. Коэффициент в 28 про-

133

центов, выбранный правительством при девальвации, не был, разумеется, произвольным процентом, установленным для пробы. В своем докладе по поводу специальных полномочий правительство объяснило, каким образом оно пришло к исчислению этого процента:

«Нужно было, выбрать такой процент девальвации, который позволял бы приспособить уровень бельгийских цен себестоимости к международным. Нужно было тщательно взвесить важность расхождения между издержками производства в Бельгии и за границей и избежать того, чтобы слишком слабый процент девальвации не сохранил в действии сил, влиявших во время дефляции, или чтобы слишком высокий процент девальвации не заставил бельгийские цены подняться на уровень мировых путем чрезмерного и вредного всеобщего повышения. Разумный процент должен был бы привести к восстановлению равновесия между различными категориями цен, устранить надобность в дополнительной дефляции, которая оказалась бы неосуществимой, привести к быстрому повышению оптовых цен и к медленному и очень умеренному возрастанию розничных. Расчеты, основанные на изменении стоимости жизни, заработной платы и оптовых цен в Англии и Бельгии позволили заключить, что девальвация в 28 процентов дала бы бельгийскому хозяйству возможность найти свое равновесие. Результаты, достигнутые во всех областях, доказали на опыте справедливость этого расчета».

Когда монетная проблема получила свое разрешение в этой драстической форме, задача правительства Ван-Зеланда продолжала оставаться чрезвычайно сложной. На него возлагались два ряда реформ: одни — неотложные и временного характера, другие — постоянные и требующие более углубленного изучения. Мы будем называть первые, пользуясь современным словоупотреблением, реформами конъюнктурными, вторые — структурными.

Ударными пунктами были три следующих: кредит, цены и безработица. Что касается банков, источников кредита, то правительство Ван-Зеланда могло продолжать дело, начатое двумя предыдущими кабинетами. Оно закончило разделение между банками деловыми и банками депозитными, дав последним статут, может быть, слишком ученый, но, в общем, работающий удовлетворительно.

Но его поле деятельности распространилось и на другие формы кредита, особенно на ипотеки и на учреждения, практикующие выдачу ссуд на долгие и средние сроки; чтобы облегчить мобилизацию капиталов, не захваченных банками, был создан Институт Переучета и Гарантий. Кредит ремесленникам и средним классам, как говорят не совсем точно, был обеспечен самыми широкими и действенными средствами.

Что касается цен, то правительство должно было особенно бороться с повышением розничных цен, чтобы не увеличивать расходов

134

индустрии, вызываемых необходимостью приспособления заработной платы к слишком быстрому повышению цен.

Оно имело успех на этом участке фронта, где противники девальвации предсказывали ему поражение. Ножницы между розничными и оптовыми ценами могли быть сужены, и многие предприятия могли восстановить свою норму прибыли. С марта 1935 года по октябрь 1936 года розничные цены повысились на 12%, между тем как оптовый отметили прирост приблизительно на 30% в течение того же времени.

Эта политика цен могла быть проведена благодаря понижению финансового бремени (учетный процент Национального Банка — который является определяющим — был сведен к 2%) благодаря понижению некоторых налогов, уменьшению таможенных пошлин и отмене некоторых контингентов.

Увеличение себестоимости вследствие повышения заработной платы более чем компенсировалось уменьшением этих расходов.

Общая масса заработной платы возросла, создавая новые покупательные силы. Это увеличение могло произойти благодаря возвращению на производство безработных и серьезным увеличением платы со стороны предпринимателей, пропорционально колеблющемуся индексу розничных цен. Правительство высчитало, что общая покупательная способность рабочего класса возросла на 10% с октября 1935 по март 1936 года. С тех пор это движение продолжалось. В августе месяце трехмесячный индекс заработной платы стоял на 102 (уровень 1933 года = 100) вместо 92 в октябре 1935 года.

Безработица представляла очень болезненную рану. С 1932 года она не переставала возрастать. Проблема оставалась неразрешимой. Правительство Ван-Зеланда с особым вниманием взялось за нее со времени прихода к власти, предприняв целый ряд мер, результат которых был весьма обнадеживающим. Ван-Зеланд расширил общественные работы и на этот предмет ассигновал большую часть излишка, образовавшегося при переоценке золотой наличности Национального Банка; он создал Бюро Экономического Оздоровления, главная задача которого состоит в изыскании и контроле субсидируемых работ, предназначенных для поглощения безработицы. Он повысил школьный возраст и содействовал образованию центров добровольного труда для безработных; он организовал государственные и бесплатные бюро труда для рабочих и учредил Государственное Ведомство по Приисканию Труда и Безработице, которое взяло в свои руки управление всем рынком труда.

По отношению к максимуму, достигнутому в январе 1935 года безработица в Бельгии понизилась в следующей пропорции:

135

	Полная безработица	Частичная безработица
Январь 1935 г.	223.300	158.406
Октябрь 1936 г.	101.524	92.147
Уменьшение	121.776	66.259

Оздоровление государственных финансов, помимо сокращения обычных расходов, вызвало необходимость конверсии большей части государственного долга. По тому, как была проведена эта операция, ее можно назвать научным экспериментом, и если она дала повод к некоторым протестам, то владельцы бумаг должны теперь сознаться, что они ничего не потеряли. Рынок ренты был реорганизован и, не имея возможности проводить политику «открытого рынка», подобно Великобритании, правительство придало больше регулярности и удобства рынку государственных фондов, учредивши Фонд для Урегулирования Рент, обеспеченный миллиардом, который был взят из излишка, получившегося благодаря переучету золотой наличности. Несколько раз Фонд должен был вмешаться, чтобы смягчить тенденцию к повышению, которой были охвачены государственные займы.

Бюджет на 1937 год мог быть спроектирован без дефицита (10 736 миллионов франков доходов и 10 565 миллионов расходов), а бюджет 1936 года закончится, вероятно, с превышением доходов над расходами, судя по месячным поступлениям казначейства, поступлениям, превышающим предположенные нормы.

Реформы, которые в собственном смысле заслуживают название структурных, вступают ныне в период своей реализации. Программа уточняется. Вернувшись к своей нормальной работе, не пользуясь более особыми полномочиями, правительство может спокойнее смотреть на будущее. Если бы события по ту сторону границ не отнимали по временам часть его внимания, волнуя в то же время общественное мнение, оно могло бы всецело посвятить себя той задаче, которую так смело перед собой поставило.

Опыт Ван-Зеланда только начинается, ибо его задача не в том, чтобы жить, довольствуясь благоприобретенным, но основать на твердом фундаменте новый общественный строй.

Рауль Рей-Альварез.

136

Страница сгенерирована за 0.02 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com